— Возможно, — пожала плечами Ами, — мы и ошибаемся. В любом случае, завтра ты сама убедишься, в порядке ли он.

Цукино вздохнула и одарила девушек улыбкой:

— Почему бы и нет? А пока… Не зайти ли нам в вон ту кафешку и отметить очередную победу чем-нибудь сладким?

Возражений, естественно, не последовало.

Мамору стоял напротив зеркала, пристально вглядываясь в свое отражение. Из одежды на нем были только брюки — футболку и пиджак он предусмотрительно отнес в бельевой ящик, чтобы застирать. Чиба не лукавил перед Усаги — все его раны и впрямь затянулись под влиянием Очищающей Силы Луны, даже шрамов не осталось. В противном случае парню предстояло надолго попасть в больницу, где ему наложили бы сотни швов и повязок. Однако, как Мамору не без удовольствия убедился, кожа его была такой же смуглой и гладкой, как и утром, без малейшего изъяна.

«И все-таки мне крупно повезло, что на меня не повлияла царапина первородного греха, — подумал Чиба, улыбаясь уголком рта своему отражению в зеркале. — Видимо, я особенный. Ну и Сила Луны сыграла свою роль. Или же Гордыня блефовала? В любом случае, я чувствую себя превосходно…»

Мог ли он предположить, как сильно ошибался?

Комментарий к 31. Синий кристалл: Гордыня *Акибаре (с яп.) – бабье лето

В этой главе очень много элементов научной фантастики. Прошу прощения у тех, кому это пришлось не по вкусу — так требовал сюжет. Но все же прошу обратить на космические изыскания особое внимание. Надеюсь, фанаты СМ нашли в них пищу для ума :)

Буду рада видеть вас в группе, посвященной фанфику: https://vk.com/selia_meddocs_group

Арты, иллюстрации и дополнительные материалы к “Я в любовь нашу верю...” – здесь.

====== 32. Падение Таскедо Маска ======

Something ugly this way comes,

From my fingers, sliding inside

All these blessings

All these words

God lives underneath your covers

Search for pleasure,

Search for pain

In this world, now I am undying.

I unfurl my flag, my nation helpless.

Black, black heart…

Muse (David Usher) _Black, Black Heart

Идеальных людей не существует точно так же, как не существует абсолютного добра или абсолютного зла. В любом, даже в самом светлом и положительном во всех отношениях человеке есть некая червоточина, изъян, что может порождать темные мысли и желания. Другой вопрос — сможет ли человек обуздать их, отгородиться от своей темной стороны натуры. Зародыши семи первородных грехов сидят не только в сердцах носителей кристаллов, но и в каждом смертном; но один присутствует практически в каждом, живущем в этом мире, и имя ему гордыня. У нее множество названий и смысловых оттенков; один из них — гордость. Она как соль: жизненно необходима в умеренных количествах и опасна в избытке. Да, от чувства собственного достоинства до высокомерия всего один шаг, и только сам человек решает, стоит ли преступать его.

Мамору сделал этот шаг уже давно. Первородная Гордыня своим вмешательством лишь подтолкнула парня к краю пропасти, и только небо знало, когда он сорвется с обрыва и полетит навстречу мраку и таящейся в ней неизвестности. Берилл с нетерпением ожидала этого момента, ибо только так могли сбыться ее давние чаяния и темные мечты.

Королева любовно поглаживала кончиками ногтей хрустальный шар, наблюдая за спящим Мамору. Сон его был беспокойным, тень тревоги пролегла на волевом красивом лице, словно он чувствовал, что за ним наблюдают. Чиба застонал и вцепился пальцами в одеяло, бессознательно сминая его; однако прошло всего мгновение, и черты Мамору расслабились. Впрочем, темная печать гордыни продолжала лежать на нем, и даже безмятежность сна не смогла ее разрушить.

