— Посмотри в комнате Управления. К ней ведут все открытые коридоры, — произнесла Линали, — я могу проводить тебя туда, если хочешь, чтобы ты точно не заблудился. Только если братик пообещает мне, что не будет буйствовать.

Ли выразительно посмотрела на своего брата.

— Что значит буйствовать?

— Я оставлю вас с Алмой наедине! Конечно, ты снова можешь начать буйствовать и всё из-за какого-то одно несчастного поцелуя в щёку! — Линали сделала шаг в сторону брата.

— Линали, но ты же никогда так не делаешь с чужими и недостойными тебя!

— Времена меняются, братик, не надо впадать в паранойю!

Лави отчётливо понял, что на него больше никто не обращает внимания.

— А что твой Бро-оз молчит? Или он и раньше не разговаривал? — обратился он к притаившемуся в уголочке Алме.

— Он больше не говорит вслух. А потом и вовсе его личность растворится во мне. Сейчас его слышу только я, примерно как Канда Муген.

— Юу слышит Муген? — выпучил глаза Лави, хотя и так отлично всё видел.

— Юу слышит Муген. — кивнул Алма и вздрогнул, потому что на пол громыхнул огромный поднос.

— Ах так!! — Линали явно была разгневана и стала озираться по сторонам, — то есть ты считаешь, что это повод, да? Интересно, а вот это тогда что, повод или нет??

Ли резко прошла в сторону притаившихся и забывших как дышать Лави и Алмы, затем сделала ещё шаг в сторону Алмы и поцеловала…

Поцеловала. Не просто в губы. Взасос.

Комуи потерял дар речи, открывая и закрывая рот, словно рыба, выброшенная на песок. Линали наконец-то оторвалась от своего увлекательного занятия и снова обернулась к брату.

— А что теперь ты будешь делать?

— Л-линлали, — жалобно протянул Комуи.

Покрасневший Алма только пытался схватиться хоть за что-нибудь, что поможет ему быстро и безопасно разобраться в ситуации, или, что казалось ещё лучшим, улизнуть в безопасное место. Например, под крылышко Четырнадцатого. Да. Тот хоть и Ной, но нравился он Алме куда больше некоторых брата и сестры, которые не могут уладить отношения друг с другом.

И на кой чёрт он предложил Линали «любую помощь» в отвоевании собственной независимости?

Скорее, надо смыться и найти Неа!

У Юу было отвратное настроение. Это было почти обычным делом, но сегодня ощущалось особенно остро, в этот тихий мирный день.

Он сидел практически весь день в комнате Управления и наблюдал. Наблюдал за проходящими здесь людьми, за тем, какими делами они были заняты, куда направлялись, о чём говорили. Это была довольно странная и не совсем его привычка. Кажется, это было что-то от Мугена. Канда не жаловался. Вот если бы он подцепил от своего меча привычку крутить косяки и потом шататься под кайфом по улицам города в поисках приключений, вот тогда можно было бы громко выразить своё «Фи» чистой силе. А так всё было цивильно. Просто привычная медитация сменилась скрытым наблюдением за всеми вокруг, потому что его, сидящего едва ли не на самом видном месте, никто не замечал.

И его никто не беспокоил, не отрывал, не просил помочь, и вообще это было прекрасно. Отличная способность.

Обитатели Ковчега были заняты каждый своим делом. Линали с Комуи собрали семейный совет вокруг работающего Алмы. Тикки Микк не так давно удалился к Аллену, который засел в своей комнате ещё с самого завтрака и не собирался, кажется, оттуда вылезать. Чуть позже туда отправился Неа.

Уже почти сутки Алма пытался спасти Лави, и, хоть разум твердил, что подобное ему вполне по силам, сомнения всё же оставались. И Канда ненавидел себя за них.

Он не должен был колебаться и переживать из-за таких глупостей, это было очевидно.

Но он всё равно колебался.

— «Да ладно, это же и нормально, вроде бы» — осторожно заметил Муген.

И Канде сложно было отрицать хотя бы самому себе, что он был рад, что Муген вновь подал голос. И сделал это первым.

— Не для меня, — произнёс Канда, откидывая голову на спинку стула и отводя взгляд от зеркальной стены. Она была здесь слишком большой и слишком «назойливой». Избежать собственного отражения практически невозможно.

