Но нет же!!
Почему же этот тип вдруг стал настолько смелым, что пошёл на попятную? И именно за три дня до заседания! И именно провозгласив на весь свет о своём мнении!! Три дня, за это время даже акума из него не слепишь, как следует! Зубы сводит, до чего люди ненадёжны, зачем вообще оставлять их в живых? Ах да, акума голодают, жаждут убийств и потому не могут по-настоящему хорошо и долго играть нужную роль. Конечно, есть те, кто поумнее, такие выделяются со второго уровня ещё, с ними можно и дело сделать, но не скажешь же так сразу, перспективным ли получится акума из сестры или жены политика, что в последствии украдёт обличие самого политика? Не скажешь. Так же, как не скажешь, искренне этот обманщик расстроится смерти жены или же только обрадуется.
Шерил всё ещё слишком мало времени был в этой игре, чтобы успеть позаботиться об отступных и запасных путях. Конечно, были уже некоторые влиятельные игроки, что частично знали о ведущейся игре и, вроде бы, были полностью на его стороне в большинстве случаев, мечтая подмять и уничтожить Шерила, как только представится шанс.
Ему на мгновение стало интересно, не устранят ли его прямо сейчас другие крупные фигуры, действующие по своей воле заодно с Шерилом и знающее о Тысячелетнем Графе? Не всё, конечно, знающие. Но такие фигуры всегда существовали в человеческом мире. Благодаря этому экзорцисты время от времени сталкивались с препятствиями и Орден тоже. Небольшая польза, но забавно видеть их смятения, когда они вынуждены биться о стену непонимания или презрения. Отделения во всех частях света, да? Они Ордену не помогают особенно. Если Алчность правильно слышал, то одно отделение Ордена вообще держалось особняком и при первой же возможности отделится, спрячется, оставив научные разработки себе, не желая помогать в какой-то там святой войне с какими-то там экзорцистами.
Ах, как Алчность любил разнообразие существующих в мире религий и ревностное отношение к этой теме некоторых отдельно взятых людей, успешно занимающих позиции лидеров! Не всё так гладко и идеально в этом мире, как иным хочется.
Кажется, за всю историю был лишь один экзорцист с другой верой, который совершенно не переносил Орден на дух, был белой вороной и умер по глупости. Кто его там убил, Алчность не знал, это было ещё во времена прошлого поколения. Просто они с Графом обсуждали эту тему, и убил этого экзорциста Ной. Хотя Нои тогда на экзорцистов даже не охотились. Чего руки марать? Орден только вставал на ноги и рассылал первых агентов по миру.
Как им повезло всё же, что им покровительствовал сам Ватикан. Влияния у них немало…
Какая польза от всего этого Ватикану? Разве они раньше не могли безнаказанно тратить кучу денег на секретные исследования, привлекать лучших учёных, нанимать сотни людей, что таинственно пропадали или умирали после этого? С другой стороны, ведя эту войну, они, кажется, получили новых спонсоров. И новую поддержку. Всё же далеко не все люди науки поддерживали их. А сейчас зачастую были вынуждены идти на уступки.
Мир даже не подозревал, как далеко они продвинулись, совмещая свою скудную магию и технологические изыскания. И всё во славу войны, что сохранит мир.
Какая цель всё же была главной? И была ли главная цель вообще?
Ватикан – в одном названии слышна вся мощь этого государства, этой идеологии. Это слово весит немало, да и репутация чудесная. Но если хорошенько постараться, и такую громадину можно смешать с грязью.
Постараться хорошенько — это не то, на что был способен Шерил в такую неправильную погоду. Кажется, называвшие его перфекционистом, были в чём-то да правы.
— Граф? — протянул он, понимая, что застывший у распахнутого окна (как будто мало напоминаний об аномально тёплой погоде!) Ной подозрительно долго вчитывается в бумаги.
— Я задумался, — Шерилу ответили всё так же, не меняя позы и продолжая смотреть в бумаги.
— И не о том, о чём стоит, так?
— Когда у тебя появляются проблемы, ты звучишь довольно занудно.
— Мои проблемы, Граф, не в этом законченном идиоте, а в несовместимости моего сознания и здешней погоды! Так что вы просчитались!
