- Теперь моя.
- А муж?
- Объелся груш.
- Я серьёзно, Вера.
- Он жил у меня. Это ведь удобно, правда? Накормят, приголубят, спать уложат. Живи-не хочу.
Последние слова показались вдруг не совсем справедливыми. Всё- таки Тима, какой бы он не был засранец, любил именно её, и в его глазах отражалась только она сама, его жена. Сильные руки гладили только её, и самой Вере даже по случаю и сдуру в голову не залетала мысль, что ей изменяют. По крайней мере, подозрений у самой Веры никогда не возникало.
- Именно поэтому вы расстались?
- Этого мало?
- Ты его не любила,- это было спокойное утверждение.
- Что? Откуда ты это взял?- Тиму стало жалко. Почему это не любила? Любила....
- Когда любишь - отдаёшь, не задумываясь,- Андрей заложил ладони под мышки и смотрел в небо.- Красиво. Хочу домой.
- Милости просим.
- Докажи.
Она выставила глаза, сбитая с толку его переменчивым настроением. Сейчас это снова был тот Вольский, который предлагал ей контракт.
- Ээээ.. ты о чём?
- Договор в силе?
- Андрей, ты ...ты....
- Сладкая,- было последнее слово, которое он сказал и которое она услышала. Время пришло, и оба это почувствовали.
Было хорошо. Вольский не торопился и был сегодня очень нежным, и Вера поплыла в этой его ласке и мужском урчании. Сопротивляться больше не хотелось и фраза: "Чего уж теперь",- как никакая другая, отражала её теперешнее состояние. Пальцы вцепились в жёсткие волосы на мужском затылке (приятно), ветерок, влетевший в пространство лоджии, охладил спину (щёкотно).... Что? Она помотала головой. Они стояли на лоджии, оба почти уже голые и целовались...
- Андрей....там люди.
- Да, сладкая,- и уже крупные руки подхватывают её под попку и несут в спальню.
Прохладные простыни, опускающийся на город вечер, и странное ощущение правильности происходящего. Как долго они оба этого ждали. Как уютно устроились её пятки на его талии, как по- хозяйски обращается он с её телом, как всё красиво и неторопливо, как будто они знают друг друга тысячу лет и разговаривают сейчас не только телами, но и душами, сердцами...
Она проснулась, потому что стало холодно. Вольский нагишом широко раскинулся на её постели, и одеяло оказалось под ним. Она прошла на лоджию, задвинула рамы и, вернувшись в спальню, постояла рядом с кроватью. Мужчина смотрелся вполне органично на её просторной постели. Вера попробовала вытащить из-под него одеяло, чтобы укрыться.
- Замёрзла?- глухо и сонно, протянул руки и, не глядя, уложил рядом, обнял двумя руками, закинул ногу через её бёдра, промычал что-то нечленораздельное и снова уснул.
***
- Что? Ты с ним переспала? Совсем умом тронулась? - Татьяну выпустили "на волю". Приехали свекровь со свёкром и занялись внуками, отправив её из дома "погулять".
- Ты же сама советовала,- Вера даже обиделась. Она и так тянула с признанием, сколько могла, как будто боясь сглазить.
- Да, советовала. Но это было раньше. А сейчас ....так-так-так,- непонятно было к чему относилась последняя фраза. Татка вертела в руках плечики с платьем, приложила к подруге,- нет, не твой цвет,- приложила к себе,- нет - не моё. Она была чуть ниже среднего роста, но необычайно гармонично сложенной - этакая изящная статуэтка с гордым взглядом и царственной походкой. Вот уж Юрочке пришлось потрудиться, чтобы отвадить от неё всех соперников! Зато сейчас Татка была в его полном и безусловном владении.
- Мне ничего не надо,- Вера попятилась, поняв, что подруга решила обновить ей гардероб.
- А кто тебя спрашивает? Надо, Вера, надо. И бельишко сейчас прикупим, всё-таки ты любовника завела. Обожаю тратить чужие деньги,- Татка была в своей стихии.
- Ты же сказала: "Низзя".
- Ты же всё равно не послушаешь,- это было правдой.- Вот. Вот оно-обалденная берлинская лазурь - обожаю этот цвет,- Танька ворковала над сумасшедше красивым льняным платьем. Ещё больше Веру поразила цена.
