- Как и ты.

Брюс скрипнул зубами вместо ответа.

От волос Джокера пахло кровью. Застарелая ненависть полыхнула в нем, обожгла горло.

- Почему, Бэтс? Разве я неправильно поступил? Вот та девушка…

На его левом виске наливалась кровью пыльная кривая царапина, свежая и неизвестно как полученная.

- Нет. Ты должен был вызвать полицию. Ты убил невиновных.

Джокер нахмурился. Он что-то упустил?

- Невиновных! Вот это номер, Бэтти. Номер! Ты сам себя слышишь, мм? - Он повысил голос, когда Брюс поднял его за уже связанные руки. - Ради тебя я не тронул по настоящему невиновных!

- Заткнись. Журналист? Ты серьезно?

- Да они само зло! А этот был еще и коррупционер.

Брюс сжал пальцы на запястьях преступника.

- Ну что, теперь снова судебная машина, - Джокер истекал слюной, и он подавил нежданный порыв протереть ему подбородок, - Ты не думай, глупый нетопырь, что я спокойно снесу это оскорбление.

Он знал, что не вынесет еще одного ужасающего побега и убьет Джокера. Этого нельзя было допустить.

Взвалил тело на плечо, не притворяясь даже перед собой, что пытается быть хоть немного аккуратней. Разочарованный пленник, мрачный и обиженный, отчего-то не сопротивлялся.

- Ты чудовище. Жалкий придурок…

Джокер, веско косивший глаза на черную маску, сильно заерзал, за что опять получил по ребрам.

- Если бы ты только знал, что я такое, мм… Был один человек, и вот он мне однажды говорит: ты…

Брюс резко дернул плечом, основательно припечатывая ребра психа и тот заткнулся, поперхнувшись воздухом.

- Мне наплевать на твои шрамы.

Тащить Джокера в сознании было в миллиард раз тяжелее, чем его бессознательную версию.

Когда он понял, что происходит, он повеселел и начал устраиваться поудобнее, жаловаться на ветреную погоду, заказал хот-дог и пытался шлепнуть Брюса по спине.

- Клянусь, я просто забью тебя до смерти, - обещающе прорычал Брюс.

- Для тебя, все что угодно. Кстати, таким был первоначальный план. Я предлагал, помнишь?

Брюс хотел бы не помнить о “кишках дикаря”.

В особняке он тщательно проследил, чтобы Джокер разоружился.

Первым делом изъял ботинки и лично распотрошил пальто и оказавшийся двусторонним фиолетовый пиджак. Зеленый жилет и голубые помочи казались безобидными.

Список конфискованного впечатлял:

- три десятка металлических карт, три колоды обычных;

- пять выкидных ножей, один нож-малыш в носке и три охотничьих, вложенных в одинаковые кожаные чехлы;

- связка отмычек,

- бумажник, набитый только двадцатидолларовыми купюрами,

- визитки (адвокат, нотариус и бордель в чайнатауне),

- четыре не подписанные тубы с таблетками,

- наручные часы Гамильтон военной модели;

- канадский паспорт на имя Жан-Жака Пьеро и

- австралийский на имя Александра Кина;

- три притаившихся в рукавах миниатюрных пульверизатора(стеклянные флаконы, один с ацетоном, два с какой-то кислотой);

- весьма странный газовый баллончик,

- десять бэтарангов (укоризненный взгляд от Брюса),

- эргономичный футляр с палитрой театрального грима.

- Снимай штаны. - приказал бесстрастный и наученный опытом Бэтмен, и на свет явились еще один нож, маленький револьвер, два карабина и моток веревки.

Сумрачный Джокер покорно делал все, что от него хотели. Сиреневую футболку и свободные цветастые боксеры ему оставили, и он скучающе прикидывал, стоит ли устроить настоящий стриптиз: у него было еще достаточно колюще-режущих предметов.

Он пытался не заснуть, вяло передвигая ногами. Прилив искусственной силы от стимуляторов схлынул, и тело, даже такое, как у него, вспомнило об усталости. Сколько дней он толком не спал, десять?

Надо Крейну заказать новые таблетки.

- М-да, ты прямо раздвигаешь горизонты, - Брюс устал и все еще был сильно разочарован, - и как ты все это таскаешь…

Он жестом указал Альфреду следовать за ним, подхватил притихшего пленника в нижнем белье и синтетических путах под руки и отправился в подвал.

