— Я запутался и в попытке разобраться, я захотел остаться там ещё на время, с объектом, который вызвал у меня, воспоминая. — Я закончил свой рассказ о Японии, и на этой фразе шатен поднялся, направившись к окну.
Истории о том, что я спал все эти дни с Хиданом, не возымели такой эффект, как эта брошенная вскользь фраза. Завершающий аккорд прозвучал эпизодом в тату салоне и описанием того, что мне позволил сделать Пэйн. Напарник так и не повернулся, даже спустя несколько минут, после того как я замолчал.
— В тот день, когда ты увидел меня с Орочимару в торговом центре, я был на задании. Я целовался с ним, и мы спали в одной постели, потому что этого требовала ситуация, но дальше, я не позволил этому зайти. — Ненавидишь меня? — Ни на одном своём задании, с тех пор как ты появился в моей жизни. В отличие от тебя. — Мне плохо, к горлу подкатывало, и я зажал рот ладонью. — Мне нужно проветриться.
Я не смог раскрыть рта и шатен покинул комнату слишком быстро, для того, чтобы я успел осознать, что происходит. На столике стояла ваза, украшенная лепниной и рисунками, цветы веером полетели на пол, и меня вывернуло в опустевшую «урну». Следующий позыв не заставил себя ждать, и я стоически попытался себя сдержать и добраться до ванной. Что-то с грохотом упало на пол, но мне было не до этого, я уже обнимался с новым керамическим другом. Через полчаса я выполз в основную комнату, но Сасори так и не вернулся. Распахнув окно настежь, я позволил ледяному ветру растрепать мне волосы и выветрить неприятный запах, что казалось, въелся в кожу. Снег так и не прекратил идти, а спустя секунду я понял, что машины на месте нет. Значит, проветриться, означает уехать и кинуть меня здесь, пусто. На что я надеялся? Я не говорю, что я жертва, и мне нужно понимание, многое из того что я делал, делал именно я. Просить прощенье мне не за что, это всё равно ничего не изменит! Я искренне сожалею о том, что делал, я это озвучил. Но он мог хотя бы что-то мне сказать, а не просто бросить меня.
Холод пробрался под кожу, и я стал похож на огнедышащего дракона, из ноздрей которого валит пар, но окно так и не прикрыл. Я бы наверно убил его, если бы он делал всё то, что делал я. Это чертовски больно, знать, что помимо меня ему может понравиться кто-то ещё, и при этом он даже может подумать захотеть строить с этим человеком отношения, как я всё это сделал с Нингендо. Я жалок и бессердечен, но мне чертовски больно, от такой мелочи, как бывший Сасори, с которым он целовался на задании. Мне нужен этот человек, не только как напарник.
Как только эта мысль оформилась в моем мозгу, я рухнул на колени и заплакал от своего бессилия. Дурак! Кретин! Зачем я всё это рассказал? Почему я не понял такую простую истину, мне нужен, этот чертов шатен! Ты же обещал быть со мной! Ты сказал, что ты не простишь мне измену, но я не изменял тебе! Это не считается! Я завалился на бок, и скулил, переходя на немой крик. Паника и страх застилали глаза, окрашивая всё в черный цвет, я не хочу оставаться один!
Поднявшись на ноги, я уцепился руками за штору и с силой сдернул её, точно сгнившие мысли со своего мозга. Сильней. Выше. Жестче. Я больше не тот, кто был раньше. Злость. Ненависть. Боль.
Осколки, тряпки и мой безудержный смех. Я заслужил это, и в этом виноват мой выбор, но плевать я хотел на всё это. Не хочешь это принять, иди к черту! Я весь в крови, но мне не удается понять, откуда она и моя ли? Ты мне не нужен! Вода коснулась моего тела, и когда спрашивается, я включил джакузи? Ненавижу красный. Но сейчас от этого цвета было тепло, точно огонь свернувшийся клубком после взрыва. Дурак. Это не ты мне не нужен, это я тебе больше не нужен. Драгоценность, которая стала простой стекляшкой.
Мне так больно. Пожалуйста, вернись…
Голова болела, руки болели, у меня болело всё, но лежал я в теплой кровати. Кровати? Глаза кое-как привыкли к дневному свету, и я замер осознав, что лежу межу ног шатена, который сидел на постели. Его бедро служило мне подушкой, я поднял глаза выше и встретился с ним взглядом. Пусть всё это будет сном, я положил голову назад, но так и не смог сомкнуть веки. Пальцы мягко перебирали мои волосы, но я цепенел от таких прикосновений, судорожно пытаясь понять, как я здесь очутился.
