- Ты хорошо сдерживаешься, не так ли? - Брюс намеренно сказал это так, чтобы казалось, что он хвалит собаку: это была очередная провокация. Он снова позабыл, что любое приглашение от чертового клоуна необходимо игнорировать.

Джокер с каким-то печальным воодушевлением подхватил предложенное противостояние.

- Знаешь, в чем основная идея? Я не удерживаюсь от чего-то там, - он раздраженно потряс своей обманчиво хрупкой кистью в воздухе, - делаю, что захочу, сечешь? Я не раб хаоса. Хорошенько запомни это.

Его пиджак, слишком небрежно брошенный на спинку стула, начал соскальзывать на пол, и Брюс придержал его за шерстяной рукав, гладкий и еще хранящий тепло чужого тела.

Джокер, к счастью, ничего не заметил.

- Я не думаю, что ты раб. Ты сам хаос и есть.

- Когда ты так убедительно не веришь мне, Бэтси, я тоже начинаю сомневаться в себе. А мне так нравилось думать, что я обычный бандюган с отклонениями. Но ты прав. Однажды грохнет, а?

- Я не допущу этого.

Совершенно очевидно, что его надо отвлечь от этой опасной темы.

- Грохнет. И я буду этому рад. А ты?

Брюс тяжело вздохнул.

Сострадание - то, от чего он так давно пытался откреститься - охватило его, и это было бы странно, если бы не кое-что похуже: сейчас он определенно был охвачен острым, тяжелым, тревожным возбуждением.

Только протянуть руку, сжать пальцы на тощих плечах - спровоцировать тот самый взрыв, убедиться, что он не сошел с ума, и этот человек на самом деле чудовище.

- Я доверяю тебе, - солгал он наконец, чтобы не молчать, чтобы снова услышать старый-добрый легкий тон, чтобы сбросить ужас совершенно ненормального влечения.

Джокера, конечно, нельзя было обмануть так легко.

Но, вопреки опасениям, он не впал в ярость, даже не засмеялся фирменным смехом - издевательски и нервно - просто повернулся и с таким понимающим видом оглядел его…

Это, определенно, был тот взгляд из Кендлвуда: “Ты теперь думаешь, что я слабак”.

Да, перед ним был самый настоящий слабак. Больное, хрупкое, отвратительное создание.

- Я был в Аркхеме, ты знаешь? - легкомысленно выдал Брюс наконец.

Он сразу почувствовал себя лучше, не понимая, что сдается своей собственной темноте, копившейся в нем с их последней встречи.

Джокер, задумчиво разглядывающий книжный шкаф, не ответил, и он поднажал:

- Был там с Нэштоном. Видел твою камеру.

- Понравилась? Мне тоже. Там еще пахнет моей рвотой? О, мне там нравилось. Особенно мне пришлись по душе их тесты.

Брюс, прочитавший в его досье про… тесты, осознал, что не должен был поддаваться искушению вызвать в Джокере желанные эмоции.

- Хочешь об этом поговорить, клоун? Я не твой терапевт.

- Еще мне нравились безмозглые садисты, которые имели наглость делать для твоего города за официальную зарплату то, что я делаю просто потому что могу… А эти их новые шокеры? Мм!

- Тебя там избивали?

Пьяный ирландский нейрохирург понадобился, без всякого сомнения, именно по этой причине.

- О, как и везде. Это нормально. Последний зачинщик забавно спускал в штанишки, когда ему удавалось причинить мне боль.

Удар достиг цели, и Брюс и правда ощутил сожаление.

В легких быстро промелькнула странная сухая боль, обожгла бронхи, перекинулась на горло: остаться равнодушным к видениям Аркхема было нелегко, если питаешь иллюзии о правопорядке.

- Ты опять забываешь обрабатывать швы? Не дергайся, я посмотрю. - тупо выдал он: не терапевт, как же.

Но не стал подавлять жадно разгорающийся в нем импульс - то ли благой, то ли служащий разрушению - протянул руку, вплетая пальцы в сальные зеленые волосы, ощупывая пресловутый шрам от операции.

Кожа на этом месте воспаленно горела, покрытая сукровицей.

Джокер резко развернулся, не щадя раны, и вскинул глаза.

