- Вяжите Крока! - рявкнул он и выпал в окно, прижав тело Джокера к животу, чтобы случайные выстрелы пришлись в случае чего в кевлар на его спине.

- Быстрее! - раздался вскрик Гордона, но они уже отдалялись.

Джокер вдруг досадливо скрипнул зубами, и этот неожиданный звук удивлял больше, чем заваруха с Кроком.

- Я предупреждал, - недовольно пояснил он, - что с Бучем у меня свои дела. Ты очень надоедливая мышь, знаешь?

- Поймают? - спросил Брюс, распахнувший труженик-планер, забывая, что с ним нельзя говорить напрямую.

Но когда он спохватился, этот сложный человек просто ответил:

- Задержат на время.

Он уже не держался за костюм, и Брюс ошибочно предположил, что так проявляется деликатность этого психа: это были бы почти объятья.

- Держись давай.

Он усмехнулся и крепче прижал худое тело к своим заново избитым бокам, наслаждаясь усилением боли.

- Ты даже не совсем бесполезен.

- Позорный кавардак.

- Молчи уже, герой, - оскорбился Бэтмен: сам он считал, что импровизированное преодоление Крока прошло весьма успешно.

Сообщник жутко пах ацетоном и он вспомнил самое важное:

- Не хочешь избавиться от флакона с кислотой?

Джокер отрицательно повел подбородком, поглощенный неторопливыми размышлениями.

- Нет там сейчас никакой кислоты. Надо было брать крупнокалиберный пулемет с бронебойными.

Бэтс не вовремя вмешался и пока не понял, что почти позволил убить для него человека.

Решит, что его обманули? Или станет считать, что он его случайное орудие…

- Точно, это же парализатор, - спохватился Брюс, неверно истолковавший его задумчивость.

Джокер не ответил.

========== Глава 20. ==========

Альфреда не было: он уже спал и гипотетически вообще не был в курсе, что костюм сегодня покидал пределы подвала.

В убежище Брюс быстро скинул перчатки.

- Дай мне руку, - как можно равнодушнее сказал он, украдкой осматривая испорченную фиолетовую одежду.

- Это такое важное решение…

- Дай мне руку или я тебе ее сломаю!

Он перехватил кисть Джокера, словно боялся, что тот спрячет ее за спину, и начал стаскивать с него пиджак.

Когда и с рубашкой было покончено, придирчиво поискал стекло в оставленных им царапинах и набрал полную горсть.

- Шестьсот нитро экспресс?

Обманчиво вялый Джокер, сам не зная отчего скрывающий повышенный иммунитет к токсинам, досадливо приподнял бровь и не оставил Бэтмена без ответа:

- Семьсот. Со мной все становиться веселее, да и беру я недорого.

Брюс посмотрел на него отяжелевшим взглядом, но в игру не вступил. Он нашарил в аптечке антисептик и побрызгал пострадавшее предплечье.

- Я думал, ты предпочитаешь импровизацию.

- Стараюсь, чтобы сложилось такое впечатление.

- Постарайся хотя бы завтра не вставать в эти твои… гимнастические штуки, чтобы кожа успела хоть немного схватиться.

- Ты имеешь в виду боген или фляк? - этот заинтересованный тон и уловку можно было считать новым приглашением к противостоянию.

Сколько энергии в этом тощем теле!

Брюс наклонился к несносному преступнику и честно сказал:

- Понятия не имею, что такое боген. И постарайся отложить демонстрацию.

Он почему-то не решался прикоснуться к ранам от перчаток Крока, но сердито преодолел себя и начал срезать фиолетовую штанину. Приспустил дурацкий высокий желтый носок.

- За тебя опять назначили награду. Мог бы и рассказать, что у тебя проблемы.

Джокер, лукаво следящий за коленопреклонением, осторожно спросил:

- Зачем?

Брюс сжал челюсть покрепче, потому что не знал ответа на этот вопрос, и торопливо снял шлем, вставая.

- Расскажешь, что происходит?

- Узнаешь из утренних газет.

Он уже использовал все доступные ему ресурсы терпения, но все же не выдержал и сказал:

- Ты останешься тут.

