— Я чувствую себя таким вымотанным, — признался Джеджун, нежно проводя носом по шее Чанмина. — Как будто находился в напряжении все то время, что тебя не было рядом, а теперь вот наконец могу облегченно вздохнуть… и понять, что сил больше не осталось.
— Ты и правда слишком много их потратил, хватит. — Вампир, повернув голову, ненадолго прижался губами ко лбу омеги. — Теперь тебе нужно побыть слабым и беззащитным, иначе какой вообще от меня толк?
— Я — сильная и независимая женщина, не надо забывать, — тихо засмеялся Джеджун.
Чанмин, в очередной раз поцеловав его, замер и принюхался.
— Мой цветочек как-то подозрительно благоухает, — дразнящим тоном заметил он. — Ты же родил несколько дней назад. Не рановато?
— Течка еще не началась, — шепотом ответил Джеджун. — Только приближается. И хватит уже удивляться глупости омегаверса, потому что вечная молодость за счет высасывания чужой крови — это не меньшая ерунда, между прочим.
— Я и не гоню на свою прекрасную жену, — ласково произнес Чанмин ему на ухо. — Но ведь тебе, наверное, сейчас нужно определенное внимание… — Он слегка оттянул воротник кофты, погладив пальцами кожу груди омеги. Джеджун дернул плечом, но его лицо тут же немного покраснело.
— С ума сошел, — тихо сказал он, поднимая на мужа оскорбленный и в то же время беспомощный взгляд. — Нашел момент ко мне приставать. Я сейчас вообще ни о чем подобном думать не могу.
— Ага, но я-то чувствую, насколько быстрее забилось Джешкино сердце, — игриво улыбнулся Чанмин, снова начиняя тянуть край воротника в сторону. Дергать плечом стало бесполезно.
— Эй, а почему они за нами не бегут? — спросил настоящий Джеджун, ненадолго оставив свой пост у двери. — Охрана разве еще не очухалась?
Чанмину пришлось нехотя оторвать руку от смущенного омеги.
— Ждут приказа от Хичоля, — пояснил он. — А Хичоль как бы немного занят, ему не до них.
— Ясненько, — закивал артист. – Ну, я все равно обратно пойду, типа следить. Там прикольно, такая чанминья кучка, только и успевай всех по очереди доставать. Они смешные: мордахи одинаковые, а реакции разные.
Певец вернулся к двери. Чанмин снова потянулся к омеге и осторожно укусил его за ухо.
— Я же так давно не ласкал своего Джешку, — заговорил он сладким шепотом. Джеджун прикусил губу и закрыл глаза, гуще краснея от опаляющего ухо и шею горячего дыхания. — Джешка тоже меня хочет, ведь правда?
— Хочет, но не здесь и не сейчас, — пролепетал омега, делая как можно более глубокий вдох. На самом деле его голова начинала кружиться от одной мысли о том, чтобы запереться вместе с мужем в кабинке туалета и не выходить оттуда хотя бы минут пятнадцать-двадцать. Он так долго не обнимал обнаженное стройное тело Чанмина, не видел жгучего желания в его влюбленных глазах… Ему ужасно хотелось дать волю своей страсти. И пускай бы два десятка людей слушали его громкие неприличные стоны. Поэтому Чанмину всего-то и оставалось, что хорошенько попросить. Этим вампир и занялся, целуя, покусывая и облизывая шею своего омеги:
— Дже, твой запах говорит совсем другое… Так же, как сердце, температура тела… Тебе очень нужны мои прикосновения, а я умираю без твоих… Совсем немного, любимый… Я лишь хочу сделать приятно своей прелести…
Джеджун запрокинул голову, каждой клеточкой кожи впитывая в себя прикосновения губ Чанмина.
— Ладно, — сдался он, мягко улыбаясь, — давай быстро и тихонечко…
— Извините, что мешаю, — вдруг раздался где-то совсем рядом голос Кюхёна. Вампир и омега одновременно и с одинаковой досадой открыли глаза, чтобы посмотреть на него. — Вижу, вам тут очень хорошо друг с другом, и вы имеете полное право, в конце концов, семейная пара… Но понимаете, я там с падре сидел… Наблюдал… И он… Как бы это помягче сказать… Умер.
— Очень мягко, пять баллов за деликатность, — одобрил Чанмин, показав ему большой палец.
Джеджун мигом забыл о том, что еще полминуты назад больше всего на свете хотел отдаться своему супругу. Краска покинула его лицо, в глазах отразился ужас.
— Не может быть, ты перепутал! — сказал он, поднимаясь со своего сидения. — Наверное, просто не знаешь, где искать пульс! Вот, подержи, я сам проверю. — Джеджун передал Алекса отцу и скорее отправился за Кюхёном.