- Лучше тебе не знать, что такое тюрьма, домашний мальчик, мм, - жестко сказал он, пытаясь определить, что думает по поводу нового несанкционированного вторжения Бэтмена в собственное личное пространство.

- Я бывал там. В Маньчжурии, - самодовольно сообщили ему.

Почти злое окружение - голос, мимика, отдаленный шум лопастей вертолета - никак не сочетались с аккуратными движениями пальцев.

- Ого, достойный старт. А что случилось, украл сам у себя?

Это и правда было так.

- Ага.

В глубинах темного взгляда горело предупреждение - что-то вроде классического “Выпущу кишки. Может быть” - и Брюс вдруг понял, в каком положении находится, в какое положение поставил Джокера, мгновенно впадая в ярость по этому поводу.

Голова у него кружилась, зрение отказывало.

В районе желудка что-то довольно остро разболелось. Все тело горело, у ключицы била какая-то неожиданная жилка - этот припадочный клоун токсичен?

Но он не имел никаких прав на возмущение, и Брюс закрепился на пускай и странной, но выгодной позиции: поднял левую руку и расчертил указательным пальцем рубцы улыбки - правый, левый, минуя центральный.

Самый унизительный момент, грубый и не делающий ему чести.

Но Джокер не так уж и оскорбился: изучал.

В принципе, ради благородной цели исследования реакций Бэтмена он мог бы вытерпеть интерес к своему лицу, несмотря на то, что снова чувствовал себя участником шоу уродов.

- Ты меня раздражаешь… - прошептал Брюс, укладывая свободную руку на истонченное голоданием плечо: фиксировал на месте.

- Неужели я выгляжу так безобидно? - просмеялся впадающий в неуемное веселье Джокер.

Он принял свой самый дикий вид и это дало им несколько минут передышки: кое-кто мог еще мыслить, только когда другой транслировал опасность.

Подбородок психа уже блестел от слюны, и Брюс постарался вызвать у себя отвращение по этому поводу.

Кожа под его пальцами горела и он нажал сильнее. Как он раньше сдерживался? Он не помнил. Казалось, он потерял память, у него амнезия?

- Ты выглядишь так, словно хочешь, чтобы я тебя отделал, - честно описал он ситуацию, и получил вдруг тот самый понимающий взгляд, которого так опасался.

Медные глаза оценивающе оглядели его, словно все, на что он был способен - только дрыгаться марионеткой, и он злобно вспыхнул от стыда.

- О, ты и правда садист, Бэт. Смешно.

Это отчаянное недооскорбление почти достигло цели: он тоже замечал в себе что-то нездоровое, когда приближался к этому человеку.

Брюс под шумок снова обвел большим пальцем аркхемкий шрам, разглаживая кожу, вдруг совершенно серьезно рассматривая идею снова ощутить вкус его слюны.

- Сколько тебе лет? - спросил он, падая, падая, да еще так низко.

Но это была иллюзия вседозволенности: он хотел верить, что Джокер настолько плох, что заслуживает несправедливости - просто так.

- Боишься, что я потяну на совращение малолетних?

И вот этот гордый удар помог ему наконец опомниться.

========== Глава 31. ==========

- Ты чертовски содержательный, Бэт. Прямо несгораемый сейф.

Брюс поспешно отстранился, чувствуя себя первостатейным мудаком.

Он почти захлебнулся горьким отвращением к себе, к нему, ожегся виной, осознанием собственной слабости.

И был благодарен ему за насмешку.

- Шов еще воспален. Не забывай обрабатывать.

Джокер, в целом с интересом следивший за превращением рыцаря в дракона, в отличие от него не нуждался в проясняющих ум пощечинах.

- Мне тридцать один год, - самодовольно возвестил он, на деле производя неторопливые расчеты кое-чьих странностей.

Обнаглевший Бэтмен с переменным успехом был уверен то в пятидесяти пяти, то в двадцати.

Он заставил себя отойти от книжного шкафа подальше.

- Теперь, когда с лирикой покончено, - не оделил его паузой чертов псих, - предполагаю, что ты захочешь поехать со мной.

- Почему?

Джокер попытался улыбнуться, но глаза его оставались холодны.

- Тебе понравится. Хочу устроить сафари на Лигу Теней.

Этот холод был довольно непривычно ощущать, кроме того было неприятно, хотя и совершенно неудивительно, что Лига еще существует.