- На тебе нет кольца, и я могу убить тебя. Уйди отсюда, Дейдара! – Он прорычал мне это в лицо, легко зафиксировав мою голову зажав в кулак мои волосы.

- Руку убрал, мразь, да! – Рыкнул я в ответ, однако на него это никак не подействовало. Зато легкий пинок по голени возымел нужный эффект. – Боги, как же я тебя ненавижу, да! – Мотнув головой, я убрал выбившиеся пряди с лица.

- Я знаю. – БЕСИШЬ!

- А знаешь за что, м? – Конечно ты знаешь, ведь в отличие от меня ты помнил с самого начала, скотина. Ты ведь постоянно отвечал что «знаешь», и никогда не спрашивал «почему».

- Думаю, что ты поразишь моё воображение, новыми прегрешениями по отношению к твоей «чистой и непорочной» персоне. – Значит старых тебе не достаточно?

- Ты косорылый ублюдок, даже убить меня не смог, да. Из-за тебя со мной развлекался Мадара и такое количество людей, что я лучше сдохну, чем приму это, да. И ты, ТЫ! – Я приблизил своё лицо к его уху, для чего пришлось подняться с нагретого места. – Приволок меня сюда, вместо того чтобы гуманно пристрелить, как бешеного пса, хм. – Я мог видеть выступающие мурашки на его коже, от моего шепота. – Ты сделал мою жизнь адом, в угоду своих прихотей, поэтому я ненавижу тебя, да. Каждым миллиметром своего никчемного тела, каждым кусочком своей прогнившей души, ненавижу тебя, да.

- Сам вспомнил или Сасори рассказал? – Моя обвинительная тирада не была воспринята с энтузиазмом, более того, он выглядел так, будто я озвучивал это уже сотни раз, и ему это откровенно надоело.

- Про Мадару вспомнил когда меня натягивал Какудзо, а про бордель узнал вчера, хм. – Брови брюнета дернулись, как если бы он захотел удивиться, но опомнившись, взял себя в руки. Верно, информация о Какудзо видимо ещё не просочилась в общие массы, но рано или поздно это всё равно произойдет. - Как видишь, Сасори-дано не соизволил поставить меня в известность, предпочтя справляться с этим в одиночку, так же как и тебя твой доморощенный идеал, да.

- Я считал тебя мертвым. – Я вернулся на своё место, однако мой взгляд всё ещё держал в прицеле красноглазого, который казался растерянным, интересно от какой части полученной информации?

- Неужели я и с тобой трахался, м? – Он сцепился со мной своими алыми искрами, а затем опустил глаза, и я понял, что сейчас моё сердце разорвется, от резкого перепада давления. Ответь же мне! Мгновенно во рту пересохло, а звон в голове стал невыносимо громким.

- Нет. – Он произнес это одними губами, не добавив звука и не поднимая опущенной головы. Я готов был поверить в это, но внутри, от его ответа ничего не потеплело, будто я понимал, что это ложь. Глаз нервно дернулся, и я отвернулся.

- Дай прикурить, хм. – В тишине послышался щелчок зажигалки, после того как мне дали сигарету. Приятный по вкусу дым задержался у меня во рту, прежде чем попасть в комнату. – Значит тот самый, мой первый парень, из-за которого я перестал обращать внимание на девчонок, был ты, хм. И мы ещё и не переспали, хм. – Итачи пил, а я курил, и никто из нас больше не смотрел в сторону другого. – Столько дерьма из-за одного единственного человека?! А ведь в мире более семи миллиардов индивидуумов, хм. Где же я так налажал то, м?! – Спросил я у стенки, прожигая её злым взглядом, но она тактично молчала.

- Я могу заставить тебя забыть. – Я замер, потому что мозг с такой скоростью прогонял все мысли от «круто, я этого и хотел», до «только сунься ко мне, и я выгрызу твою трахею», что перед глазами поплыли цветные пятна.

- Вот уж увольте, хватит с меня, да! - Положив конец калейдоскопу, гаркнул я, заставляя мысли перестать скакать испуганными кроликами. - Я тебя просто убью и дело с концом, да! – Чертовы руки, как не вовремя вы меня подводите!

- Это не твой долг. – Понеслось. Я закатил глаза, поражаясь отсутствию мозга в некоторых вопросов у субъекта сидящего рядом со мной.