Чанмин посмотрел на ребенка. Ребенок посмотрел на Чанмина.
— Какой ты крошечный, — улыбнулся вампир, пытаясь поудобнее пристроить малыша у себя на руках. — Как будто кукла в пеленках. Ну, это ты на маму похож. Мама — тоже кукла. В брючках и блузочках.
Джеджун склонился над монахом, лежавшим на разложенных сидениях в конце салона, и стал его осматривать. С виду ничего не изменилось, и омега авторитетно заявил, что больной все еще в коме. Правда, пульса не нашлось ни на запястье, ни на шее, звуки удара сердца в груди услышать не удавалось, дыхание не обнаруживалось. Джеджун в панике стал проверять другие участки тела, где можно зафиксировать пульс, но все впустую.
— Хватит, — грустно попросил настоящий Кюхён, погладив омегу по плечу. — Это труп. Он уже умер.
— Боже, — застонал Джеджун, падая на колени. – Нет, неправда! Он не мог так погибнуть!
Омега схватил монаха за похолодевшую руку, мысленно умоляя как-нибудь пошевелиться.
— Еще как мог, он использовал столько магии, что даже из меня энергию тянул, я сам на ногах еле стою, — стал объяснять Кюхён. — А свое тело он и вовсе угробил. Твой Чанмин сказал, что его мозг, скорее всего, в кашу превратился. Если бы он выжил, то остался бы инвалидом или умственно неполноценным.
— Мы могли отдать его Джунсу, Джунсу наверняка бы помог, — сказал Джеджун, снимая очки и вытирая одной рукой слезы.
— С вероятностью погибнуть самому, ага, — кивнул Кюхён. — Мозги вернуть — это тебе не кожу восстановить.
— Но так не бывает. — Джеджун всхлипнул. — Не должно быть. Он ведь только мучился все последние месяцы. За что ему это?
— Ну, теперь уже точно не мучается, — со вздохом ответил Кюхён. — И от несчастной любви не страдает… Это был очень хороший человек, Дже. Мне даже приятно, что его с меня списали. Где бы он теперь ни находился, пусть ему будет там хорошо.
— Его ведь не похоронят по-христиански, он же не человек. — Джеджун отпустил руку монаха, но затем ласково погладил ее. — А он бы так этого хотел…
— Может, ты пойдешь к мужу? — Кюхён с тревогой взглянул на омегу: слишком уж отсутствующим становилось выражение его лица. — Зачем с покойником-то сидеть?
— Я хочу побыть с ним, — замотал головой Джеджун. — Он заслуживает того, чтобы его не бросили тут совсем одного сразу после смерти.
Кюхён, немного подумав, тоже забрался на ближайшее сидение и уставился на своего двойника. Несмотря на повязку и заметную разницу в весе, тот мертвец все равно был очень похож на него. И от этого становилось немного жутко.
Настя отдернула штору и вышла из салона бизнес-класса, хмуро объявляя:
— Готово. Труп жертвы можешь выкидывать.
Чанмин, все еще держа Алекса на руках, прошел мимо нее. Действительно, в проходе между рядами кресел лежала новая копия макнэ DBSK, в стильной кожаной куртке и с прической времен «сразу после распада».
— Веронике помоложе давай, не любит взрослых мальчиков, — усмехнулся вампир. — Знать бы еще, кто он такой и почему с той же самой физиономией…
— Может, твой брат-близнец? — пожала плечами Настя.
— У меня нет никакого брата, я все-таки неплохо помню то, что было перед нападением оборотней на мою деревню, — возразил Чанмин.
— Ну, блин, это для тебя брата нет, — объяснила Настя, — а он из новой иллюзии, так сказать, исправленной и дополненной. Фактически-то уже из другой. Никто не мешал добавить там братишку «задним числом». При этом для тебя его не существует, а ты для него — вполне. Ну, оживет через несколько часов — сам и спросишь.
====== Глава 57 ======
ЛОНДОН
В подвал, где спрятались беглецы, явились представители британского Сопротивления. Джунсу пришлось рассказать им, что на самом деле имеющиеся у него в распоряжении 2Ю – настоящие артисты, которые ни в волков превращаться, ни стены головой пробивать не умеют, а последнюю надежду человечества вот-вот размажут по площади Шарля де Голля. Однако ничего другого он предложить не мог, а два айдола готовы были по мере возможностей воодушевить народ. Британцы – рослый рыжий бородач и бритоголовый громила – скептически осмотрели певцов, и под их суровыми взглядами 2Ю чуть не бросились в объятия друг друга, чтобы чувствовать себя хоть немного увереннее.
