Чем ближе и больше он знакомился с Семьей Ноя, тем меньше понимал о них и окружающем мире. И началось его недоумение, разумеется, во времена ещё прошлого, невольного посещения Ковчега и Ноев. Когда он упал в Ковчег вслед за Алленом, подозрительным старым знакомым, владельцем чистой силы, проживающим мирно, не очень тихо, но весьма неплохо в семье Ноя.
В тот день Лави разрывался между двумя эмоциями: страхом перед Ноями, пониманием, как близка смерть, и всепоглощающим любопытством, что наставляло и требовало покопаться в истории. Перед ним открылся мир второй стороны войны! Удивительной стороны не менее странной войны! Конечно, ему было любопытно!
Но потом страх перевесил.
Когда вдруг явился первый из Ноев. Когда он увидел, сколько их там на самом деле. Когда его сопроводили к Тысячелетнему Графу.
Лави оставалось лишь надеяться на… на что угодно, что позволит ему выжить. Он вспоминал всё, что рассказывал ему Старик о Ноях, о том, как раньше с ними можно было даже вести дела. Раньше. Очень давно. А потом появился Четырнадцатый, что-то пошло не так. Забрезжила большая опасность для Графа и Семьи, скорее всего, связанная с пробуждением Сердца.
Нои относились к книжникам довольно снисходительно, но с интересом, и ставили выше остальных людей.
Но теперь они уже никому не позволяли к себе подобраться.
Более того, Граф либо погрузился с головой в планы мести и уничтожения человечества, либо просто поехал крышей по последним данным, имевшимся у Лави на тот момент. И единственное, что кое-как воодушевляло, это присутствие экзорциста, никем не запланированного в семье.
И недаром.
Граф оказался вовсе не таким страшным и уж точно не безумным. Был весьма удивлён появлением Лави и Лулу, засыпал вопросами сразу обоих. Страсть Ноя о её самочувствии, ранах и немного об итогах их вылазки и Лави. О том, сколько он уже у Книжника в учениках ходит, что-то не очень значительное про Орден и общее про самого Старика. Перед тем как ответить на каждый новый вопрос, Лави напряжённо, но как можно скорее размышлял, стараясь, чтобы в ответах было как можно меньше действительно важного.
Это уже позже Граф интересовался тем, что именно известно книжникам и Ордену. Причём не задавал вопросы, а так, болтал, после того как отлучился куда-то на пару часов, оставив Лави на акума и Уз.
Как ни странно, парни его даже накормили, тоже интересовались Орденом, особенно Крори. Раздобыли откуда-то коньяк. Угостили гостя. Лави, зная свою меру и понимая, что, отказываясь от еды и напитка, явно испортит всем настроение и, может быть, даже оскорбит хозяев, послушно отвечал, слушал, анализировал и всё больше внутри удивлялся.
Та пара дней, проведённая среди семьи Ноя, была действительно странной, пусть даже почти всё время его старались держать изолированно от остального мира (как будто Лави мог куда-то деться с Ковчега) и не позволили больше увидеть Аллена. Стоило только завести разговор о нём, как все Нои без исключения становились молчаливыми, грубыми и подозрительными.
В общем, до того как прибыл Старик и забрал его, кое о чём договорившись с Графом, предоставив им кое-какую информацию и просто поболтав немного, Лави накопил впечатлений на недели вперёд.
И к счастью, Старик не стал его почти ни в чём обвинять. Отчасти даже считал происшествие хорошим опытом.
Чуть позже Лави тоже счёл это прекрасным опытом. И всё более прекрасным оттого, что опыт закончился.
Какого же было его удивление, когда, получив отчёт о происходившем в Североамериканском отделении беспределе, Старик опознал в появившемся неизвестном не только Ноя (Ноя, который защитил Орден и не только его от атаки своего брата), но ещё и их давнего знакомого, работающего и проживающего в Чёрном Ордене с самого раннего детства. И мало того, им оказался Трайд! По сути, новый глава отдела безопасности Ордена и около лежащих структур! Имея Ноя на таком месте, Граф и Семья могли уничтожить их в один заход. Да что там, если бы Нои играли серьёзно, то уже давно многократно возросли бы потери экзорцистов, искателей, учёных и даже просто людей, проживающих в разных концах света, сочувствующих, сотрудничающих и даже стоящих в сторонке.
