— Господин Уолкер?

— Просто Аллен, я же просил вас, Эмилия!

— Простите, эти оболтусы опять пропускают занятия. Пример Тимоти настолько заразителен?

— Должно быть, они услышали, как пришёл я, — сконфужено пробормотал Аллен. — Я надеялся, что, придя во время занятий, смогу сначала нормально поговорить, а потом уже поболтаю с детьми.

— Мы видели Аллена ещё из окна! — захлопала в ладоши светловолосая девчушка, но, оглянувшись на Тики, как-то притихла.

— Аллен занят! — Эмилия, молодая, привлекательная девушка в длинной юбке и шикарной блузке снова приняла грозный вид. — И если через три минуты вы не будете на занятиях, я оставлю вас без принесённых им гостинцев!

Малышня пискнула и поспешила прочь.

По крайней мере, понятно, зачем Аллен носил конфеты — инструмент манипулирования мелкими паразитами.

— Доброго дня, господин Аллен, а кто это с вами? — Эмилия явно не знала, какого тона придерживаться, осуждающего из-за приведённого незнакомца или учтивого. Ведь ещё неизвестно, кто такой Тики на самом деле. Впрочем, Тики не знал так же, кем выступал для обитателей приюта сам Уолкер.

— Это Тики. Один мой родственник и друг. Он здесь буквально за компанию. Тики, это Эмилия, одна из учителей, воспитателей и главных опор этого приюта. Я могу поговорить с матушкой? И как поживают дети?

— Дети отлично…

— Никаких проблем?

— Нет, что вы, — девушка явно никак не могла определиться, как ей обращаться с Алленом, хотя и говорила с уважением.

— И ваш отец перестал считать меня сумасшедшим, преступником и просто подозрительным типом.

Выражение лица Эмилии изменилось.

— Ах, он просто тупой..! Он дурак, Аллен, но поверьте, никаких проблем с ним больше не должно быть. Я не понимаю, почему вам так интересен именно этот приют и эти дети, особенно он, но без вашей помощи…

— Я уже объяснял, почему поступил так, и рад, что ваши проблемы ушли. Если вдруг понадобится ещё какая-то помощь, начнёте расширяться, к примеру, всегда можно обратиться ко мне. Ведь наверняка за время, что я отсутствовал, в приюте появились новые дети?

— Отец постоянно ругал меня за это, утверждая, что средств не хватает и на десяток. Но теперь… Да, у нас есть два новых малыша, братья-близнецы. Но сейчас мне лучше пойти присмотреть за детьми. Вы подождёте матушку в кабинете? Я передам, что вы ждёте.

— Разумеется. Спасибо, Эмилия.

И на первой же развилке девушка направилась в одну сторону, а Аллен повёл Тики по лестнице.

— Странно, неужели он всё же на занятиях? Эмилия таки нашла на него управу или опять Матушка застыдила.

— О ком вообще идёт речь? — подкравшись сзади, поинтересовался Тики, так что Аллен подпрыгнул, запинаясь на ступени и цепляясь за Ноя, чтобы удержать равновесие. И как-то так оказалось, что их лица оказались друг на против друга.

— Ты сделал это специально?

— Внушил тебе сделать прыжок с пируэтом?

— Я не делал пируэтов!

— Но это ты всё ещё висишь на мне, — Тики довольно улыбался.

Аллен сердито отцепился, отвернулся и, с остервенением цепляясь в перила, пошёл наверх.

— Так что мы здесь делаем? — крикнул Тики вдогонку.

— Я всё расскажу…

— В следующем веке, — завершил Ной, и Аллен не стал его переубеждать. Сам не знал, как и с чего начать разговор. Тема-то непростой будет. Хорошо ещё у них двоих время есть: и Эмилия, и Матушка пока были заняты.

— И что это за отец, принявший тебя за преступника? — в коридоре царил полуденный полумрак, что бывает в длинных коридорах с рядом комнат по сторонам и единственным окном в самом конце. Теперь уже Тики едва не запнулся о край выпирающей половицы.

— Инспектор полиции местный.

— Чего? С какой стати? Во что ты успел вляпаться?

— Во все истории мира, милорд, вы ведь как раз осваивали профессию хорошего друга для своих скучных, обычных людишек, — показал язык Аллен, отвернулся, толкая дверь и проходя в кабинет. Задержался бы ещё на пару секунд, и Тики так просто бы не отпустил.

