— Ммм, да, в общем вы сами разберётесь, куда вы поедете… Неважно, билеты где-то здесь есть, на них написано.
— Просто блеск, и сколько времени у нас займёт хотя бы их поиск? — поинтересовался Лави.
— А это идея! – Комуи с улыбкой протянул бумаги ученику книжника, — вот пока я объясняю в чём дело, ты и поищешь!
Лави ничего другого не оставалась, как забрать папку с вываливающимися из неё бумагами и, раздражённо сопя, словно маленький ребёнок, начать искать билеты.
— Итак, ваше дело… ваше дело..
— Опять заклинило? — грубо поинтересовался Канда.
— Подождите, это дело о живых мертвецах, об оживших каменных стражах, или…
— Это дело о Леди и Лорде Бертейн, — отозвался Лави, — по крайней мере если вы дали мне ту самую папку.
— Ах, точно! Да, Леди и Лорд Бертейн…
Канда убито откинулся головой на стену и, кажется, со всей силы сжал ладонь на рукоятке Мугена. Видимо, он прикладывал не мало усилий для того, чтобы держать себя в руках. Это казалось настолько забавным, что Аллен даже не смог сдержать смешка…
И при этом он смотрел прямо на Канду.
И Канда это увидел. А мечник уже был на взводе, едва сдерживал себя от того, чтобы не нашинковать Комуи за то, что тот так тормозит и никак не выдаст суть миссии, словно специально тянет время.
В этот ужасный час шестнадцатилетнего Аллена Уолкера спасла от смерти лишь собственная реакция, вкупе с реакцией Линали, подставившей подножку. Пусть Канда и смог её обойти, но от этого Муген просвистел слегка не там, где мог бы, и где располагалась бы макушка Аллена.
— О, я смотрю вы тут все на нервах… — только и выдал Комуи.
— Канда, чего ты тут творишь, это же тебе не тренировочный зал! — тут же закричала Линали, попытавшись как следует пнуть мечника, — а если бы Аллен не успел увернуться? Ты хоть понимаешь, что творишь?
— Тч.
Вот и весь ответ Канды.
— Поговорим о деле. — Первая здравая мысль от Комуи пожалуй за весь прошедший месяц. — Раз уж мы наконец-то получили право хозяйничать там….
Аллен подумал о том, что Канда какой-то чрезвычайно нервный. Не то чтобы он раньше был терпеливым, милым, добрым и светлым, но можно же было быть хоть немного адекватнее! А то он будто бы самому себе противоречить начал, то бросается на людей, то бросается в них аптечками, кто его разберёт с такими реакциями?
Это Аллен, может, и должен быть настолько дёрганным. Это его подозревают в каких-то связях с Ноями, это за ним следят днём и ночью, это его заставляют отвечать на лишённые смысла вопросы, словно ожидая, когда же он не выдержит и сорвётся… И это именно его преследует странная тень в зеркале, которая впервые привиделась ему в Ковчеге. Теперь он видел эту тень во всех отражающих поверхностях и даже успел слегка смириться и привыкнуть. К тому же он был рад, что Линк не принял его восклицание об этой тени всерьёз, потому что сейчас он совершенно не рвался рассказывать об этом хоть кому-то.
А между тем тень продолжала преследовать его всюду и просто молча наблюдать за ним. Любые окна, зеркала, да даже некоторые ложки да миски отражали эту странную тень, которая наблюдала за ним и просто смотрела, будто в укор… Или жутковато улыбалась. Настолько жутко, что мальчик был уверен, что где-то уже видел подобное. Вот только никак не мог вспомнить где, а глупые ассоциации с Ноями пытался откинуть подальше. Если его преследует странная тень одного из Ноев, а с Ковчегом в своё время поработал предатель-Четырнадцатый Ной, то…
Кажется, считалось, что Четырнадцатый мёртв, вот только Аллен, каждое утро наблюдавший за своей спиной эту странную персону, уже ни в чём не был уверен.
Хотя, если бы тень заговорила, Аллен наверняка подумал бы, что просто спятил и помчался бы к Учителю, не смотря на все запреты, вытряхивать из него всё, что тот знает. Потому что Мариан Кросс явно знал больше, чем рассказывал, и даже высшее начальство было в этом уверено, но не знало, как заставить его говорить.