Деньги с карты, которую ей дал Андрей, она стеснялась тратить. И так, расставив все точки в их отношениях и появляясь в её квартире "на законных основаниях", Вольский принялся сразу наводить там свои порядки. Первым делом притащил тостер и кофе-машину, потом повесил морину на стену, которую они с месяц назад приметили в художественном салоне. Недавно перед рестораном, достал из кармана вытянутой формы бархатный футляр, извлёк оттуда массивный золотой браслет и защёлкнул его у Веры на руке.
На её удивлённый взгляд был ответ:
- Это типа наручников, чтобы не сбежала.
Шутка получилась не очень весёлой.
-А если я его нечаянно потеряю?- с подковыркой.
- Купим два. На каждую руку. Для надёжности,- эти слова были произнесены уже совершенно другим голосом, и Вера притихла в крепких объятиях.- Всё ещё сомневаешься?
- А сам -то ты уверен?
- В тебе или в себе?- он несколько в сторону ушёл от вопроса.
- В том, что хочешь именно таких отношений?
- Для меня всё идеально,- короткий поцелуй в волосы,- поторопись, столик заказан на восемь часов.
- Быстренько примерила,- приказала Татка и задёрнула шторки, оставив Веру один на один с этим искушающим платьем.
Оказавшись в примерочной кабинке, Вера неожиданно вспомнила тот разговор с Вольским. Светлого настроения ей это не прибавило и даже собственное утешение, ставшее привычным: "Чего уж теперь",- не могло унять чувства зыбкости настоящего.
Мобильник запел голосом Егора Крида : "....Если ты меня разлюбишь...".
- Я на шопинге с Таткой,- Вера стояла в одном белье, разглаживая морщинки на уже снятом платье, висящем на плечиках, от которого не могла отвести глаз. Хочу!
- Где? Я подъеду.... Поможешь мне выбрать что-нибудь для Дуняши.
- Андрей, это Таня, моя подруга детства. А это - Андрей Вольский.
- Ага. Вот Вы какой,- Татка любила немного озадачить мужчин.
- Нравлюсь?- вот уж неизвестно кто сейчас больше позабавится.
- Вер, он тебе нравится?
- Он не меня спрашивал.
Татьяна еле сдерживала смех, оглядывая симпатичного мужчину, а шальные огоньки плясали в светло-серых глазах.
- Вполне.
- Спасибо,- Вольский улыбнулся и обнял Веру за плечи. - Вы уже с покупками? Продолжим?
- Мне пора домой,- Татка заторопилась к эскалатору и махнула рукой на прощанье. - Пока. Позвони.
- Это та самая мать двух близнецов? И не подумаешь. Муж-то с ней справляется?
- Это она с ним справляется. Обломали его,- Вера сделала грустно-обречённо- весёлое лицо,- но мне его не жалко.
Вольский смотрел вслед исчезнувшей из вида Татьяне.
- Хорошенькая,- подытожил, наблюдая за реакцией Веры.
- Красивая! Татка у меня красавица.
- Я бы так не сказал,- он улыбался и смотрел на присмиревшую в последнее время подругу. Она больше не говорила: "Я не Арина", принимала его у себя радостно и была необычайно жаркой в постели. Андрей, наконец, успокоился, хотя всё чаще всплывали в памяти Верины слова, которые она сказала после того, как перестала сопротивляться:
- Это не я на Арину похожа, а она на меня. И то, только внешне,- и с этим трудно было не согласиться.
Невольно сравнивая бывшую жену и Веру, он находил между ними огромную разницу во всём, или это он изменился, но в последний месяц Андрей снова чувствовал себя полностью довольным, пусть не счастливым, как когда-то в молодости, но именно довольным. Дуняша с ним, про мать спрашивает очень редко, с Верой подружилась и порой даже предпочитает её отцу.
В последний раз напросилась сама к Вере в гости, а попав в чужую квартиру, вела себя на удивление свободно и с любопытством разглядывала фигурки из камня и дымковские игрушки. Особенно ей понравились Корова с золотыми рогами и Барышня с вёдрами на коромысле.
- Это коромысло?
- Да.
- А зачем оно?
- Видишь вёдра, в них воду из колодца носят, а чтобы было удобно, подвешивают их на такие вот крючочки.