Ханген все услышал, но не подал виду. Оскорблять его господина не имели права даже родные сыновья, а сам он стоял на социальной лестнице значительно ниже отпрысков главы клана. Хотя, по сути, они имели один и тот же статус слуг, потому что их всех когда-то сделал вампирами Хичоль.
Настя ушла через два часа после начала «милых семейных посиделок». Она помахала всем рукой, подумала, прилипла к возмутившемуся Донхэ, потом долго обнимала Хичоля и затем растворилась в воздухе. Братьев это не убедило — они все еще сомневались в правдивости слов странной новой знакомой.
— Джастин, иди сюда, — поманил своего слугу Хичоль. Его голос перестал звучать ласково, а огонь в глазах вместо домашнего очага начал напоминать о преисподней.
Джастин, дежуривший у выхода из обеденной комнаты, кивнул и приблизился. Он знал своего хозяина и уже не предчувствовал ничего хорошего.
— Говорят, это у нас тоже артист, — сказал Хичоль, поднимаясь со стула и хватая Джастина двумя пальцами за подбородок. — Певец. Мечта юных дев…
— О чем вы, господин? — нервно хихикнул Джастин.
— Он популярнее всех нас вместе взятых, — продолжил Хичоль, не отвечая своему слуге. — Герой эротических грез, идеальный парень для многих школьниц… Но вот беда — для нас он бесполезен. Даже если я выберусь отсюда, то не смогу взять его с собой. В этом конкретном случае мировая суперзвезда уступает простым труженикам корейской эстрады.
— Давай сдадим папу в психушку, — шепотом предложил Донхэ.
— Дяденьки в белых халатах ему уже не помогут, — возразил Хёкдже.
Хичоль снял с правой руки перчатку. Он ничего не мог поделать с толстой серой кожей, похожей на иссушенную каменистую почву и покрытой небольшими наростами, но желтоватые когти аккуратно подстригал и тщательно подпиливал.
Шершавая ладонь легла на щеку Джастина, и Хичоль зловеще улыбнулся.
— Для тебя все и так скоро закончилось бы. Но ты бесполезен, и потому исчезнешь раньше.
Слуга вскрикнул, но прежде, чем он успел взмолиться о пощаде, тело несчастного объяло пламя, так, будто его предварительно с ног до головы облили бензином. Джастин, заорав, упал на ковер и стал метаться в агонии. Разумеется, дорогой ковер с длинным ворсом вскоре загорелся под вампиром, но Хичоль не дал огню полностью испортить интерьер — он силой воли потушил пожар, устроенный аналогичным способом.
— Да-а, теперь он мало похож на секс-символ, — усмехнулся Хичоль, присев на корточки перед обожженным слугой. — Ханни, заканчивай и приберись. Мальчики, ну почему вы на меня так смотрите? — Он захохотал — весело и непринужденно, как будто не подверг давнего знакомого мучительной пытке, а в худшем случае разбил хрустальный бокал. — Я просто очень расстроен. Настя сказала, что пока не может увести нас отсюда и не знает, когда такой шанс появится. А у нас, боюсь, мало времени…
Хичоль вышел из обеденной комнаты, надевая при этом перчатку. Ханген безропотно и бесстрастно вынул из-под пиджака пистолет, после чего дважды выстрелил в обгоревшего слугу: одна пуля — в лоб, другая — в сердце. Затем, так как после этого вампиры в некоторых случаях еще выживали, он отправился на кухню, чтобы взять нож для разделки мяса и отсечь голову.
Хёкдже вылез из-за стола и вытянул оттуда остолбеневшего младшего брата.
— Давай слиняем куда-нибудь на Мальдивы, а? — предложил он, тряся Донхэ за плечи. — Что-то мне страшно, папа совсем психанул… Он ведь всегда неплохо относился к Джастину, хоть и частенько шпынял его. А теперь — взял и убил!
— А помнишь Юно? — отрешенно пробормотал Донхэ, следя за спокойно выполняющим приказ Хангеном. — Ну, того папиного слугу, которого русские во время революции на фарш пустили? — Хёкдже кивнул. — Так вот, он намекал, что папа Чанмина любил, ну, не как нас, а как вот этот китайский робокоп — папу… Если это правда, то, наверное, поэтому он теперь с ума и сходит.
— А ты классно сказал: «китайский робокоп», — заметил Хёкдже. — Типа подделка. Он весь из ядовитых материалов и скоро сломается, а гарантии на него нет.
