— Ну и что? Он подозрительный экзорцист, первый и единственный ученик Кросса, и он и его учитель, похоже, имеют некую связь с Ноями.
— А ещё он проклятый и просто шпендель, так что ли? — разозлено поинтересовалась Линали.
— Да, об этом тоже не стоит забывать. Но я вообще-то не об этом.
И Канда снова замолчал, на этот раз задумчиво уставившись на Линали, так, словно она сама должна была понять, что он имел в виду. Но Линали честно не понимала.
— К чему ты клонишь?
— Я не клоню, я говорю в открытую, что тебе лучше быть готовой к любому повороту: и к тому, что когда-нибудь невиновного Мояши признают виновным, и к тому, что его не осудят, а он предаст нас. Теперь понятно?
— Его действительно могут убить? — осторожно спросила Линали, понимая, что Канда вроде бы прав, но она не желает думать обо всём этом. Нет, ей хотелось верить, что Аллен, этот милый седовласый мальчишка никогда не предаст Орден..
— Если сочтут, что он опасен — запросто. Ещё нас заставят его ловить, — Канда недобро усмехнулся.
Линали снова удивлёно покосилась на мечника. Почему он говорит такие вещи, да ещё и так уверено? Хотя, это логично. Если Аллена объявят преступником, то и Линали и остальные экзорцисты тоже должны будут стать его врагами. Такая перспектива откровенно пугала. Когда-то казалось, что уже лет двести назад Аллен сказал, что он не собирался воевать с людьми, что он стал экзорцистом только чтобы спасать души акума. Теперь Линали понимала его. Воевать с людьми было куда страшнее, нежели с какими-то там безобразными и пусть и действительно очень сильными акума. Да, Линали совсем не понимала сейчас, как целые армии могут выступать против друг друга просто из-за каких-то незначительных по сути конфликтов.
Убивать людей. Убивать друг друга..
Кажется, она недавно думала, что в порыве гнева вполне способна убить, теперь она сомневалась…
Так и не попрощавшись даже с вновь затихшим и, кажется, погрузившимся в свою медитацию Кандой, Линали тихонько покинула тренировочный зал и осторожно, очень тихо заскользила вдоль стены, подбираясь прямо к их новой столовой. Джери обжил её так быстро, что она казалась единственным местом, полностью идентичным старому, и к тому же была такой знакомой.
Линали больше всего нравилось находиться либо в кабинете братика, наблюдая за тем, как он под гневным и бдительным взглядом Ривера делает вид, что работает, либо в столовой где заправлял весёлый и позитивный Джери. Так что если она и сможет развеяться, то только в одном из этих мест.
Линали прибавила шаг, замечая некоторое столпотворение возле дверей столовой и изумлённо увидела в центре светлую макушку Аллена. Тут же бросившись к другу, она быстро растолкала всех, кто был находился рядом, с удивлением опознавая тёмные круги под глазами и вымученную, но такую знакомую улыбку. За спиной мальчика уже привычно наблюдался Линк, явно недовольный подобным скоплением народа.
— Аллен! — приветственно воскликнула Линали, пытаясь пробиться сквозь толпу и обнять друга, — ты в порядке?
— Всё нормально, Линали, — смущенно отозвался тот, поправляя волосы, которые лезли ему в глаза, — видишь, я жив, и обвинения оказались несерьёзными…
— Ничего себе несерьёзными! — тут же возмутилась Линали.
— Но я же прав! Только вот, — мальчик рассеяно потряс правой рукой показывая тот самый браслет, — я не совсем понимаю, что это за чистая сила, что она делает и даже…. Даже как её активировать…
====== Глава 8. И снова готовясь в путь. ======
Аллен Уолкер никогда не считал себя хоть сколько-то проблемным человеком. Ему казалось, что он вполне может решить почти все возникающие у него на пути конфликты практически без жертв. Он считал, что уже нашёл нужную линию поведения, благодаря которой сможет уживаться с людьми в этом не всегда приветливом и логичном мире. Он решил для себя, что если уж кто-то разглядит, что за его поведением скрывается нечто иное, то обязательно сможет и рассмотреть, что внутри он очень не плох, как просто человек. Ведь есть тысячи людей хуже него, пусть даже он сам тоже далёк от воспеваемой святости.