Берилл провела по верхней губе кончиком языка и откинулась на спинку трона. Она была взбудоражена, словно ребенок ожидающий подарка на Рождество, и на то имелись веские причины. Не далее чем вчера она наблюдала через шар за действиями генералов, отправленных на поимку радужного кристалла. Все шло гладко ровно до тех пор, пока не появилась одна из воинов в матросках, а вместе с ней и тот, кто всколыхнул в королеве воспоминания из прошлой жизни. Берилл словно прошибло электрическим разрядом, окатив дрожью сладких мурашек от корней волос до пят. В молодом мужчине, отчаянно сражавшемся с Кунсайтом и Зойсайтом, она узнала возрожденного принца Эндимиона — того самого, ради которого ее первая ипостась продала душу Металии. Некоторое время королева наблюдала за сражением во все глаза, с трепетом ожидая исхода заведомо неравной схватки; но вот Кунсайт пригвоздил брюнета к стене ледяным копьем, и Берилл не выдержала. Она не могла допустить гибели этого человека, оттого и отдала лордам приказ отступить как раз в тот момент, когда они держали в руках жизнь Такседо Маска. Королева была готова закрыть глаза на то, что генералы упустили кристалл — лишь бы Эндимион остался жив.

Она продолжила наблюдать за ним, и от пристального взгляда Берилл не укрылось ничего из того, что произошло после того, как Кунсайт и Зойсайт покинули место битвы: ни возрождение Гордыни, ни способ, коим она поразила защитника Земли… Даже очищение первородного греха не выпало из поля зрения Темной Королевы. Однако не это интересовало женщину. Она без устали следила за каждым шагом Мамору, и решение во что бы то ни стало заполучить Эндимиона в свои руки крепло в Берилл все сильнее.

«Он должен быть моим. Любой ценой, — думала она. — Пораженный гордыней, он станет легкой добычей, и тогда я смогу сделать его своим королем — достойным и беспощадным правителем Темного Королевства. И тогда…»

Эта мысль настолько воодушевила Берилл, что королева вскочила с места и принялась расхаживать по залу взад-вперед, заламывая в волнении руки. Да, Эндимион должен быть с ней, но… как? Он ведь не появится здесь добровольно! Или?..

Внезапно она остановилась, так как пришедшая в голову идея показалась Берилл единственно верным решением в сложившейся ситуации. Поразмышляв еще некоторое время, королева резко развернулась — так, что длинные красные волосы облаком взметнулись за спиной, и вернулась на привычное место.

— Зойсайт! Кунсайт! — требовательно произнесла она в темноту пещер, зная, что генералы тотчас явятся перед ее взором.

И они явились — вместе с порывом ветра, что словно вестник удачи ворвался в подземелье. Берилл знала, что никакого ветра здесь быть не может, кроме сквозняков, гуляющих в коридорах и завывающих в щелях на разные лады. Это всего лишь последствия быстрого перемещения лордов, что стояли перед ней, преклонив колени.

«Знают, негодники, что я недовольна», — промелькнуло в голове королевы, и она, сдвинув брови, гордо выпрямилась на троне, взглядом прожигая Кунсайта и Зойсайта. Последний, казалось, напрочь растерял былую самоуверенность и теперь с растерянностью и страхом переводил взгляд с Берилл на наставника, опасаясь, как бы вчерашняя неудача не отправила его вслед за Нефритом. Кунсайт же, в противовес ему, был по-прежнему хладнокровен и невозмутим, словно заранее знал, о чем королева будет вести речь.

— Встаньте! — холодно произнесла женщина, и генералы поднялись, по-прежнему не сводя глаз с Берилл.

— Вы хотели видеть нас, о королева? — спокойным, учтивым тоном поинтересовался ледяной лорд.

— Хотела. Полагаю, вы знаете, с какой целью, — сузив глаза, Берилл взглянула на Зойсайта и тот, казалось, съежился под ее взглядом, трепеща от страха. Улыбнувшись про себя — нужный эффект был достигнут — королева продолжила: — Вы упустили очередной кристалл, позволив обвести себя вокруг пальца. И кому — слабейшей из воинов в матросках! Немыслимо! Вы, первые генералы Темного Королевства, покрыли себя таким позором, что пощадить вас в данных обстоятельствах — значить уронить королевское достоинство!

С этими словами королева встала и материализовала в руке шар темной энергии, многозначительно взглянув на нерадивых лордов. Она не без удовольствия наблюдала, как в холодных глазах Кунсайта на мгновение мелькнул страх и как Зойсайт разве что не скулил от страха, мечтая укрыться где-нибудь подальше от ее гнева.