Кого-то точно разрывало на части.

Брюс попытался понять, где они находятся, и сразу же вокруг образовалась белая, кафельная бесконечность.

Душевая в Аркхеме.

Он знал, что там - кто там - под их ногами, но должен был подтвердить это. Если он осмелится взглянуть, все прекратится…

- Рогипнол… Так что… д..ержи его… - прохрипел шум голосов.

Но он в страхе отступил назад и толпа взревела, получив разрешение.

Раздался вкрадчивый хруст костей, брызнула черная кровь, попала ему на лицо, и он обтерся сжатым кулаком, борясь с желанием попробовать ее на вкус.

Толпа двинулась и на него, пока он умывался черной землей, услужливо легшей в его ладони.

Он смог наконец проснуться, борясь с тошнотой. Сила головной боли ошеломила его.

Джокер, сидящий напротив и укрывшийся своим синим пиджаком, притворялся спящим, но Брюс видел, как плотно сжаты его губы, напряжены плечи.

Остаток пути, десять чертовых часов, он тоже притворялся, но только что его вообще не существует.

Когда они прибыли в Саппоро, оказалось что Альфред взял напрокат Ягуар XF. Это было, безусловно, хорошо, но почему он фиолетовый?

Джокер никак не отреагировал на этот занимательный факт, еще более беспокойный, чем раньше, погруженный в какие-то тревожные мысли.

Он почему-то ожидал увидеть снежные равнины - как он себе представлял Хоккайдо - но сейчас лето, ну разумеется.

Поля были, были холмы, покрытые вечнозелеными магониями, которые ковром спускались по склону. Все было зелено, а по левую руку по дороге от аэропорта колыхались под ветром лавандовые высадки.

Они подъехали к отелю - громадный полупрозрачный черный куб в ужасающе концептуальном стиле, обсаженный по периметру золотыми форзициями - и свернули на подземную парковку.

- Вам не кажется, что не стоит светить настоящими именами и так громко греметь мешком с монетами? - сухо выдал Джокер, убивая удобное молчание.

Брюс обнаружил, что не хочет с ним разговаривать. Его перепады настроения сильно раздражали - это был вовсе не тот канат, пронзительное место - это была дополнительная, не соглашенная обязанность, это означало нести повинность.

Прежде ответственность представлялась совсем по-другому.

- Не кажется. Могло быть хуже.

Джокер повел плечами.

- Ты бы притащил с собой свой невзрачный “Акробат”? Выдашь всем бейджики с бэт-знаком? Я свой не верну, сразу предупреждаю.

Они припарковались, и Брюс, все еще больной после кошмара, с удивлением наблюдал, как Джокер вываливается с заднего сиденья, словно куль с мукой.

Куда делась его уверенная ловкость?

- Вы что, собираетесь пройти через вестибюль? - не отставал смурной псих.

Альфред попытался слишком нагрузиться чемоданами, и Брюс отнял все, наказывая его за излишнее усердие при сборе багажа.

- А что ты предлагаешь? Пройти с пожарного входа и тащиться по лестнице на десятый этаж?

- Да, а ты не хочешь отправить Лиге приветственную смс?

- Хватит болтать. Весь высокий ранг уничтожен, никто не знает моего имени. Все подумают, что я приехал сюда жрать рыбу и охмурять женщин.

Джокер пожал плечами и пошел в сторону, противоположную входу.

- Имя твое наверняка написано на местных скрижалях, мышонок.

По крайней мере они не будут знать, что я тут, хоть какое-то преимущество. - продолжил он не оборачиваясь и не сбавляя шаг.

Джокер ни черта не знал о Лиге Теней.

- Не делай глупостей, - вдогонку кинул Брюс, не осознавая, как властно это звучит. - Лучше просто иди сюда и не ломайся.

- Нас не должны видеть вместе. - злобно прошипел его отвергаемый союзник, все же останавливаясь.

- Ты выглядишь сейчас, как чертов Кен и отлично изображаешь придурков, так что никто тебя не узнает.

Это не было правдой: Брюс не считал внешность Джокера пластиковой даже с этими внушительными слоями косметики.

- Трехсотый номер, мистер… Джей, - поспешно сказал старик, переставая понимать, что вообще происходит.

Его воспитанник точно не захочет знать, что он думает по этому поводу.