Аллен думал, что уже достаточно хлебнул, чтобы понять, что ожидания могут быть вывернуты на изнанку и нагло представлены перед мечтателем на грубом полотне под названием «жизнь».
Но он забыл про последний пункт, свято поверив во все остальные. Это было его роковой ошибкой.
Были люди, которым было плевать на то, как он себя ведёт и на то, что было у него внутри. Они вообще не смотрели на него. Их даже почти не волновала выгода, которую они могут с него получить. Их волновало не пойми что…
Аллену даже начинало казаться, что этому Папе там, в Ватикане, срочно понадобился предатель и его показательная казнь, и настолько же показательное обливание грязью. Они обнаружили фигуру Аллена, подумали и решили взять его в оборот, прицепились хуже клещей, теперь и не оторвёшь. Да ещё и придумывают много разных глупостей. Про него самого, про его действия, мотивы. Кажется, будь они полностью во всём вольны, Аллену не дали бы и рта открыть и записали бы все его показания сами, придумав при этом много интересного и скинув на его скромную персону все неприятные ситуации за последние полгода.
Хотя, наверное, он всё же перегибал палку, и они бы так не сделали.
Но кое-кто явно хотел. В этом Аллен был уверен.
И именно это его сейчас бесило, если, конечно, не отбрасывать такой прекрасный источник бешенства, как великое, но до сих пор Алленом не изведанное, «проспал».
Если раньше его бесило то, что Линк совершенно безобразным образом, не обращая внимания на протесты или желания Аллена, будит его рано-рано утром даже в те дни, когда Уолкеру лучше бы отдохнуть да выспаться, то вот сегодня он Аллена не разбудил. И даже не подумал о такой возможности, а сам встал, умылся, позавтракал…
А Аллен, который должен был утречком после завтрака отправиться прямиком к Комуи, всё это время просто напросто спал!
Уолкер был обижен на весь свет и, громко сопя, пытался натянуть на себя форму экзорциста, то и дело попадая не в тот рукав, не в ту штанину или путая пуговицы. Кажется, он просто встал не с той ноги, или, что более вероятно, не в тот час, и теперь пожинал плоды этого, вроде бы, небольшого, но такого значимого несчастья.
А ещё он был обижен на самого себя и свой организм, что обычно поднимал его с утра пораньше, иногда даже позволяя проснуться раньше жаворонка-Линка, и тут же требовал в срочном порядке провести короткую разминку и отправиться на завтрак. Утром у Аллена обострялось обоняние, и Уолкер почти всегда, только выглянув в коридор, мог примерно угадать, что сегодня приготовил Джери. Хотя повар Ордена почти всегда готовил одно и тоже — всё. Аллен был готов практически боготворить его за подобное отношение к простым смертным. Сам он вообще-то тоже умел неплохо готовить. Мальчик любил вкусно и плотно поесть, да и его Учитель тоже частенько не отказывался от приготовленных им блюд, но сравниться с пищей, приготовленной Джери, было просто не реально.
В списке кумиров Джери занимал почётное второе место.
Первое место занимал Мана, которого Аллен горячо любил, перед которым он чувствовал себя виноватым. Да, Мана был странным, со своим прибабахом, но это не отменяло того факта, что именно этот мужчина смог взять Алена на попечение, даже научить чему-то, вроде элементарной грамоты и некоторых норм этикета.
Иногда Аллену хотелось, чтобы Мана и правда видел его сейчас, гордился им, был готов ответить на вопрос: доволен ли он мальчиком теперь, или Аллен делает что-то не совсем верно?
Уолкер вздохнул, отпуская грустные мысли в свободный полёт вне его головы, и напоследок подумал, что, наверное, похожим образом думают многие дети, чьих родителей или опекунов не стало… Или даже те, у кого родители и старшие родственники живы. Важно просто любить их, а Аллен точно любил Ману…
К тому же у него был Кросс, которого он не любил. Не любил, но почему-то хотел, чтобы его Учитель сказал о нём хоть что-то хорошее. Особенно он желал этого первый год ученичества, когда только начал понимать, в чём дело, и как подстраиваться под новый темп жизни. А он ещё ведь радовался, когда появился этот экзорцист, и заявил, что заберёт безродного мальчишку на обучение, если тот согласен.