- Долг, м? Только не начинай про своего любимого младшего братца, тошнит от него, да! Извращенец, да! – Кровь солоноватой струйкой потекла из носа, пачкая губы, жаль руки не слушаются, поэтому пришлось запрокидывать голову. – Ты поцеловал меня на глазах у Пэйна, принимая за своего мелкого ублюдка, да. Знаешь ли, это мерзко, Итти! – Слизав кровь с губ, я попытался втянуть алые сгустки

- Не начинай, сол..м… - Он поперхнулся, хотя вроде больше и не пил. – Со мной. – Я скривился, потому что его речь была бессвязной. - Не начинай со мной разговор, на эту тему. – Вот не это ты хотел сказать, ну не это! – Почему ты не можешь просто взять и уйти, желательно навсегда. – Нос мне заткнули смятой салфеткой и под моим испепеляющим взглядом продолжали держать окровавленную бумажку.

- Если ты просишь уйти, то я останусь, из принципа, назло тебе, потому что ты меня бесишь, да! – Стерев наружные остатки крови, брюнет убрал испачканную салфетку, брезгливо оставляя её на самом краю стойки.

- Тогда… Останься со мной. – Холодный взгляд сожрал мои голубые, перепуганные внезапной сменой настроения, глаза. На эту внезапную «атаку» я мог лишь отвернуться и вновь приняться гипнотизировать взглядом ни в чем не повинную стену.

- Сигарету дай, хм. – Кровь уже перестала течь, высыхая и неприятно свербя в ноздрях. Пачка опустела, потому что последние две вишневые приятельницы мы раскурили в тишине. – Так что за повод, м? – Усталость буквально припечатывала меня к стулу, а голова так и норовила прилечь на такую удобную барную стойку.

- Дань памяти умершему. – Он выпил несколько глубоких глотков, прямо из горла новой бутылки чего-то янтарного и со звоном опустил её на лакированную поверхность. – Раз уж я удовлетворил твоё любопытство, то покинь, пожалуйста, эту комнату. В этом большом доме для тебя множество мест, где ты можешь скоротать время до утра, если уж не планируешь спать. – Пьяный Итачи направился в сторону двери ванной, явно давая понять, что на этом разговор со мной у него окончен.

Едва дверь за брюнетом закрылась, как я тут же положил изрядно потяжелевшую голову на барную стойку, медленно закрывая глаза. Выходит что я без сна уже около двух суток, это примерно пятьдесят часов самобичевания и саморасчленения своих нервов и эмоций. Я устал. Собравшись с силами, я соскользнул со стула, и сладко прохрустев шеей, с завистью вслушался в звуки душа, жалея, что с водой моё общение произойдет не очень скоро.

Темная, одинокая комната, такая холодная и отталкивающая, что я передернул плечами. Оглядевшись я не обнаружил птицы, которая по моему мнению, должна была быть здесь, однако меня это не касается, поэтому я неуверенно покрутился около кровати и плюнув на всё, как мог забрался под одеяло. Отодвинувшись подальше от края, я свернулся калачиком на левом боку, на столько, насколько позволяла пришитая конечность. На правом боку я уже даже и забыл когда спал в последний раз, а гипс не способствовал обновлению моих воспоминаний.

Музыка из соседней комнаты, заполнила всё пространство и звуки были настолько громкими, что если бы я начал говорить, меня никто бы не услышал. Я сжался, практически физически ощущая боль, от одного лишь названия группы – Scorpions. Дернувшись всем телом от удара стекла о тонкую стену, я ушел под одеяло вместе с головой. Вой отдаленно напоминал слова, будто это зверь подвывал, а не человек подпевал тексту. Эта песня носила название Still Loving You, и каждая фраза выжигалась в моём мозгу яркой вспышкой. Брюнет пел с надрывом, так что сердце расцарапывали чьи-то невидимые когти, я был лишним, этот концерт был не для меня. Новая бутылка разлетелась уже об пол, и красноглазый истошно закричал. Новый куплет прошел в мертвой тишине, а затем я услышал неуверенные, обессиленные шаги, и в комнату проник луч света.

- Ну что же ты за человек? – Это был риторический вопрос, а вокалист надрывался, вытягивая свою партию. Я не показался из-под одела, замерев с безумно колотящимся сердцем, будто застуканный на месте преступления. До конца песни он сидел на краю своей кровати и плакал, пьяный Итачи не такое веселое зрелище как я ожидал, нужно было уйти, ведь это чужое горе.