Блонди крепко прижал к себе пета и вздохнул.

— Ты так мне дорог, Рики! Ты… причинил мне такую чудовищную боль!

Улыбка исчезла с лица монгрела, когда он начал осознавать, как глубоко ранил Ясона. Блонди смотрел на него в упор, и Рики мог поклясться, что в глазах хозяина блестят слезы.

— Я не хотел причинить тебе боль, — тихо ответил пет. — Дело… не в тебе, а в моей свободе. Я таким родился и не выношу, когда мою свободу пытаются отнять. Хотя… думаю, ты всё равно не поймешь.

Когда они вернулись в спальню, Ясон положил монгрела на кровать, а сам пристроился рядом, заключив его в объятия.

— Вот чего я никак не пойму, Рики: почему ты не сбежал, когда получил неделю полной свободы? Или ты именно поэтому тогда не вернулся вовремя?

— Нет, — быстро ответил монгрел. — Тогда я и не думал о побеге. Ты бы всё равно меня нашел. Просто… честно говоря, хотел сделать что-нибудь тебе назло… ну, из-за того недоразумения.

— И всё же ты не ответил на мой вопрос. Почему ты тогда не попытался сбежать?

— Когда б я знал, — сконфуженно пробормотал Рики. — Мне это просто в голову не пришло.

Для него самого эта мысль стала неприятным открытием: он вдруг осознал, что незаметно превращается в настоящего ручного пета.

— Неужели? — Ясон еще теснее прижался к монгрелу и уткнулся лицом ему в шею.

— У меня в голове крутилось только одно: наконец я вернулся в Церес. И это было… как-то странно. Снова встретить парней… Хуже всего… они ведь не особо-то и удивились, когда меня увидели. Ну, только в первый момент глаза выпучили. А по большому счету им было… наплевать.

«Всем, кроме Гая», — добавил он про себя. Но потом и Гай его тоже разочаровал.

— Но… на самом деле они совсем не изменились. То есть… кто изменился, так это я сам. В том мире я стал чужим.

Рики замолчал, пытаясь представить себе, чем сейчас может быть занят Гай и что он делает, узнав об исчезновении Кея. Сколько времени пройдет, прежде чем он заподозрит, что случилось неладное?

Слушая, как пет рассказывает о Цересе, Ясон подмечал тоскливые нотки в его голосе. Неужели всё еще думает о Гае?.. Блонди почувствовал укол ревности и инстинктивно прижал к себе своего любимца еще крепче.

— Ну а если бы… я немного ослабил твою цепь, это бы тебя порадовало? — спросил он.

— Ты о чем? — Рики с недоверием отнесся к предложению хозяина «ослабить цепь» — он еще помнил, как блонди однажды дал ему такое же обещание, а сам устроил за ним слежку.

— Я о том, что разрешу тебе гулять по Танагуре, как это делают другие петы. Когда полностью поправишься, конечно же. И еще — ты можешь спускаться в «Салун» на первом уровне.

— В «Салун»? — Лицо Рики просветлело — хотя он ничего не слыхал об этом заведении, название звучало заманчиво.

— Да, это что-то вроде бара для петов. Думаю, тебе необходимо больше общаться.

— Точняк! Там и спиртное продают, да?

— Конечно, пет.

— Какие-нибудь ограничения?

— Нет, если не станешь являться домой пьяным вдребезги.

— Значит… именно там тусуются петы, которые обитают в этой башенке?

— Да. — Близость обнаженного монгрельского тела привела к вполне предсказуемому результату: блонди мучительно захотелось взять своего Рики, хотя он понимал, что пет серьезно болен и время для любовных игрищ совсем не подходящее.

— Круто! — обрадовался Рики — он уже почти год не общался с другими петами Эоса.

В прошлом монгрел записал их всех в хамы и снобы, и дело кончилось тем, что он однажды подпортил физиономию Энифу, на редкость наглому типу — на свободной вечеринке тот подставил ему подножку. Как ни странно, Ясон тогда совсем не рассердился, но с тех пор на вечеринки Рики с собой не брал и никогда не выставлял для спаривания. Не то чтобы монгрелу хотелось с кем-нибудь спариться — ну, если только самому кого-нибудь трахнуть. И всё же вечеринки были хоть маленьким да развлечением, так что перспектива иногда проводить время в этом «Салуне» выглядела весьма привлекательной.