В комнату, громко хлопнув дверью, приковылял Неа и плюхнулся на ближайший стул, вытягивая ноги и громко, показательно вздыхая. Канда предпочёл снова сделать вид, что его здесь нет, чем пытаться выяснить, что случилось. Неблагодарное это дело.

Можно было бы снова провалиться в собственные мысли, но думать тоже не хотелось. Вернее, Канда не мог придумать, о чём именно сейчас безопасно поразмыслить, если все его мысли так или иначе всё равно возвращались к одной рыжей бестии, которая вечно попадает чёрт знает куда.

— «Это ты горячишься. Лави как раз таки впервые попал в серьёзную передрягу».

Пришлось молча согласиться. Меч ему достался не без головы… или не без мозгов… не без способности думать, в то время как некоторые, даже имея от рождения серое вещество в черепной коробке, всё равно не научились использовать его по назначению.

Со стороны двери, ведущей в комнаты, где как раз лечили Лави, донёсся крик Линали. Сердитый окрик, кажется, в сторону брата. Они в последнее время часто вот так спорили: Ли пыталась доказать, что она благоразумна и имеет право на хоть какую-то свободу, а Комуи никак не мог смириться с такой самостоятельностью его маленькой сестрёнки.

Канда прикрыл глаза, начиная опасаться, что ещё немного, и он просто поддастся сну. Этого не было в его планах, но тяжелые веки сами собой закрывались, а сложные мысли отступали на задний план, даруя ему тишину и покой. Нет смысла беспокоиться, он всё равно сделал уже всё, что мог.

Очередная дверь распахнулась, и в комнату, отчаянно ругаясь, влетел кто-то ещё, а ведь Канда только начал успокаиваться.

— Какого ч.. Тч! — Юу расширившимися от изумления глазами рассматривал стоящего перед ним Лави. Растрепанного, с отросшей шевелюрой, двумя зелёными глазами, взгляд которых впивался прямо в него. А ещё этот Лави был одет во что-то, напоминающее больничные одежды.. что-то вроде ночнушки с разрезом на спине, которая сейчас спадала, оголяя плечо, и под тонкой тканью явно ничего не было. А ещё она была очень короткой, до колен и почти прозрачной.. Или это разгулявшееся воображение Юу давало сбой, делало это одеяние совершенно, до неприличия прозрачным. И оставалось только сглотнуть образовавшийся в горле ком и уверить себя в том, что Канда ничуть не заинтересован. Он что, парней полуголых никогда не видел?

— Что-то не так? — Лави начал подозревать что-то не ладное.

— А в чём проблема… Кроль, спляши нам стриптиз, раз так хочешь! — Канда честно хотел сказать что-то в своём духе, что-то, что не вызовет подозрения, а вот Лави просто стоял, хлопал глазами, опустил взгляд вниз, заорал и захохотал одновременно.

Линали с запыхавшимся Комуи появились мгновенно.

— Где моя одежда? — тут же кинулся к ним Лави, спотыкаясь на ходу и шлёпаясь на колени.

Это было бы смешно… Наверное.

У Канды встал… А как мог не встать, когда эта рыжая... рыжая, совершенно бесстыжая, наглая... но до чёртиков сексуальная гадость кинулась к Комуи, оборачиваясь к мечнику спиной, и рухнула на колени с этим разрезом в полспины и коротким краем.

За спиной послышался непонятный хлопок, затем бормотание про голубятню, в которой ему нет места, и Неа, судя по звукам, гордо удалился из комнаты управления.

А Юу продолжал пожирать взглядом совершенно беззащитную фигуру Лави, потерянный для всего остального мира. К сожалению, Комуи сориентировался довольно быстро и притащил для несчастного штаны и некий плащ. Пока, на первое время. Заявил, что потом подыщет одежду получше.

Линали, явно стыдящаяся подобных зрелищ, побежала сообщать радостную весть о пробуждении Лави Аллену, и только в этот момент до Канды наконец-то дошло, что Лави жив. Что Алма смог его полностью вылечить, и мечник не смог найти ни одной раны или тёмного пятна на коже юного книжника, хотя был бы не прочь осмотреть полностью, вблизи и не торопясь.