Джеджуну пришлось рассказать о том, куда бы он хотел поехать. «В Мехико, в наш дом с бассейном, где мы были счастливы, и участвовать субботним вечером в конкурсе танцев на улице» – вот что готово было слететь с его губ. Но омега, ненадолго сделав вид, что размышляет, выдал Чеджу. Ну, нравится ему там, красиво, плюс у друга есть хороший отель, где можно остановиться. Джунсу при этом задумался. А права на заведение он в качестве «двойника для убийства» не получал? Это ж можно было продать все к чертям, запастись новым паспортом и скрыться где-нибудь в Австралии, где до конца дней безбедно жить, рисуя толстых австралиек и милых кенгурят.
Чанмину пришлось сказать, кто самый красивый участник группы. Ответ «Джеджун» оставил омегу в растерянности. Опять? Он опять флиртовал с тем певцом? Как долго это продолжалось? Уж не с самого ли приезда в Сеул? Ему что, было неважно, какой именно Джеджун окажется рядом? А если он просил Хичоля позвонить только для того, чтобы успокоить остатки совести? Ага, у него все хорошо, ну и я продолжу приставать к новому коллеге?..
Значительный прокол обнаружился у последнего из участников. Ючон уставился на свою бумажку и какое-то время сидел неподвижно; со стороны казалось, что он думает над ответом или способом выполнения «желания». А ведь все было проще – майор не мог прочитать написанного. Корейские загогульки не только не хотели складываться в слова, но и по отдельности никаких звуков не обозначали.
- Су, что здесь? – жалобно спросил офицер, подавшись к сидевшему рядом художнику. Хорошо, что он не забыл улыбнуться – так создавалось впечатление, будто его позабавило «задание», и он спешил поделиться с приятелем.
- Твою ж налево, – злым шепотом ответил Джунсу. – В общем, тут… – Ему пришлось прерываться несколько раз, пока другие участники выполняли «желания», и выглядела таинственная беседа ЮСу несколько подозрительно. – Фанатка просит посоветовать какой-нибудь из романов, которые ты недавно прочитал, и рассказать, почему он достоин внимания. Черт меня дери… Убивай Мина прямо здесь, мы успеем сбежать.
Ючон собрался с мыслями и серьезно заявил:
- Я посоветовал бы прочитать роман Гюго «Собор Парижской Богоматери». Это история о любви, которая может возвысить, но может и погубить. Хотел бы я испытать подобное чувство…
- Но КАК?! – допытывался позже Джунсу, когда Чанмина не было рядом. – Как ты, дебил, вспомнил про Гюго?!
- Да Кю все время про него пиздел, – смущенно признался майор, исподлобья глядя на художника. – Че-то его проплющило от этой херни, где священник дрочил на уличную танцовщицу. Думал, видать, на него похоже.
- Найду Кюхёна – затискаю его религиозную тушку, – сказал Джунсу. – Только вот… Чанмин тоже наверняка знает, что Кюхён обожает «Собор». А Пак Ючон посоветовал бы корейское!
- Не умеет читать?! – заорал настоящий Ючон. Поздно вечером все собрались в VIP-комнате ресторана хорошего друга Джеджуна – последний из сил выбился, доказывая, что их не выдадут. Чанмин, ко всеобщей радости, уехал к Хичолю. – Почему вы сразу не сказали, что этот херов кретин читать не умеет?!
- Тише, тише, – попросил Юно. – Это не так страшно на концертах.
- Да прямо. – Ючон расплылся в издевательской улыбке. – А как этот идиот автографы давать будет? «Меня зовут Юми, подпишите, что это мне от вас». И что он накарябает? Морда с короткими волосами – стрелочка – морда с длинными волосами и бантиком – подпись: крестик?!
- Сложновато неграмотным в шоу-бизнесе, – как всегда, поддержал его Джунсу-художник.
- Да я умею читать, – угрюмо заметил майор. Он скреб ногтем рюмку с соджу, пытаясь, вероятно, отколупать от нее кусок стекла. – Просто не по-корейски.
- Он и на своем – только по слогам, – сдал его Джунсу.
Ючон застонал и схватился за голову. Джеджун сочувственно погладил его по спине и добавил:
- А вот моя лапочка – выше всяких похвал! Понравилось сниматься?
