— Почему? — нормальным голосом спросил он.

— Потому! Он спит, — ещё более страшным шепотом выдавила Роад.

— Кто спит?

— Аллен!

Тики потянул сигарету ко рту в желании хоть немного расслабиться, но сигарета была тут же выбита из его рук.

— Ты меня не слушаешь! — девочка продолжала кричать шепотом. Кто бы здесь не спал, поместье было большим, и уж разговоры из холла он услышит только если где-то здесь и спит. Так что завихрения девочки Тики, мягко говоря, раздражали. — И вообще, не кури. Дым сигаретный знаешь, какой вредный?

— Я Ной, я король вредностей. Или, по крайней мере, рыцарь!

— Речь не о тебе, а об Аллене. Не думаю, что он захочет видеть своего родственника, пропахшего табаком и вот в таком виде! Ты бы хоть переоделся! Замызганная рубаха, штаны порванные, ботинки – про них молчу, а голову твою…

— Иной в запасе не имею, — произнёс Тики, наблюдая за тем, как Роад старательно обыскивает все карманы и складки в поиске сигарет, изымает их и прячет в собственном сарафанчике. Она вообще была такая миленькая и добрая в своём человеческом обличии. — Или ты хотела, чтобы я пришёл с другой в руках? Таким образом я поступаю, только когда Господин Граф настаивает. И кто такой Аллен, в конце концов?

— Новый член Семьи, — просто ответила девочка, улыбаясь, словно одно это упоминание тут же заставило забыть её обо всех обидах. Этот член Семьи нравился Роад, что означало… ничего хорошего. Вот только что-то Тики покоя не давало.

— И что с ним такое? И сколько ему исполняется, кстати? Это ведь на его день рождения меня пригласили?

Тики в очередной раз критично оглядел свою обувь, признавая, что ботинки его и впрямь выглядят так, словно он переходил болота вброд. И даже перешёл. И теперь вся эта грязь налипшая высохла. Где он мог так набродиться?

— Одиннадцать.

Тики оторвал взгляд от обуви, которую хорошо было бы выкинуть и больше не вспоминать: подошва на правом стала отваливаться, но это было не важно. Важными были слова его сестры. Нои никогда не пробуждались в столь юном возрасте! Тринадцать было минимальным биологическим возрастом пробуждающихся, об этом Тики слышал от Роад не раз, когда интересовался её возрастом, ну или хотя бы тем, на сколько лет она пытается выглядеть. Больше десяти он бы не дал. Но в то же время Роад уже должно было исполниться сорок. Но это же Мечта, для неё физический облик был не так уж важен.

Но Ной, которому лишь одиннадцать лет, это из области фантастики. Отсюда следовал лишь один вывод:

— Он не Ной?

— Но он член Семьи, — Роад улыбалась так довольно лишь потому, что знала то, чего Тики не знал и знать не мог? Или что-то иное веселит её? Тики хмыкнул, снова едва успевая остановить свою руку от того, чтобы попытаться пригладить или расчесать волосы, и хлопнул по груди.

— Так что, мне приводить себя в порядок?

— Нет, можешь бездомным тут ошиваться, гордись своей природой! — хмыкнула девчонка с сарказмом. — Ноем не становись только. А так ванная в твоём расположении, уверена, одежду тебе тоже отыщут.

Ванная… ванная с нормальной, горячей водой, нормальных размеров с нормальными моющими средствами. Иные назвали бы это роскошью, но Тики полагал нормой. Роад точно успела сообразить, чем его подловить, а тот факт, что ему предстоит общаться с родственниками в светлом обличии… удивлял. Но, может быть, это будет не так уж и плохо?

Он подошёл к девочке, ласково теребя её аккуратно уложенные волосы.

— И кто же такой Аллен всё-таки? Почему он в Семье?

— Потому что связан с прошлым поколением.

Были ведь люди, связанные с Ноями во всех жизнях, но о том, чтобы их принимали в Семью, Тики раньше почему-то не слышал, а помнить не мог. Его связь с тёмной сущностью была не настолько устойчивой. Но если Роад говорит так отрывисто, вопреки привычной манере безостановочной болтовни, то и спрашивать снова не имело смысла. Роад не желала давать Тики знания о том, как этот Аллен связан с Семьёй.

Сегодня незнание Тики приносило ей слишком много удовольствия.

