-Что ж, моя политика такова: ты подчиняешься мне, боготворишь. За спиной можешь говорить что угодно, но если я узнаю, то ты превратишься в дерьмо. А узнаю я в любом случае, потому что мои люди везде. Тот парень, Джин, он сказал, будто мы «больные и чокнутые», но так считают далеко не все. – после этих слов я не знала, о чем мне думать, потому что старший Янг завертелся в голове. – Смотри, я даже мысли твои читать могу, не всегда, правда, но в определенные моменты… Например, если я убью твою подружку или до конца отрежу ей палец, то ты захочешь убить меня.

«Я и так хочу сделать это. И я сделаю», - зубы стиснулись так, что причиняли боль сами себе своим же давлением, а взгляд стал суровым, будто подтверждая слова мужчины передо мной. И все же, если Николас знаком с Джином, где парень?

-Черт, да ты в любом случае захочешь скормить меня тварям к концу этого или завтрашнего вечера! Это точно, да, определенно! Хотя и сейчас не питаешь ко мне нежных чувств, - смотря на меня, будто немного успокаиваясь, устало протянул черноволосый убийца, своими словами заставляя новые вопросы возникнуть в голове. И они были совершенно мрачными. - Но лучше спрячь это лицо, оно начинает меня бесить.

Сейчас в моей голове крутилось колесо, а имена знакомых мелькали перед глазами. Суть этого вращения состояла в том, что Николас или же я еще не решили, кто окажется в списке смертников. Хотя все мы сейчас – претенденты.

-Я лидер, вы все – куски засохшего навоза, танцующего и поющего. – раздражение мелькнуло в серых глазах, когда сдвинутые к переносице брови на моем лице не решили послушаться командного тона. Голос Николаса становился все громче и строже, а шаги приближались. В какой-то момент мужчина уперся с громким стуком ладонями в столешницу. -Ты - ничто, в будущем мой воин, пушечное мясо. У тебя хватает потенциала только на смерть.

-Мне плевать, кто я для тебя, никто из нас не умирает по щелчку твоих пальцев. Ты – заигравшийся ребенок, а детей тоже можно сломать или сломить, как угодно. Они как пластилин – лепи что пожелаешь, а после уничтожай и создавай вновь. Ты такое же ничтожество, как и мы, только хуже, не просто танцующее и поющее, но еще и думающее говном вместо мозгов. – так мне хотелось сказать, и я бы сказала, но просто промолчала, уступая сцену Николасу, который упивался своим величием, жаждой крови и смерти.

-Своим людям я, конечно, говорю иные вещи: вы – те, кому я доверю оружие, лучшая цепь эволюции, бла бла бла. Хотя им все равно на слова, они как Тэд, чтут лишь поступки. Это все заготовленные вещи, правда, парень, что придумал это для меня, какое-то время путешествовал в желудках псов или мертвецов, а после вывалился наружу. Забавная реинкарнация?- Николас избавлялся от тех, кто что-то знал и мог сказать другим. Хотя, как мужчина сказал прежде, громилам с бородами все равно на слова, все эти убийства ради развлечений. Как и сожжение Холвудс, как и уничтожение станции. –Хочешь виски?

-Нет. Алкоголь убивает клетки мозга, судя по всему.- не знаю, понял ли он мой намек, но простой смех стал ответом на мои слова. Будто прозвучала величайшая шутка времен, смеялся Николас, не стесняясь чего-либо.

-Ну и правильно. – его глаза блеснули тем же блеском, каким отливало виски в граненом стакане.-Однако, согласись, мы убили куда больше людей там, спалили их, сбросили вниз, чем алкоголь клеток мозга. Риз рассказала мне о темноволосом старике, что решил сдаться, ты знала, что среди вас есть предатели? Ой, были, были предатели. Там был еще смуглый парнишка, что поджарился как индейка на дне благодарения. Это действительно было зрелищно! Представь…

Не знаю, да и не помню, что именно заставило мое тело дернуться, перебираясь через широкую столешницу, разбрасывая листы каких-то старых и неиспользуемых бумаг, статуэтки и рамки с фото. Звук разбивающейся бутылки с виски, звон какого-то металла, шуршание газетных страниц – все это смешалось с хитрым взглядом и довольным тихим смехом. Я помню черную челку, что скрывала глаза, а после серые зрачки уставились на меня, пронизывая и ликуя, восторженно вопя: «Я победил!»