- Было страшно, – не скрыл омега, улыбаясь своему двойнику. Он опрокинул уже несколько рюмок и чувствовал себя комфортно, хотя сразу после съемок его почти трясло. – Я боюсь сцены, это с детства. Но пройдет, привыкну.
- Нуна, ты такая миленькая, – сказал Джеджун, тоже немного пьяный. – Давай ты останешься в Мехико…
- Нет! – отрезал омега. – Я уже решил!
Юно взял его руки, лежавшие на поверхности стола, в свои.
- Ничего не нужно бояться, – ласково попросил он. – Ты держался очень хорошо. Если бы я был обычным фанатом, то не увидел бы никакой разницы!
- Спасибо, – ответил омега. – Теперь я понимаю, почему лидер – именно ты. У тебя получается сплотить не только свою группу, но и сразу две.
- Со своей у меня получилось паршиво, – вздохнул Юно, искоса взглянув на Джеджуна.
- Так, с меня хватит! – выпалил Ючон, поднявшись со стула. Он отсел от остальных, благо стол был большой, взял свой смартфон и жестом поманил майора. – Сейчас уже почти ночь, и я спать хочу, но мы с тобой, зараза, отсюда не уйдем, пока ты читать не научишься!
Майор сел рядом с ним и увидел на экране мобильного корейский алфавит.
- А хороший ты мужик, – похвалил он своего двойника, шарахнув его по плечу. – Психованный, но хороший. Тебя бы к нам в тыл.
- Хочу посмотреть в лицо этой фанатке, – вздохнул Ючон, на пару секунд подняв взгляд к люстре в виде цветков лотоса. – Так, вот первая буква. Запоминай каракульку, на салфетке ее нарисуй…
Скоро в комнате остались лишь четверо: Ючон, учивший майора, и Юно с омегой – остальные отправились по домам, причем уже поменявшись. Логика в этом присутствовала: «соулмейты» остались на внеплановой «афтерпати», а приличные Джунсу и Юно вернулись в общежитие.
- Что еще тебя беспокоит, кроме сцены? – заботливо спросил Юно у омеги. – Я же вижу: что-то не так.
Омега помолчал, глядя на остатки ростков сои в тарелке.
- Чанмин, – все-таки сказал он в итоге. – Явно заигрывал со мной. Он нас раскрыл с первой же секунды?
- Не думаю. – Юно похлопал его по тыльной стороне ладони. – Он и к нашему Джеджуну пристает уже давно. Собственно, так я и начал что-то подозревать…
- Пристает? – Глаза омеги влажно заблестели. – Так и думал… Для него разницы нет…
- В каком смысле? – встревожено поинтересовался Юно.
- В прямом! – Омега взял салфетку и коснулся ей нижних век, чтобы вытереть едва выступившие слезы. – У него в фанфике Джеджуна нет, автор ненавидит это трио. Он встретился со мной, я ему понравился, хоть и не понимал, почему… Ну, мне положено считать себя чучелом, а ведь Джеджун красивый? – Юно кивнул. – Значит, ему просто приглянулось лицо! Это как у Джунсу. Ему неважно, какой Ючон, лишь бы не майор, потому что он… не очень образован. В общем, судя по всему… – Джеджуну пришлось брать еще одну салфетку. – Теперь он хочет быть с настоящим. Настоящий хотя бы не является гадостью, ходячим извращением, как я! Он – нормальный мужчина, не результат морального разложения современной молодежи!
- Ты не гадость, таких много…
- Тем хуже: на всех фанаток моего жанра даже десяти психушек не хватит! Я…
Юно обнял омегу за талию, притянул к себе и жадно припал к его губам. Они были мягкими из-за бальзама, хотя отчетливо ощущалось, что их долго нервно кусали…
Им обоим это было до боли знакомо. Одному – потому что он любил такого человека больше пятнадцати лет и собирался родить от него ребенка; второму – потому что когда-то у него закружилась голова и хватило глупости надеяться, что он будет с таким человеком вместе…
- Это че такое? – нахмурился майор, заметив пару.
Ючон дал ему подзатыльник и заставил вернуться к уроку.
- Ты на чужие шашни не отвлекайся, – строго потребовал он. – Ну-ка, прочитай вот это слово…
У Super Junior было мероприятие, но там предполагалось мало зрителей, и присутствовал настоящий макнэ, а монах тем временем отправился на фанмитинг EXO. Конечно, не стадион, но для проверки действия амулета этого хватало сполна.
