Он хотел увидеть Юу.

Если они захотят причинить ему вред за то, что Юу защитил его, Алма этого так просто не оставит!

Но если психанёт первым, может вовлечь Юу в неприятности своими действиями. Может, всё и так обойдётся.

Алма пожал плечами.

— Что? Что ты помнишь? — нервно повторила Рене.

— Не знаю. Там всё похоже. Опыты, опыты, опыты, опыты. И бесконечные беседы, разговоры, Юу, и они…

Почему-то Алма не мог вспомнить ни единого имени учёных, хотя кое с кем был весьма близок. И их лица тоже затуманились.

— А почему я был в коме? — наконец осознал, чего именно не хватало в истории, Алма. — Что-то пошло не так? Какой-то опыт, да?

Генерал и Рене молчали. Теперь, видно, ни один никак не мог решиться сообщить правду. А она была, была в тех последних часах, что Карма никак не мог откопать в своей памяти! Знал, что эти события там когда-то были. И может быть, даже сейчас, если как следует покопаться, станет ясно.

Но должен ли он пытаться вспомнить?

Голова предупреждающе вспыхивала отвратительными, разбивающими целое на уродливые части трещинами. Он знал, что пытаться рыться в памяти и дальше может быть попросту опасно.

Выдержит ли он такое испытание?

Или стоит остаться в стороне?

— Как утверждает Канда, — медленно начала Рене, — он обнаружил тебя сражающимся с безумными — результатом нашего столкновения с Ноями. Он принял тебя за врага, не узнал сразу…

Как будто кто-то сейчас мог узнать Алму! Удивительно, что после всех этих лет Юу вообще о нём помнил — горько подумал юноша.

Он понятия не имел, откуда в нём столько горечи, желчи, ярости.

Спокойно, он обязан выдержать всё, что свалится на его плечи, и затем… затем что? Алма поднял голову, желая прислушаться к чему-то, что он должен был услышать, но не слышал. Тишина казалась неестественной. Особенно учитывая тот факт, что эта тишина царила у него в голове.

— Когда ты узнал его, уже будучи раненым, сформировал копьё из крови…

— Юу тоже сделал так!

— Да, и… — Рене нахмурилась. — Затем на тебя напали, пытаясь убить.

Убить или захватить, какая разница? Эта женщина и впрямь думает, что в горячности боя такие вещи различимы и ясны?

Алма поджал губы и скукожился, словно обиженный, больной ребёнок. Теперь ему становилось холодно, но холод успокаивал зуд. Алма не протестовал.

— Так и было? — спросил Тиедолл.

— Да, — Алма кратко кивнул.

Женщина зажала переносицу пальцами, закрыв глаза, и пробормотала что-то себе под нос.

— Алма, мы должны понять, что с тобой произошло, — наконец произнёс то, что Алма давно ожидал, Генерал. Правда, он не думал, что от этого будет большой толк. Может, его возненавидят сильнее, нежели прежде, осознав, насколько он другой?

— Обследование?

Что ж, он не был против. По крайней мере, обследования были похожи на то, чем он жил раньше.

На чём именно стоит североамериканское отделение? — вопрос напрашивался сам собой. Пока Канда устранял опасные последствия вторжения Ноев в виде ожившего вдруг и мутировавшего Алмы Кармы, остальная часть команды занялась «починкой» основных систем и опор. Как оказалось, несмотря на неожиданные атаки одного из Ноев, куда сильнее пострадали скалы за отделением, а вот щиты выдержали не мало. Да отделение не обвалилось, похоронив под собой всех, — вот это уже достижение!

Уезжать и расходиться никто, очевидно, не собирался, и, несмотря на довольно разгромный итог битвы, всё же люди чувствовали довольство. Ноям не удалось захватить что-то, чего они жаждали, а потом психанувшего Ноя ещё и кто-то приструнил. Кто? Количество предположений перевалило за сотню, и включали в себя они как совершено безумные, так и отстающие горькой истиной.

Забавно, но именно Канде было больше всех остальных плевать на то, кем был неизвестный, прогнавший Ноев и прекративший бой. Особенно сейчас, когда он стоял в коридоре под острыми взглядами разозлённых Воронов. Восстановление его тела работало на полную, и, похоже, Юу чувствовал себя в разы лучше потрепанных стражей. Рене Эпстейн сейчас как раз разбиралась с Алмой при поддержки Генерала и кого-то из своей команды за плечами.