Аллен был почти уверен, что эта история не несёт ничего хорошего, словно этот кто-то был заточён в Ковчеге, или же в его собственном сознании. Аллен был уверен, что раньше уже видел его где-то в своём сне, и это было довольно давно.
Слишком давно и неясно, чтобы он смог просто так сообразить.
Почему всё так произошло, и что это значит?
Лави резко двинул локтем в его сторону, и Аллен, растеряно заморгав, понял, что пропустил часть серьёзной речи Комуи. По крайней мере все, кроме него, даже Канда, внимательно слушали Смотрителя.
— И что в этом такого? Если люди умеют делать деньги и быть успешными, это делает их обладателями чистой силы? — задал вопрос Канда, а Аллену пришлось сделать вид, что он отлично всё понимает.
— Не всё так просто, — деловито поправляя очки, заметил Комуи, — с ними на самом деле происходили просто невозможные вещи. У них было достаточно врагов и первое время почти никакой охраны, но отравленный ужин каким-то образом избежал их..
— Ужин сбежал? — встревожено прошептал Аллен, ещё не до конца вникший в хитросплетения реального мира.
— .. выбрались из полностью охваченного огнём поместья, — продолжал вещать Комуи, — их даже подозревали в поборничестве Сатане, однако даже религиозные обезумившие мстители ничего не смогли сделать. Они словно обладали какими-то способностями.
— Ну да, например способностью за один присест пожирать недельный запас пищи? — безразлично произнёс Канда. Аллен раздраженно глянул на него, но ничего не сказал, зная, что себе дороже пытаться перечить мечнику, или выказывать своё недовольство, к тому же до отправления поезда оставалось всего ничего, а ему ещё надо будет отыскать Линка…
— Нет, конечно. Просто, создавалось впечатление, что Леди и Лорд Бертейн были полностью неуязвимы.
— Но ведь потом они умерли? — заметил Лави, обмахиваясь билетами. Наверное, пока Аллен выпадал из реальности на обдумывание своей судьбы, он даже успел уточнить, куда именно они едут и зачем.
— Конечно! Вильям Бертейн был смертельно болен, согласно прогнозам он не должен был прожить и года, ещё в те времена когда он с Люсиндой заключили помолвку. Однако, он прожил в браке долгих двадцать три года, — ответил Комуи, который, как оказалось, когда сосредотачивается, может вспомнить даже такие подробности без всяких подсказок и бумажек.
— А как же Леди Бертейн? — поинтересовалась Линали.
— После того, как супруг скончался, она поселилась в их склепе рядом с телом мужа. Её называли безумной, называли ведьмой, но перечить боялись. Потому что первые попытки каким-либо образом навредить ей провалились так же, как и при жизни мужа.
— Значит, всё дело было в ней? — предположила Линали, — как только этот Лорд женился на ней, его опасная болезнь отпустила и вернулась всего через четверть века и этот постоянно сопутствовавший им успех .
— Ну, если судить по тому, что Бертейну стало лучше после того, как он вступил с ней в брак, это действительно возможно. К сожалению, Люсинда была из обедневшей семьи, и о ней мало что известно. Однако после смерти Лорда Бертейна она провела в его склепе полтора года, а потом умерла.
Аллена передёрнуло. Вот уж чего-чего, а того, что жена будет жить в склепе покойного мужа, он не ожидал:
— И что, она постоянно там жила? Спала, ела, проводила время?
— Да, — ответил Комуи, — она никогда не выходила наружу, словно боялась внешнего мира, как утверждают свидетели. Она даже делами занималась там же, ей приносили бумаги, она там просматривала их, беседовала со своими поверенными. А недавно, всего полгода назад, она умерла.
— Это уже давно, — заметила Линали.
— Но раньше мы подобраться к этой истории не смогли, состояние и семейное дело… У Лави уточните какое, в общем там было огромное наследство, на которое не было составлено завещание, а детей или близких родственников, кроме пары племянниц, не было. В общем Церковь смогла каким-то образом доказать, что их главное поместье обязано перейти в её владенья.