Внезапно Рики почувствовал, что блонди возбужден, и улыбнулся.

— Да у тебя стояк!

— Боюсь, ты прав.

— Тебе помочь… чем-нибудь?

Теперь улыбнулся Ясон.

— Спасибо, пет, но ты еще нездоров. Однако, — он встал и запер дверь, — я могу сам позаботиться об этой проблеме, любуясь твоим телом.

Со вчерашнего дня блонди ни разу не имел возможности кончить, и теперь чувствовал, что того и гляди взорвется.

— Как в добрые старые времена, — ехидно прокомментировал пет. — С единственной разницей — я не в цепях.

— Просто лежи и отдыхай. Мне достаточно лишь смотреть.

— Если это всё, что тебе нужно, какого хрена ты вечно заставлял меня показывать шоу? — парировал Рики.

— Потому что это заводит намного сильнее, — прошептал Ясон. — Но сейчас тебе не обязательно показывать для меня шоу, хотя ты мог бы раздвинуть ноги пошире, чтобы мне было лучше видно.

Блонди вытащил набухший болезненный член и встал у кровати, глядя на Рики сверху вниз. Монгрел даже в таком состоянии был необычайно красив. Он лежал на постели, раскинув ноги, слабый и беспомощный, и это так разожгло аппетит хозяина, что тот принялся с места в карьер надраивать свой крепкий ствол.

Рики пялился на него во все глаза. Ему нечасто доводилось видеть, как хозяин удовлетворяет сам себя. Даже когда монгрел только попал в Эос, Ясон всегда заставлял его показывать шоу в полутьме, а сам скрывался в глубокой тени и наблюдал, держась на расстоянии, незримый и безликий. Иногда Рики удавалось краем глаза заметить, как он ласкает себя, но еще ни разу блонди не делал этого так, как сейчас — в открытую, при ярком дневном свете. Увлеченный спектаклем, монгрел пожалел, что чувствует себя недостаточно хорошо, чтобы в полной мере насладиться зрелищем.

Ясон стоял, широко расставив ноги и глядя на своего любимца с откровенной похотью. С разомкнутых губ рвалось тяжелое, судорожное дыхание, блонди закатил глаза и подался бедрами вперед. Рука его двигалась умело и непринужденно — и так стремительно, что Рики почти не различал пальцев.

— Ты просто ходячий секс, — заметил монгрел с легкой улыбкой. — Ты должен иногда устраивать для меня такие шоу… когда я поправлюсь.

Ясон открыл глаза и, подбираясь к пику наслаждения, страстно простонал:

— О, пет!

— Можешь кончить на меня, если хочешь, — как бы между прочим предложил Рики.

Этот намек стал каплей, переполнившей чашу. Блонди кончил, извергаясь толчками, как гейзер, и, прикусив губу, низко застонал.

— Фигасе! — выдохнул монгрел и едва не рассмеялся, видя такое изобилие. — Настоящий потоп!

Ясон удовлетворенно вздохнул, скосил глаза на свою руку, с которой капала сперма, и огляделся вокруг в поисках какой-нибудь салфетки. Заметив, что одежда пета всё еще валяется на полу у кровати, он поднял брюки, рассудив, что они в любом случае нуждаются в стирке.

— Ага, — поддразнил его монгрел. — Давай, вытирай свои выжимки моими штанами. Так и буду их носить теперь — на память.

Блонди улыбнулся, но из кармана брюк вдруг выпала какая-то маленькая вещица и, крутанувшись в воздухе, шлепнулась на пол. Ясон в недоумении проследил за ней взглядом и наклонился, чтобы поднять — и тут Рики внезапно осознал, что это подвеска, которую он забрал у Кея.

— Это… совсем не то, о чем ты думаешь, — скороговоркой шепнул он.

Слова пета озадачили хозяина, и в его душу тут же закрались подозрения. Он поднял цепочку и дрожащими пальцами поднес к глазам. Судя по всему, она была сделана из сплава серебра и ксилония, а на подвеске виднелся символ, который блонди узнал без труда. Подобными украшениями часто обмениваются влюбленные в знак верности своих чувств. Трясущейся рукой Ясон перевернул подвеску, и сердце его упало, когда он прочел два слова: «Люблю, Гай».

— Ясон… — начал Рики.

— Что это такое? — грозным голосом вопросил блонди.

— Это не… я же говорю, это совсем не то, о чем ты подумал!

— А что же тогда?