— Я хочу, чтобы ты кое-что прочитал. — Я дернулся от неожиданного нарушения тишины. — Если я помешаю, я могу…
— Только попробуй. — Я вздохнул, не дав ему договорить, прекрасно понимая, к чему он клонит. Обычный блокнот и медицинская карта лежали у меня практически перед носом, и что спрашивается, я должен там прочитать? — Кажется, я немного перепил.
— Держи. — Шатен дал мне маленькую ампулу, которую я осушил без вопросов. — Это уберет «похмельный синдром», но если выпьешь алкоголь, ещё хоть глоток, я тебя не смогу собрать в кучу.
— Понятно. — Горло перехватывало, и я закашлялся.
Тихо шипя от боли, мне удалось подняться, полное отсутствие одежды меня не смутило, ведь я точно помню, что в джакузи я залез, так и не раздевшись. Интересно мне нужно его поблагодарить? Сил было не так много, поэтому я просто сел облокотившись спиной, на грудь и пресс шатена, который в свою очередь был вроде бы не против. Ключевое слово — вроде бы. Я начал с обычного записного блокнота, только потому, что он лежал сверху.
Разобраться получилось далеко не сразу, мозг отказывался понимать текст того, что я читал. К каждой строчке приходилось возвращаться снова и снова, но часто это не имело никакого эффекта. Сасори ни произнес, ни звука, возможно, потому что я ничего не спрашивал, а может он хотел, чтобы я понял всё сам. Это был его блокнот, но посвящен он был мне, а точней наблюдением за мной, словно я был подопытным образцом. Точные логические выводы, анализ моих действий и информация, которую он получал от других членов Акацуки. Ещё после первого моего «посещения» Пэйна, он понял, что я стал употреблять, нечто незапланированное, и стал сам меня баловать своими препаратами. Выходит, я мог не скрываться от него, но вместо этого я запустил механизм создания проблем на свою голову. Я кретин! Ведь знал же! Я захлопнул «тетрадь», заложив её пальцем, почему? Почему я не могу всё исправить!
— Вы ведь всё знали. — Дыхание сбилось, едва я начал говорить. — Почему вы не сказали мне?! — Почему ты не помог мне? Я запнулся об эту мысль.
— Ты не доверял мне и решил работать самостоятельно, моё прямое вмешательство было неуместным. — Прямое значит? — Я заламываю руки от безысходности потому, что я не могу повернуть время вспять. Мне просто нужно было решить за тебя, и не важно, что ты бы возненавидел меня, за это. — О чем ты? Это же всё моя вина.
Я снова распахнул блокнот и продолжил с того, на чем остановился. В этот раз текст воспринимался лучше, и при прочтении, казалось, волосы на моём затылке шевелились от новых фактов. Сасори узнал о случае с Орочимару раньше меня, и он знал, что я делил постель с Хиданом все дни, что был в Японии. Он отлично отслеживал моменты моих «тренировок» с Пэйном, как бы я не отлеживался и не скрывал своё поведение. Теперь ясно, почему только рассказы о Нингендо его заставили хоть как-то отреагировать на моё признание, ведь он и так в большинстве случаев знал о том, что со мной происходит. Только сейчас я заметил, как крепко его руки прижимают меня к себе, будто он боится отпустить меня, но шатен делал это так аккуратно, будто не хотел сделать мне больно.
— Вы хотели, чтобы я сам всё рассказал? — Я захлопнул прочитанный материал на себя, понимая, что пора в туалет.
— Нам нужно было поговорить, чтобы всё прояснить. — Аккуратно высвободившись из рук Сасори, я без стеснения отбросил одеяло, тут же покрывшись мурашками. — Твои истинные намерения могли отличаться от того, что ты демонстрировал мне. — Вот значит как? Ну конечно, и ты тоже повесил на меня ярлык — «крыса». Заткнись, Дейдара, ты всё равно напортачил так, что не тебе говорить что-то плохое о Сасори.
— Мне нужно в туалет. — Ноги держали довольно не плохо, и под взгляд моего напарника, что заставлял лицо пылать я вышел в общую комнату.