Комната была, разумеется, без окон, с тяжелой железной дверью. Стены выкрашены бежевой краской. На полу лежал пустой бескаркасный матрас.

Брюс рывком отправил Джокера внутрь.

- Нравится? - спросил он у удивленного Альфреда, который предполагал увидеть эту комнату просто бетонным провалом без двери.

- Везучий ты ублюдок, - доверительно сказал Бэтмен, прижав губы к уху пленника, чтобы дворецкий не мог его слышать, - Похоже ты будешь содержаться тут у меня в вип-клетке.

- Ох, Бэтс, ну ладно. Гав-гав.

Он развязал Джокеру руки. На светлой коже остались яркие красные полосы.

- К нему не заходить. Не разговаривать, ни через дверь, ни через микрофон. Никак исключений, даже пожар, - тут Брюс покривил душой, однако Джокер сам напросился.

- Да, сэр.

Это уже совсем не смешно.

Когда дверь закрылась, Брюс постарался не смотреть на дворецкого и сказал:

- Я правильно поступаю.

Альфред поджал губы, но неожиданно для воспитанника ответил:

- Не уверен, но поддержу вас в любом случае.

На следующее утро Брюс, яростно скрывающий от самого себя, насколько ему все это приятно, принес в клетку еду, простую футболку и серые спортивные брюки. Пластиковая коробка с перегородками содержала еще несколько вещей, которые со своего места Джокеру было не рассмотреть.

- Ты серьезно? - пленник, изрядно замерзший за ночь в негостеприимном подвале, нахохлился на матрасе в углу.

Хотя по сравнению со многими другими его клетками, это был почти дворец.

Возможностей побега было несколько и все довольно нежелательные: он не рассчитывал пока вредить Бэтсу, а в вентиляционной шахте мог спрятаться только пигмей с синдромом Ларона.

Джокер с усилием подавил злобную улыбку. Он с ненавистью взглянул на одежду и отвернулся. Это было бы забавно, если бы не выглядело так жалко.

Грим, вчера и так изрядно потрепанный, сегодня стерся процентов на сорок.

Выглядело ужасно.

Брюс достал влажную губку, которую приготовил, потому что не представлял себе, как вообще обслуживать такого пленника, и приказал:

- Умойся.

Это предложение давало определенные преимущества хитрому Джокеру, выспавшемуся и готовому капитально поиздеваться.

Он блеснул глазами и приготовился торговаться.

- Умой меня сам, Бэтти, это ведь тебе надо!

Тюремщик усмехнулся, скинул принесенные сэндвичи с тарелки на матрас, разбрасывая крошки, вернул одежду в контейнер.

Такого Джей не ожидал.

В туалет Брюс понес Джокера на плече, наслаждаясь злобой прикосновения вцепившихся в его спину пальцев.

Через два дня осатаневший от скуки пленник втайне согласился играть по чужим правилам и, когда последовало следующее предложение, умылся и переоделся.

Одежда была явно самого Уэйна, слишком широкая для его худого тела.

Он ожидал каких-нибудь бонусов за послушание, однако Брюс, внимательно смотревший как он жадно пьет, собрался уходить как обычно.

- Эй, Бэтти, принеси мне газету, - в спину надзирателя сказал Джей, продлевая визит.

Брюс прилежно следил за ним, был все время неподалеку, и это было приятно. Он сразу же заметил глазок камеры и часто размышлял о том, как выглядит изображение.

Плен все больше превращался в выступление Джокера для избранного зрителя, а именно этого он и добивался, ползая по лесам и подвалам.

Брюс не ответил, но притормозил.

- Ты не даешь Фреду заходить ко мне.

- Естественно.

- Я ничего ему не сделаю! Ты же знаешь, - Джокер неподвижно сидел на полу, положив руки на колени. Брюс подозревал в этом попытку завоевать доверие. Лодыжки были скрещены. Какой он отыгрывает образ? Невинный старшеклассник списывает на перемене?

- Как ты думаешь, что со мной происходит? - Джокер разыгрывал свой новый козырь, но подобное больше не действовало.

Когда он вскинул голову в издевательском жесте, Брюс заметил светлую щетину, покрывающую его подбородок.