Он снова вернулся к добровольному оказанию медпомощи, и не без содрогания обработал бледную, окровавленную голень; темную, рваную рану: чертова ируканджи на самом деле была слишком опасна.

В другой момент он бы с удовольствием снова понаблюдал за тем, как Джокер злится, но в этот раз он задевал его гордость и ждал реакции, затаив дыхание.

Но тот молчал, прикрыв глаза. Его спину через тонкую ткань нательной майки неприятно холодила сталь, которой были обиты стены.

- Джокер.

- Тихо, я сплю. Не видишь что ли?

Что-то двинулось внутри у Брюса - прилив тепла - и он облегченно выдохнул.

Это было что-то вроде согласия.

На кровати в гостевой спальне лежала его оставленная при побеге одежда - ему было неприятно вспоминать это, как, впрочем, почти все, что с ним случалось - и прочие конфискованные Бэтсом вещи, которые он не успел забрать.

Джокер в ярости уставился на складной нож, который он оставил тогда на крыше, лежавший ровно вдоль чистого, аккуратно сложенного жилета, отер губы ладонью и слишком резко скинул все это на пол.

Часы жалобно звякнули, ударившись об пол.

Он не хочет знать, где там жучки.

Конечно, помыться он не удосужился, и с утра белоснежные подушки были испачканы его гримом.

Вся эта ситуация становилась совершенно не смешной и вполне опасной для Бэтмена, но когда он думал о осторожности?

Пока он был в душе, забавный старик поменял белье и застелил постель, но Джокер едва заметил это.

Крейн был прав, ставки охерительно выросли.

Брюс примерно в это же время выбирал между надменным побегом и прямым разговором и пришел к выводу, что не хочет знать, что хуже.

Остановился на варианте, где его напрямую ничего не касается, но он все решает - любимой позиции всей его жизни.

Вышел к завтраку как всегда - утро начиналось в особняке как минимум в три часа дня - но странного его гостя не было и он побыстрее, чтобы дворецкий его не заметил, смотался к западному крылу.

Джокер сидел на кровати по-турецки и тасовал колоду. Длинные пальцы подвижно касались рубашек карт, которые украшали сине-красные ромбы - узор-арлекин - и Брюс вспомнил, что это колода не из поместья.

На нем были только фиолетовые брюки. Брючины задрались, частично открывая икры, расцвеченные редкими бледными волосами.

Он недавно наконец помыл голову и его зеленые волосы были еще мокрые.

Брюс постарался не смотреть на бледную грудь и плечи, по которым неровно отрезанные пряди чертили влажные линии.

Джокер дал ему насмотреться, подбросил колоду, хлопнул по ней в воздухе и все до одной карты исчезли, несмотря на то, что рукавов у него не было.

С самого начала было ясно, что это будет нелегко.

- Ты должен позавтракать, - Брюс постарался, чтобы это прозвучало мирно и сел на противоположный край гостевой постели.

Напряжение нарастало.

- Может, сперва выгуляешь меня?

Паузу заполнили истошные птичьи крики, доносящиеся с деревьев за окном.

Брюс сжал зубы, встал, поднял с пола яркую рубашку, сброшенную в компании других вещей и, приблизившись, вложил в чужую раскрытую ладонь.

Игнорируя все правила приличия, он проследил, чтобы за завтраком чертов клоун сел рядом и поглядывал на его руки, впрочем, без каких-то особых целей: после того, как он уже доверился ему, хуже ничего быть не могло.

“Свержение черного принца!

<…>наш источник утверждает, что вчера некая организация вне преступных сообществ, так называемая “Корона” объявила о том, что преступный гений, известный нам как Джокер “не пользуется больше своими привилегиями, поскольку отныне их не имеет”. Напомним, что слухи о его назначении появились в начале февраля, когда он еще находился в психиатрической лечебнице. Так же наш источник отметил, что надежда, на то, что он удержит корону была “гиблым делом”, и отметил…”.

Брюс медленно опустил газету и свирепо спросил:

- Как получилось так, что я ничего об этом не знаю?

Джокер, уныло сражающийся с Альфредом на неблагодатной ниве его экстренного откармливания, скосил свои темные глаза, подпуская противника с десертом слишком близко.