— То есть вы меня отравили? — Я сделал ещё одну глубокую затяжку, отмечая как шум в голове становиться тише.

— Да, и если не примешь вовремя противоядие, то впадешь в кому. — Странно, но я не испытал ни малейшего ужаса или отголоска страха. Голова всё ещё была чугунной, но сейчас меня так не укачивало. Переодеваться я не стал, потому что и так не было времени, а нервировать ещё больше шатена было себе дороже, ему ещё потом со мной продолжать возиться.

— Сасори-дано. — Напарник уже стоял у двери, собираясь её открыть. — Спасибо.

—

Пойдем уже, мой глупый мальчишка. — Он протянул мне руку, за которую я тут же ухватился, ведь так идти будет гораздо проще.

От странной «сигареты» не оставалось пепла, поэтому мне даже не приходилось вынимать её изо рта, что упрощало жизнь, потому что руки ещё плохо слушались. К её вкусу я уже привык, а вот шаги напарника были пока слишком быстры для меня, но радовало, что он так и не выпустил мою руку. Он больше не называл меня ребёнком, используя в обращении ко мне «мальчишка». Эта прозвище меня нисколько не задевало, наоборот, когда он произносит «мой … мальчишка», внутри, в районе живота, пробегают колкие и такие приятные мурашки, и неважно какое слово он подставляет между этими двумя. Я не уверен, что чувствую к нему, а точней как назвать это чувство, но это его обращение, я определенно люблю.

— Смотрите, кто явился! — Хидан громогласно рассмеялся, заставляя остатки мыслей зазвенеть колоколом в голове. Мы зашли не самыми последними, не хватало рыжего, Конан и красноглазого, но и присутствующие взгляды уже стали раздражать. — Решил крутого взрослого из себя построить?

— Завали, и без твоего тявканья тошно. — Тело знобило, и я передернул плечами, но прошел к своему обычному месту, уже без шатена, потому что он вынужден был открывать мне дверь и пропускать внутрь, однако я так и остался с сигаретой в зубах.

— А ты не охуел ли щенок? — У седого под глазами были два ярко фиолетовых фингала и толстый кусок пластыря на носу, значит, удар прошел очень хорошо. — Или всё списать на внезапную болезнь? — Я проигнорировал его слова, но он видимо не хотел униматься. — Помниться был у нас болезный брюнет, теперь вот и брюнетка… — Я реально закипаю, чувствуя, что затяжки становятся всё глубже и чаще, полностью вытесняя из легких воздух. — И как же произошел обмен бактериями?

— Видимо ты слишком сильно приложился. — Я показал на свой нос, смотря прямо в лицо седому.

— Драки в организации наказуемы. — Тут же в «разговор» вступил Дзецу.

— Да никто и не дрался! — Хидан буквально проорал это. — Просто наша блондинка настолько тупая, что читать не умеет. Или это такая невнимательность? Пэйн, нужно устроить экзамен на квалификацию этому идиоту! — По взгляду за мою спину, я понял, что пирсингованный находится в комнате, и от этого стало как-то совсем уныло.

— Если кто-то пропускает прямой удар в рожу, то именно он, должен отправиться на пересдачу. — Я говорил абсолютно без эмоционально, будто наступил какой-то период апатии.

— Почернев, ты слишком стал борзым, лучше бы я тебя обрил…

— Замолчали оба. — Я уже открыл, было, рот, чтобы сказать, что у него кишка тонка, и пусть попробует это сделать прямо здесь и сейчас, но Пэйн вмешался в этот «спор». Рыжий прошел на своё место, а за ним шла Конан, которая выглядела немного уставшей, хотя не мне судить, я вообще вылитый оживший труп. — Если имеются существенные претензии к работе друг друга, я вас слушаю. — Я молчал, так же как и седой. — Раз детский сад окончен, можем начать собрание. — Ну надо же, кто-то сегодня явно не в духе.

— Ещё не все на месте. — Дзецу снова подал голос, намекая на пустое место рядом с Кисамэ.

— Итачи отправился на задание вместе с Тоби. — Дзецу был весьма озадачен и прикусил язык до самого конца собрания.