Массивная фигура обернулась от окна, оставляя лицо Графа в тени и не позволяя прочесть его эмоции.
— Что ты будешь с ним делать? — Граф бросил бумаги на стол.
— Так вы всё-таки сначала прочли, а потом отправили мысли в свободный хоровод?
— Шерил, что ты будешь делать?
— Вариант с подменой уже не устроить. Мудрости, способного перекопать воспоминания и убедить парня в том, что нам нужно, — нет. Значит, устраним.
— И отложим принятие…
— Да, да, да. И наверняка будет скандал, и полгода нам ждать, и надо бы найти убийцу какого-нибудь, что убьёт его за что-то грязное. Любовница, с которой он решил расстаться, узрев, что, кажется, пора начинать казаться порядочным семьянином, к примеру. Или вообще любовник. Такое на обществе ярче взяточничества действует.
— На это мои акума всегда готовы.
— Главное сделать это так, чтобы не слишком публично, и тело преступника, конечно же, – с ним надо будет поработать предварительно, чтобы никто и не подкопался, что это акума. Орден расширяет влияние, если заметят, могут быть проблемы.
— Все тонкости доверяю тебе, — кивнул Граф, вновь поворачиваясь к окну, на этот раз чтобы захлопнуть раму и провернуть шпингалет. — Что касается Ордена…. С каких пор он начал мешаться под ногами?
— Надо было прихлопнуть его, когда он только появился, — буркнул Шерил, отлично понимая, что у Графа были свои мотивы в действиях сто лет назад. И не ожидая ответа на свою реплику.
И он был прав, Граф пропустил замечание мимо ушей, развернулся, прошёл к своему креслу, замер, уставившись на нагло жмурящуюся пушистую морду. Задумался.
Шерил даже не пытался подавить смешок, наблюдая за тем, как Граф отходит к дивану и усаживается на него, не тревожа дремлющего кота.
— Книжник, вот кто меня немного беспокоит. Присоединится ли он так откровенно и официально к Ордену на этот раз?
Тема книжника поднималась всего один раз. Когда Алчность вспоминал и узнавал всё, что ему нужно было для адекватных действий в мире. Так что здесь он был также неплохо осведомлён.
— Он нашёл себе нового ученика? — решил всё же уточнить Шерил. О гибели предыдущего он знал. Да. И это было почти четыре десятка лет назад. Немногим раньше смерти предыдущего поколения. Странно было бы, если бы Книжник не подсуетился и не отыскал нового преемника.
— Говорят – да. Он стар, не думаю, что у него был большой выбор. И не думаю, что его новый ученик окажется способнее. Вопрос на самом деле в том, умнее ли будет этот мальчишка или так же глуп?
— Вряд ли Книжник позволит новичку такие же вольности.
— Стоит отдать должное, его первый ученик казался перспективным, давно выученным… и слишком самоуверенным всё же. Решил, что сможет играть сам. Старик наверняка попытается не дать истории пойти по тому же пути.
— Как? Будет глядеть за новичком в оба? Или внушать ему всё время, что мальчишка не умеет ничего и совершенно не готов быть книжником, чтобы тот не возгордился, как его предшественник? В любом случае, как присоединение Книжника определит уровень влияния и силы Ордена?
— О, он никогда не присоединится к слишком слабой стороне официально, воюя за выбранную сторону, — прикрыв глаза, мечтательно улыбнулся Граф. — Слишком велик риск, даже если они могут в любой момент уйти. Нет. Если он решит, что Орден уже достаточно созрел для противостояния мне на достойном уровне, они придут туда. Он очень осторожен в подобных ситуациях. Он знает о нас больше, чем Орден и Ватикан. Но он никогда не станет делиться всем, это то, что я люблю в нём. Книжники так эгоистичны. Они познают все тайные закоулки истории, но никогда никому об этом не сообщают. Они не сохраняют её для потомков, не для того, чтобы исправлять и не повторять прошлые ошибки, не для того, чтобы просвещать! О нет, только лишь для себя. И дело не столько в их невмешательстве, сколько в эгоизме самого факта их существования. И они даже не пытаются это скрыть.