Брюс усмехнулся и потащил его через бар, собираясь усилить эффектность своего появления.

Они как раз заканчивали регистрироваться и забирали ключи, как за спиной раздался томный смешок.

Заинтригованный Брюс обернулся и увидел прекрасную молодую женщину, гибкую и тонкую, с красивой маленькой грудью.

Она казалась азиаткой, хотя скорее всего не японкой, с ровной загорелой кожей, с удивительно красивым разрезом глаз, цвет которых было проще всего назвать медовым. Длинные блестящие волосы, собранные сзади в высокий хвост, были выкрашены в коричневый, почти красный цвет.

Она осматривала его слишком прямо, и он решил было, что это проститутка, однако быстро понял, что ошибся.

- Добрый вечер, мистер Уэйн, - она шагнула вперед, покачивая шикарными бедрами, обтянутыми чернильно-синими джинсами.

Он осмотрел ее в ответ, начиная с выкрашенных желтым лаком ногтей изящных пальцев оголенных ног, до ключиц и глубокого разреза черной футболки, не замечая, что недовольный Альфред ему что-то говорит и уходит.

- Добрый вечер. - проговорил он со значением, не прекращая изучать ее грудь и бедра.

- Вы меня не помните? Доктор О’Гил, благотворительный вечер мэра.

Ее голос, сладкий и тягучий, был довольно высоким, и от его протяжного звука вскипала кровь.

- Простите, там всегда так скучно, что я засыпаю, - он недвусмысленно посмотрел на ее губы, густо накрашенные помадой экзотического кирпичного оттенка. - Не хотите сегодня поужинать со мной? Расскажете, какой вы доктор.

- О, с удовольствием. Расскажу, а может, и покажу.

Они еще немного пораздевали друг друга взглядами, не собираясь соблюдать даже малейших приличий, и разошлись, предвкушая совместную ночь.

Он отчаянно скучал по тем временам, когда его не узнавали, хотя бы через раз: он бы предпочел сам охотиться на женщин, а не наоборот.

Осталось только убедить Альфреда, что ему не о чем беспокоиться: если это все-таки шаг со стороны Лиги, как подумает Джокер, то это даже удачно.

И он не видел в себе больше сил справляться с перманентным возбуждением.

========== Глава 34. ==========

Джокер зарегистрировался под именем Джонатан Цикония, совершенно серьезно надеясь раздразнить кое-кого рукокрылого, и снял себе номер, смежный с трехсотым.

Дед был прав, когда выбирал эту гостиницу.

Он уже все обшарил, наглотался таблеток, и теперь боролся с мучительным желанием почувствовать себя хоть немного живее.

Никаких спасительных галлюцинаций для него его болезнь никогда не предоставляла, только подло и неожиданно открывала ему порциями память, и так же понемногу отнимала ее.

Вот и теперь - неожиданные открытия. Да он грязнее самой последней свиньи. Забавно.

В номер вошел Альфред, и с его появлением наваждение исчезло.

- Вижу, вам гораздо лучше, сэр, - нахально выдал он, внимательно разглядывая человека-проводник-хаоса.

- Да ты обнаглел, старик! - отмахнулся Джокер, пытаясь совершить невозможное: нащупать на своем плече отсутствующую там лямку подтяжки.

- Вы не выслушаете меня?

- Не-е.

- У вас прежде отлично получалось, что же сейчас случилось?

- Заткнись и не переживай. Я знаю, что делаю.

- Семпер фиделис? - поглумился Альфред, мастерски обращаясь с прорывающимся хищничеством: прекрасно знал все этапы подобной болезни, все воспарения и падения, ледяные океаны страха и огненные высоты правителей мира.

И он был готов биться об заклад, что мастер не узнает о провокационном имени - просто не обратит внимания, как на сотни других легкомысленных посланий, щедро оставляемых на его пути.

- Посмотрим.

- Ладно. Я заказал хот-доги, - мягко сказал наконец старик, ласково глядя на ужасного убийцу, но война проходит только так: нейтрализуется миром.

- Я не голоден, - с нескрываемым отвращением выдал потерянный психопат: ему странно было вдруг стать связанным с другими людьми, особенно когда он собирался эффектно сдохнуть. - Не очень светись тут.