Было объявлено, что Кисамэ присоединиться к своему напарнику через пару недель, и только после этого они отправятся в Канаду, чтобы разобраться с очередной лживой организацией, носящее название «Акацуки». Уже завтра Конан и сам Пэйн покинут стены штаба, но своё задание в Аргентине они выполнят только после того как произойдет зачистка канадцев. Полоумный фанатик со своим напарником отправляются в Саудовскую Аравию, сразу же после нового года. А мне с Сасори достались мелкие задания в Англии, зато теперь с меня официально сняли «домашний арест» и разрешили выгуливаться самостоятельно. Общие собрания будут проводиться по конференц связи, если это вообще потребуется. Больше ничего интересного не произошло, я больше не привлекал внимания, и как ни странно мне никто не сделал замечание по поводу «сигареты». Внутри будто всё начинало ссыхаться, но я чувствовал себя очень даже не плохо, только казалось, что я стал весить ещё меньше, странное чувство.

— Всем спасибо, и приятного вечера. Какудзо задержись. — Пэйн даже не смотрел в мою сторону и почему-то я был разочарован этим фактом, на секунду хотелось издать какой-нибудь громкий звук, чтобы привлечь внимание пирсингованного, но это была всего лишь секунда.

— Дейдара, позволь, на пару слов. — Повисла гробовая тишина, и моё желание привлечь внимание, внезапно осуществилось, «спасибо» Конан. Я кивнул синеволосой и чуть отстал от шатена, который сказал, что подождет меня. — Вижу вы, наконец, нашли общий язык. — Темно-синие глаза быстро стрельнули в сторону Сасори, но я не перевел на него взгляд, всматриваясь в её лицо и пытаясь понять, что она на самом деле хочет мне сказать. — Вчера ты был более здоров. — Так, мне это определенно не нравится.

— Мой напарник ненавидит ждать. — Я выпустил тонкую струйку дыма в сторону, как раз в тот момент, когда синеволосая едва заметно прищурила глаза.

— Что у тебя вчера произошло с Итачи, меня абсолютно не касается. — Мы стояли на достаточном расстоянии, и она просто шевелила губами, давая минимальные вибрации воздуха, для того, чтобы я понял что она говорит. — Просто старайся держаться от него подальше. — Мои глаза округлялись, и я едва ли не выронил сигарету, но она лишь как-то виновато улыбнулась. — Сасори, я хочу отдать Дейдаре ноутбук, в качестве рождественского подарка, но боюсь, он его может разбить по дороге.

Конан окликнув шатена, уже шла в его сторону, а я как будто был облит ведром ледяной воды, и продолжал стоять, обтекая. Что это значит? Что это, мать его, всё значит?! Она не могла видеть, этого даже Пэйн не видел, он же не рассказал ей? Гнев моментально заставил кровь кипеть, и резко прохрустев шеей, я собирался сделать шаг в сторону рыжего. Стоп. Я это уже проходил. Пирсингованный встретился со мной взглядом, а я лишь поджал губы, и чуть склонил голову в кивке, прощаясь и покидая зал для собраний.

— Я скоро приду. — Напарник аккуратно достал у меня из зубов небольшой окурок. — Только не засни. — Он внимательно посмотрел мне в лицо, будто пытаясь прочесть, не вырублюсь ли я прямо на ходу.

Я слишком вяло улыбнулся, и снова кивнул, у меня язык к нёбу приклеился и ком стоял в горле, от слов синеволосой. Внутри, меня здорово потряхивало, потому что я не хотел чтобы они ушли куда-то вместе, Конан знает слишком много. Она может рассказать. Я стоял один, наблюдая, как все расходятся, и видимо где-то был сквозняк, потому что стало очень холодно. Хочу вернуться в комнату и забраться под одеяло. Однако попав в нашу личную обитель, я направился в ванну, чтобы умыться, просто потому что впадать в кому мне не очень хотелось, а кажется именно это меня постигнет если я лягу спать. За окном снег искрился в лунном свете, и я, не раздумывая, распахнул окно настежь. Ледяной порыв ветра чуть не сбил с ног, встрепывая черные пряди в разные стороны. Пальцы впились в подоконник, и я свесился наружу, набирая полную грудь воздуха.

— СДОХНИ! — Я закричал, обдирая горло холодным ветром. — Чучело безмозглое! — Я закашлял, и уже промерз до костей, но упорно втягивал ноздрями воздух, так, что легкие начинало колоть. — Мне так паршиво. — Меня отпустило, и последнюю фразу я уже не выкрикнул, а просто произнес, от какой-то безысходности происходящего. Пар струился изо рта, и я запрокинул голову, чувствуя, как подступают слёзы.