Так что он предпочёл спросить о совсем другом:

— И почему при нём нельзя быть Ноем?

— Рука может отреагировать слишком агрессивно. Не хочется новых разрушений.

— Рука?

— Да, у него необычная рука, и не вздумай замечания делать! Левая, обычно он перчатку на ней носит, но эта перчатка его пальцы не скрывает, только ладонь, ему так проще с ней управляться.

— А что не так с рукой-то? Необычная? И почему… кто такой Аллен и что вообще здесь произошло за это время-то?? — уже совсем вышел из себя Тики.

— А вот бывал бы почаще дома, в кругу семьи, таких вопросов у тебя бы и в голове не возникло! — Граф, как оказалось, уже какое-то время стоял на лестнице и наблюдал за происходящим. И тоже выглядел совершенным человеком.

— Да сегодня просто праздник человечности. Хотите сказать, что всё это из-за этого таинственного Аллена, который спит и которому завтра одиннадцать лет исполняется?

— И которого мы собирались познакомить с самым никчёмным членом нашей семьи. Кстати, Роад, а ты уверена, что Аллен в постели?

— Ещё бы. Он с ног валился после сегодняшних уроков, — хихикнула девчонка. — Я же попросила раз нагрузить его по максимуму сегодня, чтобы спал без задних ног. Знала же, в каком обычно виде Тики сюда является.

— Кто такой Аллен мне кто-нибудь скажет вообще? — Тики пообещал себе, что задаёт этот вопрос в самый последний раз и больше не будет.

И Граф, и Роад задумались над тем, рассказать ли что-то их родственнику, но в итоге переглянулись и одновременно заявили:

— Нет.

— Чтоб к вам Сердце в кошмарах являлось, — пожелал мужчина и уточнил: — Только в кошмарах.

— Тики, ты жесток. Как же я тогда его уничтожу? — раздалось в спину уходящему Ною.

— А это уже ваши проблемы! — рыкнул Ной, слыша хихиканье Роад и надеясь только на одно: сейчас он наконец-то примет ванну, отмоет свою грязную рожу, раздерёт волосы и даже поспит пару часов на шикарной кровати.

Что-то хорошее в его родственниках определённо было. Но Тики взвыл бы уже на третью неделю подобной жизни и сбежал обратно, ночевать под мосты, работать в шахтах, курить, ругать, мухлевать.

Роад, конечно, конфисковала не только сигареты, но и его карты. Но и Тики уже не в первый раз останавливался в этом поместье. И по пути в комнату зашёл на половину слуг, вроде, приказать приготовить ванну и найти ему одежду, а на деле чтобы найти припрятанные здесь колоды. Это была почти зависимость, куда более сильная, нежели потребность в новой порции никотина. Это было его развлечение. Способ отвлечься. Казалось, вся его жизнь с непутёвой работой, друзьями, игрой в карты – все мелочи, которые служили лишь для одной цели: отвлечься от того, во что он превращается, примеряя на себя имя Ноя. На его ладонях уже было немало крови. Ему было всего девятнадцать, и он был Ноем лишь полтора года.

Тики с силой захлопнул дверь, радуясь уже тому, что смог пройти мимо акума в коридорах и проигнорировать их приветствия, даже не удостоив этих существ взглядом. Сейчас, когда он был человеком, ему было почти страшно. А как же здесь живёт этот ребёнок, Аллен? Неужели он сам ничего этого не чувствует?

Тики остановил свой взгляд на собственном отражении и усмехнулся: первые месяцы после пробуждения ему часто снились странные кошмары. Что он сам убивал своих друзей, разрушал человеческую жизнь и почти всегда в конце видел собственное тёмное отражение. После этого Тики некоторое время ненавидел опрятность…

Но сейчас ванная была пределом его скромных мечтаний. Он мог расслабиться, он должен был расслабиться. Это его Семья. И ему здесь хорошо.

Если он будет повторять это без конца, то когда-нибудь и сам поверит.

— С Днём Рождения, Аллен!! Когда ты успел встать?

За эти три недели, что Аллен прожил среди Ноев, если он к чему-то и привык, так это к наскокам и объятиям Роад. Девочки, которая редко оставляла его без внимания, разве что когда Аллен учился, и то только под давлением Тысячелетнего Графа. Так что куда больше обнимающей его девчонки удивила её фраза.