Хотя можно было и не наводнять эту скромную обитель своими странными дружками.

- Ладно, ладно. Он кое-где спит, если можно так выразиться, отсыпается, ага.

- Уже нет, - раздался от двери чересчур знакомый, насмешливый, скрипучий голос, - слишком шумно. Весьма любопытная картина, весьма. А что с твоей бабой, Джо?

Довольный произведенным эффектом, Джокер вошел в комнату, лихо размахивая трусами Крейна.

Он был одет в совершенно невозможные для него черные джинсы и грубый желтый свитер. Но он был в гриме, пускай потертом, но все же…

- При-ивет, рукокрыл, какими судьбами? - он пристально смотрел прямо, медленно приближаясь.

Он транслировал что-то вроде опасности, но в этот раз его никто не воспринял серьезно.

Бэтмен вдруг почувствовал смутное, но сильное неловкое сожаление, словно только теперь вторгся в чужую спальню.

- А что со мной? - вдруг подала голос нагло расположившаяся на столе женщина. Наготы своей она не стеснялась и то, что Брюс принял за наркотическое отупение, оказалось стальной невозмутимостью.

От горла до живота ее грудную клетку украшал широкий кривой шрам. Черные глаза внимательно следили за окружением сквозь светлые, почти белые ресницы.

- Ну например, ты чертовски мутная. Ты кто, а? - незамедлительно ответил ей Джокер, щедро снабжая свой тон предостережением.

- А ты у нас кто, окружной прокурор?

Жилистая и почти вся состоящая из прямых углов, она сначала показалась довольно молодой, не больше двадцати, но теперь он видел, что ей уже никак не меньше сорока лет.

- Линда, милая, может оставишь нас? - прервал их Крейн. - И можно мне наконец одеться?

- Нет. Отправишься в дурку прямо так. - Брюс понизил голос и динамик отразил его совсем монструозным.

Джокер оценил упоминание дурки и еще больше насторожился. Он поднял руку и потер указательным пальцем нижнюю губу, размазывая помаду, и это мог быть какой-то знак?

Пока Брюс зависал, странная женщина соскользнула со стола и извлекла внушительного вида револьвер из кучи своей, сброшенной для Крейна, одежды.

Мужчины застыли, каждый удивленный по своей причине.

- Отойди от него, герой. Джонни, милый, надень уже чертовы брюки, - она деловито раздавала приказания, небрежно помахивая оружием. - А ты, весельчак, мордой вниз и заткнись.

Брюс постарался не выглядеть слишком глупо.

Она не могла не знать, кто этот придурочный клоун. Даже если бы она только вчера родилась, не узнать его, тем более в гриме, было невозможно.

По какой причине она тогда притворялась?

Он видел, что она не блефует и приготовился уже обезоружить ее, но она навела револьвер прямо на висок Джокера и тому пришлось подчиниться и лечь на пол.

Брюс сжал челюсть, надеясь, что он обойдется без резких движений: перед глазами против его воли снова проскользнуло видение его мертвого тела.

Растрепанный Крейн наоборот, открыл было рот, но в результате ничего не сказал и суетливо принялся искать свои очки.

Она приложила дуло к затылку Джокера, изящно устроившись на его твердой спине.

Тот пообещал себе, что для этой одежды он устроит большой погребальный костер.

- Линда?

- Ты хочешь обратно в Аркхем, Джонни?

Джокер засмеялся в потертый ковер, и она ударила его пяткой в плечо.

- Линда, отойди от него.

Брюс машинально отметил, что голос Крейна охрип, незаметно доставая бэтаранг с усыпляющим газом.

- Не думаю, что это хорошая идея. Вот моя: вышибаем обоим мозги и можно будет даже принять душ. Вместе, разумеется.

Крейн вздохнул и натянул брюки. Когда он надел очки, Брюс увидел, что его зрачки экстремально сужены.

У Пугала тоже была в руках газовая шашка и он задержал дыхание.

========== Глава 23. ==========

Бэтмен отпустил - когда он прекратит таскать его? - Джокера на крыше соседнего здания.

На доспехе - на плече - остались следы грима и он, пропустив момент, не стал стирать их.

Джокер кашлял и смеялся одновременно. Глаза у него слезились и по потраченному гриму пролегали широкие мокрые дорожки.