Кабинетом оказалась привычная Аллену небольшая комнатушка, что, несмотря на наличие любящих совать куда ни попадя носы детишек, никогда не запиралась. Быть может, оттого что замок всегда был сломан. Как раз теми самыми детишками, пытающимися разгадать великую загадку запрещённой комнаты. Ничего удивительно не было и в том, что, как только замок перестали чинить, ребята потеряли к уже открытой комнате всякий интерес.

Здесь были собрано множество документов, счетов, несколько ящиков с новыми или изношенными вещами. Отчасти кабинет использовался как склад.

Аллен тут же занял диван, единственный и неповторимый, вытащив принесённые конфеты на стол.

Тики сел рядом, со стороны двери.

— Так в чём дело? И почему тебя обвиняли?

— Я помогаю этому приюту. В глазах инспектора Гилмора я выглядел весьма подозрительно. Юный, обладающий возможностью тратить большие суммы, да ещё и на такую ерунду, как приюты, никому не нужные. Он долгое время пытался обнаружить в моих действиях двойное дно и, кажется, ожидал чего угодно: что я какой-нибудь оккультист-сектант, пытающийся добыть деток для принесения в жертву, что я собираюсь здесь торговать кем-нибудь или использовать ещё для каких целей, что я рою под него лично или какое-то их дело или вовсе имею виды на Эмилию. Один из тех отцов, что всегда занят работой, времени на дочь нет, как и не было на сбежавшую жену, но он страшно боится, что однажды дочь покинет семью, выйдет замуж или ещё что похуже придумает.

— Ты же не запал на Эмилию? — после долгой паузы всё же спросил Тики. С совершенно серьёзной миной и, не смотря на хохочущего Аллена, продолжил, всё так же не теряя лица, — Было бы весьма прискорбно, если бы ты позвал меня сюда признаваться, что запал на какую-то девушку. Устного отказа и пары предложений, объясняющих ситуацию, мне бы хватило, между прочим.

— Да, и что бы ты сделал? — с трудом сдерживая смех, поинтересовался юноша.

— Убил бы её.

Улыбка сползла с лица юноши.

— Шучу, — нахмурился Тики, — убил бы кого-нибудь другого. Или себя. Или тебя. Занялся бы фигнёй, рассказал, что тебя приворожила неизвестная, опасная сволочь кое-кому из Семьи, а тебя бы запер на время. Не беспокойся, возможно, мне бы и шагу не пришлось делать.

Аллен понятия не имел, серьёзно Тики или же всё это продолжение весьма искусной шутки. Лицо Тики держал лучше, чем раньше. Особенно лучше, чем при игре в покер. Может быть, сейчас сумел бы даже обыграть пару раз Аллена, если бы отвлёк на себя.

— Я прихожу сюда из-за одного ребёнка.

— В рамках только что обсуждаемого твои слова звучат просто ужасно.

— И ты чудовищный извращенец!

— Но ты можешь быть уверен, что в моих глазах твоя чистая сила приближает тебя к совершенству, — невозмутимо продолжил Тики.

Аллен набычился, закусывая губу, мысленно проклиная желания вот прямо сейчас взять и смутиться. Лицо и шея уже горели.

— Мальчика зовут Тимоти, — попытался продолжить юноша.

— Хорошо.

— Ему девять.

— Малец ещё.

— Он старше многих. Его отец был преступником, вором, которого убил Гилмор. В итоге мальчик остался сиротой, и дочь Гилмора решила взять мальчишку к остальным детям в их небольшом приюте.

— Весьма великодушно с её стороны.

Эмилия Тики не нравилась.

— Я слишком молод для неё.

— Твоей… твоя эта была на два года старше!

— На полтора, и суть не в том. Тики! Фу! Прекрати ревновать!

— Я не ревную!

— Тогда посмотри на меня и скажи мне это в лицо!

Ной посмотрел. Сердито, зло, раздражённо. Вцепился взглядом в Аллена, тщательно изучая лицо, всё ещё алеющее от смущения, особенно пристально вглядываясь в глаза. Затем уделил внимание губам. Аллен не мог игнорировать это, сам потянувшись навстречу. Мягкое прикосновение губ сменилось таким же мягким, ненастойчивым движением. Аллен слегка наклонил голову, сразу находя самый оптимальный угол и положение, чтобы поцелуй, совершенно детский, всего лишь игра губ, стал идеальным.