— Я бы поржал над твоей шуткой, братец, если бы меня папа так не напугал, — ответил Донхэ.
— Не ходите сегодня по барам, — вдруг подал голос «робокоп», вернувшийся из кухни с ножом. — Господин хотел, чтобы вы остались дома.
— Пошел ты, — хором выпалили «папенькины сыночки».
— Хотите, чтобы господин вам лично запретил? — поднял брови Ханген и затем резко нанес удар ножом.
Молодые вампиры машинально сделали шаг назад и согласились, что с отцом сегодня беседовать не стоит.
====== Глава 17 ======
Где-то в Сеуле
Сколько времени они уже не виделись в неформальной обстановке? Два месяца, три? Джунсу точно не знал. Не считал дни. И, если уж честно, ему было все равно.
Когда-то казалось, что они состарятся единой командой, что все впятером — как один человек. Но потом их осталось трое, и у этих троих не получалось держаться вместе. Каждый шел своей дорогой. Странно. Посмотришь на Джеджуна — и вот оно ваше «всегда сохраняйте веру», официально он отдельно, но в действительности все так же проводит время с лидером и макнэ, тиская одного и доставая другого, распределяя между ними обязанности в зависимости от настроения. А они с Ючоном как будто никогда не имели к этой группе никакого отношения. Вне сцены трио составляли Юно, Джеджун и Чанмин, а дуэта не было вовсе: существовали поодиночке «золотой голос» корейской эстрады, упрямо доказывающий право на это звание (которое, разумеется, не ему одному приписывалось), и начинающий актер, почему-то уверенный, что он разноплановый, но в первую очередь — драматический. Эти двое виделись только на совместных мероприятиях. В обычной жизни у каждого были свои заботы.
Джунсу и сам не знал, зачем теперь, впервые за долгое время, пришел к Ючону домой. Подарок можно было отдать и на нейтральной территории. Или вообще передать через менеджера.
— В общем, я подумал, что тебе надо развеяться, — заявил Джунсу, кладя на стол перед Ючоном плотный конверт. — В каком-нибудь приятном месте. Знаешь, где пляж, море, солнце…
— Пальмы твои, — засмеялся Ючон, открывая конверт. Джунсу кивнул. — Ого, вот это отель ты мне забронировал. Красота!
— Рад, что нравится, — оживился Джунсу. — Я искал такой, где побольше зелени. И красивый бассейн. Ты же любишь плавать.
— Бассейн, судя по рекламной брошюре, и вправду шикарный, — согласился Ючон, рассматривая фотографии. — А на Луне хороших отелей не нашлось?
— Что? — Джунсу непонимающе захлопал глазами.
Коллега помахал брошюрой перед его носом.
— Мексика, — пояснил он. — Зачем мелочился? Чего уж сразу не Луна?
Наверное, он думал, что шутит, потому что продолжал смеяться. Но на самом деле этот бессовестный эгоист оскорбил Джунсу в его лучших чувствах. Вот и приходи к нему после этого… Мексика, видите ли, далековато…
— Нет, вообще, отличный отель, мне нравится, спасибо, — сказал Ючон, когда было уже поздно брать свои слова назад. — Не хочешь остаться на праздничный вечер?
— Вечер? — переспросил Джунсу, кисло улыбнувшись. — Море крепкого алкоголя и девушки легкого поведения…
— Нет, это будет завтра. Я бы не стал звать тебя на такое. Сегодня, скорее, семейный ужин, его мама устраивает.
Он приглашал из вежливости и надеялся, что получит отказ. Во всяком случае, так казалось Джунсу.
— Нет, у меня дела, извини. Надо заскочить в студию. Прямо от тебя и поеду.
— Жаль, мама и Юхван были бы рады тебя видеть. Ну, что ж, удачи.
Вот и все. Джунсу поздравил товарища с днем рождения и сделал подарок. Только обоим от этого было ни жарко, ни холодно. Подумаешь — путевка на курорт в другой части света. А были времена, когда простой тортик с одной-единственной свечкой вызывал бурю эмоций…
— Как я мог забыть? — воскликнул Джунсу, когда, взяв в руку свой смартфон, обратил внимание на дату в углу экрана. Все уже покидали виллу дона Эстебана и направлялись к автомобилю. Ючон, который шел рядом с Джунсу, заинтересованно уставился на аппарат в руке художника, но не понимал, что стало причиной паники. Тем временем Джунсу продолжал сокрушаться: — Какой я дурак, с этим перелетом совсем во времени потерялся!