Николас – кукловод, знающий, куда нужно давить. Николас – манипулятор, любящий развлечения и издевательства. Ему нравится помещать людей, подобно вещам, в ситуации, наблюдая за их реакцией и поведением. В какой-то степени я понимала, что делала точно так же, однако мои поступки были невинны, этот же человек просто упивался своими достижениями и чужими страданиями. Я помню серые глаза и тихий шепот: «Так же делал Тэд», а после боль в руках, вывернутых под странным углом. Боль в правой щеке, разбитой Николасом, напомнила о чувствах и физической части жизни, когда голову прижали к холодной поверхности стола, куда я недавно запрыгнула, пытаясь настичь кровавого короля.

-Видишь, как все быстро меняется. Сначала ты пнула меня, Блэр, потом снова попыталась сделать это, теперь же сама сгибаешься пополам, гримасничая от боли. Ох, какой взгляд! Опасно! Ты тоже забавная, как Тэд, обещаю, милая, сегодня или завтра ты проклянешь меня, желая смерти.

***

Когда-то этот человек пытался спасти меня от взбесившейся женщины, потерявшей мужа. Когда-то он предупредил об опасностях Атланты. В прошлом он был близким человеком, который всегда был рядом, оказывая не только физическую, но и моральную поддержку. Когда-то давно я верила, что мы вечно будем на одной стороне, что всегда будем братьями не по крови, что враги у нас будут одни и те же, и мораль та же. Но я никогда не знала и не могла поверить - а если бы мне сказали, посмеялась бы в лицо-, что Том станет тем человеком, кому я пообещаю смерти.

Свежий воздух, пропитанный влагой, разрывал легкие, будто истоки свои брал в самой Сахаре. Казалось, мешки для воздуха скукожились, сжались под натиском неизвестной силы. Но я догадывалась о причинах – сами кости разрушались, будто чувства в одно мгновение превратились в мощнейшее оружие, известное человечеству.

Я шагала вперед, думая о чем-то, тогда, казалось, важном, - теперь же я забыла, о чем-когда знакомый силуэт вынудил меня остановиться, пропуская надзирателя вперед. Мужчина в длинном плаще и темных круглых очках с вечной противной улыбкой и привычно заложенными в карманы джинсов руками сделал только пару шагов впереди меня, прежде чем остановиться. Подчиненный Николаса почти схватил меня под локоть, желая, вероятно, показать, что он тоже важная фигура в этом царстве, но знакомый парень прервал его действия, вызывая удивленный взгляд, проглядывающийся сквозь темные стекла очков.

-Дай нам поговорить. – дреды по-прежнему украшали голову парня, но сам он… Он стал мужчиной, правда, жестоким и совершенно мне незнакомым. Когда-то он был другим: заботливым, чуть пугливым, но рассудительным. И именно его прошлая рассудительность, вернее, ее отсутствие, удивляло меня. Тогда Том никогда бы не позволил самому себе стать таким. Парень, теперь мужчина, вечно служил противовесом веселому и бездумному характеру Итана, вечно думал прежде чем сделать, но теперь… Теперь в его глазах были иные отблески. Отблески, которые не принадлежали дружеской обстановке у костров в «Счастливой долине». Теперь все это оказалось пропитано иронией: «Счастливая долина», рухнувшая, разделившая нас всех, послужившая, в каком-то смысле, причиной смерти светловолосого Итана.

-С каких пор ты стал таким смелым, приятель?-мужчина в длинном плаще выглядел немного пугающе и угрожающе в этот момент, перчинки добавлял оскал на его лице, но какая-то странная гордость тоже присутствовала при этом вопросе. Будто этот человек вырастил Тома, подобно сыну. – Ты ведь даже убивать никого в тот раз не хотел?

-У нас есть незаконченное дело, - не отрывая взгляда от меня, со связанными руками, убогими мыслями и бесполезными воспоминания о прошлом, словно отсекая любые вопросы, перебил Том, подобными словами выдергивая меня из далеких времен. Верно, теперь я вспомнила: если бы убила его тогда, все было бы проще.-Ты все еще хочешь убить меня?