Последние часов двенадцать, присматривая друг за другом, помогали медленно восстанавливать жизнь в отделении. И пока ещё никто не объявил, что с ними будет дальше. Ведь нужно же переселяться теперь, так?

К тому же Вороны явно не радовались Канде, так же как Канда не радовался им. То и дело взаимные оскорбления перерастали в полноценные конфликты, от которых всего полшага до рукоприкладства. В их случае, правда, никто драться руками не собирался. Не солидно как-то Воронам и экзорцистам.

Простые смертные предпочитали проходить мимо, бочком.

То и дело появляющиеся Дейся и Мари будто получали бесплатное развлечение. Дейся ещё едва не получил множественный перелом руки, к Мари и его замечаниям Юу относился поспокойнее.

Ни учителя, ни Эпстейн видно не было до тех пор, пока их не позвали к её кабинету. Женщина как раз внутри получала какие-то отчёты, возможно, связанные с Алмой, и Канда понятия не имел, о чём они были.

Когда их попросили пройти внутрь, Юу чувствовал себя эмоционально исчерпанным.

— Для начала вы, — Эпстейн обратилась к Воронам. И последовала короткая речь на тему их неверного поведения. Как бы странно оно ни звучало, в этот момент Эпстейн встала на сторону Канды или на сторону возможности исследовать Алму. Затем выпроводила их, передав какие-то пришедшие для них указания.

— Итак. Есть предположения о том, что именно желали Нои сделать с Кармой?

Вопрос, адресованный ему? Да ещё и такой?

— Без понятия. Разве вы не выяснили ничего?

Рене нахмурилась, но ответила:

— Мы не смогли. Наша аппаратура просто не желает нормально работать с Алмой. Но то, что он принёс, кажется чистой силой, а то, что внедрено в его тело, — тёмной материей. С его телом вообще нечто необычное. Условия консервации не были подходящими для поддержания его тела во всегда оптимальном для жизни состоянии. Иными словами, даже если бы сумели его разбудить, несмотря на все наши эксперименты, ему никогда не удалось бы и пары метров шагнуть. Атрофированные мышцы — весьма обычное дело для больных, давно не проявлявших физическую активность. Некоторые из его органов тоже имели бы свои проблемы. Однако его обновлённое тело справляется просто чудесно. Это определённо результат стараний Ноя, успевшего побывать здесь, ведь для начала на себя обратил внимание пришедший с ним экзорцист и все те, кто впоследствии посходили с ума. Вопрос лишь в том, зачем им это? Да и чистая сила… Похоже, мы имеем дело с почти идеальной подделкой.

— Подделкой?

Нои собирались создавать поддельную чистую силу? Или это необходимо для эффективной борьбы с уже существующей? Но их подделка сразу напомнила кристаллизировавшуюся чистую силу, как у Юу и Линали.

— Возможно. Мы можем ответить точно, лишь отправив её к Хевласке, но это всё равно что посылать бомбу замедленного действия.

Они придумают другие способы определения подлинности копья как чистой силы. Или примут на веру тот факт, что оно ей не является.

— Откуда бы Ноям взять чистую силу, в первую очередь?

— Они постоянно уничтожают её. Сохранить один кристалл — проще простого, — возразил Юу, но Рене лишь кивнула, занятая мыслями. Кажется, в такие минуты вдохновения ей было плевать, кому именно делиться идеями, главное развивать их сообща.

— Это подозрительно в любой ситуации, но сейчас Алма Карма ведёт себя весьма смирно и… не важно, впрочем. Он хотел бы тебя увидеть.

— Меня? — не так уж и удивительно, но почему Рене потакает этому желанию?

— Именно. Может быть, позже мы сумеем реализовать его желание. Поговоришь хоть о чём, но если при этом ты выяснишь нечто действительно важное…

Ах, его собирались использовать, всё просто и логично.

— … его хорошее поведение залог долгой жизни. Я думаю, ты тоже согласен с тем, что потеря Алмы Кармы, его убийство, весьма непродуктивно?