Это уже потом Панда соизволил сначала выслушать все догадки ученика, заставил пошевелить мозгами и выдал истину. Не очень распространяясь, но позволяя понять суть: Второй Ной никогда не был обычным. Он часто противостоял другим членам семьи, чтобы выявить их слабые стороны, натренировать, сделать сильнее, и подобное поощрялось Графом.
Более того, как будто в угоду своему предназначению, Второй Ной начинал частенько заниматься деятельностью, направленной против Ноев или их скрытых структур, задолго до пробуждения, посвящая борьбе всю жизнь до и после.
Второй Ной в союзниках в Ордене, по словам Книжника, вовсе не был таким уж плохим происшествием. И Панда решил связаться с Трайдом, открыв карты, и послушать хоть немного объяснений. Раз уж они теперь как бы чуть-чуть сотрудничали с Ноями, не было ничего ужасного в попытке выяснить что-то от одного из них.
Хотя Лави было немного неудобно.
Но лишь до того момента, пока Трайд не появился в поле зрения вместе с идущим рядом человеком, которого Лави здесь увидеть совсем не ожидал. Обернулся к Книжнику, шёпотом уточнив, что это может значить, но вопрос остался без ответа.
А вот человек, что шёл за Трайдом, видимо, точно знал, что за встреча назначена или просто слишком хорошо скрывал свои эмоции. Лави иногда приходила в голову идея вроде той, как просто скрывать настоящие эмоции за постоянным недовольством миром и людьми.
В любом случае Канда Юу шёл за Трайдом и, возможно, знал больше, чем казалось со стороны.
— Так как за мной увязался один примечательный экзорцист, сразу перейду к главному, — мужчина приложил ладонь к груди и представился:
— Трайд. Временно исполняющий обязанности главы Отделения Океании, по совместительству Второй Апостол – Правосудие Ноя. Что вам двоим уже должно быть отлично известно.
И, судя по не изменившемуся выражению лица Юу, — ему тоже.
— А Юу..? — попытался уточнить Лави.
— Знает о том же уже некоторое время.
Без подробностей, но Лави не собирался настаивать. Знает Юу – и ладно. Живёт как-то с этим – любопытно, но и только. Всё же именно Канде удалось недавно победить Ноя. А победой над Ноями считалось лишь их «убийство», вынуждающее уйти на перерождение. Если Нои уходили – это не победа. Это часть их игры, даже когда уходили они в очень потрёпанном, ослабленном состоянии.
— Признаться, я был весьма удивлён, когда вы связались со мной напрямую, заявив о представлении о моей личной идентичности, — обратился к Книжнику Трайд. — Узнать меня как Палача, как Второго – это одно. Но какого чёрта проводить разговор с парнем по имени Трайд?
Очевидно, посвятившего всю свою жизнь выстраиванию защитных систем, помогающих скрывать информацию, немало коробила собственная несостоятельность — не знать, как тебя вдруг опознали.
— Совокупность некоторых мелочей, — позволил себе усмехнуться Книжник. — Вряд ли кто-то ещё сумеет провести параллель.
— Вряд ли вообще кто-то с уверенность может сказать, что палач, остановивший другого Ноя, тоже Ной, — дополнил Лави.
Но Трайд шибко довольным не выглядел.
— О чём вы хотели поговорить?
— О! О многом, но боюсь, большинство тем тебе совсем не приглянется.
— Откуда вообще взялась идея болтать с Ноем?
— Ты же знаешь, я раньше практиковал подобное. К тому же… Не так давно мы были вынуждены силой определённых обстоятельств побеседовать с Тысячелетним Графом, — и после этих слов Лави впервые заметил, что Канда о чём-то не знал. По крайней мере, они смогли прикрыть свои действия как полагается. — И были приятно удивлены. Действительно отрадно видеть, что к Графу вернулся разум.
Трайд сощурился.
— И что, уже расплатились за вашу беседу?
— Ты считаешь это расплатой?
— Я знаю, что происходит в Семье, слишком хорошо для того, кто проводит там неделю в году, и этого достаточно, чтобы выяснить, какие идеи и под влиянием какой информации родились. — Трайд вздохнул. — Ваши отношения с миром бесят меня. Никогда не понимал, как Лори вас терпит. Ещё до пробуждения.