- О, это просто феерия! Вот такой вот у меня дружочек.

Брюс вдруг обнаружил в себе неуместную, безумную, невозможную тоску, и был этим весьма обеспокоен.

Кривые, злые губы; уродливые, страшные шрамы.

Черные джинсы были настолько неожиданной одеждой для него, что прекратить думать об этом было слишком сложно.

Одежда Крейна.

- Он должен вернуться за решетку.

Этот человек - ужасный человек, злодей, убийца - больше не вызывал в нем отвращения.

Брюс почувствовал, что тонет.

Джокер протер глаза рукавом свитера, размазывая черноту грима, и важно улыбнулся.

- Должен или нет, - деловито прохихикал он, - пока наш нежный мальчик неизвестно куда ускакал со своей… Линдой, так что спрашивать не с кого.

Слава богу, этот человек всегда умел качественно отвращать Бэтмена.

Но, с другой стороны, эта одежда не могла быть чужой - штанины тревожащих воображение Брюса джинсов были ровно той длины, что приходилась на ноги Джокера, да и рукава свитера были по размеру.

- Разве он твой друг?

Возмутитель спокойствия пожал плечами, вскидывая руки в театральном жесте и ответил только через полминуты:

- Не знаю. Так просто сказал. У нас довольно нежные отношения: он спас мою жизнь, я а спас его - не убил, когда мне этого очень захотелось. Прямо взял себя в руки.

Он улыбнулся, склоняясь, и приподнялся на пятках, саркастически отдавая честь.

- У меня, мой рукокрылый друг, есть немного времени, и прежде чем ты схватишь меня…

Брюс выпрямился, пораженный чуткостью злобного клоуна.

- …предлагаю тебе вспомнить про нашу сделку.

- Я не собираюсь нарушать соглашение! - возмущенно сказал он и понял, что теперь и правда не собирается.

Только что теперь делать с ним? И что он ему скажет, когда будет задан логичный вопрос - “Что ты здесь делаешь?”.

Джокер вдруг начал стаскивать с себя свитер.

- Надеюсь на это, - из-за ткани прозвучало приглушенно. Он остался в свободной сиреневой футболке с глубоким треугольным вырезом, не скрывающим ключиц и шеи. На ней царил пчелиный порядок: соты.

Тонкий хлопок печально ложился на тугие изгибы мускулатуры, изможденной голоданием, и эта беззащитная человечность Джокера почти доставила Бэтмену боль и он отвел глаза.

- Бабу эту я видел где-то, но не могу вспомнить где, - глухо продолжил псих, зашвыривая неугодную желтую тряпку подальше.

Определенно, его настоящий голос - лишнее.

- Сам не забывай о соглашении, - ощетинился Брюс. - Убьешь кого-нибудь, и я за своей частью не постою, помнишь?

- Да-да, конечно. Ну ты и нудный, Бэтти. У меня для тебя кое-что есть, нечто… весьма полезное. Знак внимания, мм?

Брюс, понемногу приходящий в себя, почувствовал какое-то отчаянное равнодушие.

- Умеешь заинтриговать, - с фальшивым уважением протянул он. - Что же у тебя может быть такое, что мне было бы нужно?

Джокер обошел его кругом - на плече, под коротким рукавом футболки Брюс увидел розовый след, словно от сведенной татуировки и жадно уставился на него.

С этим возможно будет получить шанс на раскрытие тайны его личности. Он не очень мог представить себе этого человека - совсем не мог, если быть честным - ждущего, пока ему сделают декоративный рисунок. Но он мог быть очень молод тогда…

И как представить себе его в какой-то иной, отличной от настоящей, форме: ребенок, подросток, юноша? Все было слишком неясно и тревожно.

Пока он углублялся в тему возрастных изменений и декоративных элементов, психованный клоун, хитро усмехнувшись, попятился к краю крыши.

- Черт, Джокер, это уже было, - раздраженно позвал он его, но получил лишь лезвие взгляда.

- Подобное всегда актуально, - Джокер прокашлялся, прочищая горло, подмигнул ему и сиганул вниз.

- Да твою же мать… - Брюс обреченно посмотрел на улицу, за границу крыши. Под ней, из открытого окна незамедлительно показалось светлое плечо и тощая, обтянутая джинсой нога.