- Точно, больше никаких развлечений, - спохватился Джокер, хотя это и его совершенно не устраивало. - Готов? Брюс?

- Надо же, ты бываешь таким обходительным… - язвительно засмеялся Брюс, отпинывая пяткой наглый коричневый ботинок. - Зачем спрашивать, ты же знаешь, что готов.

Фиолетовая рука взлетела, вцепилась в черные волосы, резко вздергивая покорную голову, открывая одичалому от невозможности слития в самой желанной плоскости карему взгляду горячую шею.

- Только что придумал это, - заурчал Джокер, сильно приложил Бэтмена лицом о стену, оставляя на точеной скуле яркий след, и размахнулся снова. - Ох, моя глупая мышка, мне нравится моя работа, можно приобрести столько любопытного опыта…

Дверь оцепленного дома в заброшенном поселке, в котором по анонимным данным скрывался подозреваемый Брюс Уэйн, отворилась от мощного пинка, извергая из себя самого беглого миллиардера с поднятыми руками и пистолетным дулом у виска.

На белой рубашке вперемешку с пятнами грима алела кровь.

Джокер, желанная добыча любого офицерского чина, самодовольно скалил свое жуткое лицо за его спиной, цепко придерживая добычу за подбородок свободной левой рукой.

Спецназ встал на изготовку, миллиардер сглотнул и поднял повыше руки, подвязанные кричаще желтой тряпицей.

- С вами, ребятки, - начал мерзостный клоун-террорист, потирая языком нижнюю губу, - не развлечься, вот честно. Какого хера вы сюда приперлись, мм?

Толпа полицейского муравейника неожиданно не содержала Джима.

- Сдавайтесь! - неуверенно потребовал экс-помощник Гордона, ныне исполняющий обязанности комиссара, фамилию которого, разумеется, никто не помнил.

Джокер искренне захохотал, опасно потирая пальцем курок, свирепо встречаясь с главой полицейских взглядом, мгновенно обнажая вместо стража порядка просто человека - трусливого, не самого честного уроженца Гранд-Рапидс среднего возраста и с добрыми сорока килограммами лишнего веса.

- Сдаваться? Мы? Серьезно? Я вышибу этой красотке мозги и исчезну, и вы это знаете, верно? - вдохновенно щурясь, радостно возвестил бешеный клоун вздрогнувшей толпе государственных псов. - К счастью для вас, для все-ех ва-ас, у меня несколько иные цели. Кто это сделал? Кого мне подержать за горло, мм? Кто заставил меня потратить время зря?

Пальцы, утянутые в фиолетовую кожу, издевательски потерлись о небритые щеки унылого богача и тот закрыл глаза, подергиваясь и трепеща.

И.О. комиссара тревожно прислушался.

- Дело в том, господин полицейский, как вы могли заметить, меня интересует только Бэтмен, - деловито выдал Джокер, помаргивая от приятных воспоминаний. - И вот ваша скудоумная пресса так неосторожно нашла мне этого малыша…

Он без перехода иронично помрачнел, и переговорщик, уже открывший рот, разумно заткнулся.

- Совершенно не смешного и исключительно бесполезного. Проще говоря, я хочу видеть Бэтмена. Взамен я не трону Уэйна, - потребовал захватчик, наваливаясь на ослабевшее от ужаса тело пленника.

Тот снова сглотнул, морщась от наливающегося на скуле ушиба, и офицерский состав тоже.

- Мы не вступаем в переговоры с таким мусором, как ты, Джокер, - не слишком уверенно заявило государство.

- Ла-адно. Тогда держитесь! - обрадовался преступник, и шмыгнул носом: простыл за ночь в холодном доме.

Настала мертвая тишина.

- Прошу… - взмолился заложник, тяжело дыша свежеразбитым носом, и опять крупно вздрогнул, трагично складывая брови. - Я заплачу сколько угодно.

- Брюс Уэйн… - начал мегафон.

- Вы меня не слышали? - рявкнул Джокер, разбрызгивая слюну. - Я знаю, в чем он подозревается. Поэтому я тут, и лучше вам меня не злить с этой херней. Заебали. Хочу видеть Гордона. Где тут наш старина Гордон, мм? Отвязный Джи-им.

- Джеймс Гордон отстранен от…

Джокер захохотал, уверенно вкладывая свои грязные фиолетовые пальцы в нежный, щедро освященный долларом рот богача.

ГПУ дрогнуло.

- Бэтмен, - снова начал Джокер, пересчитывая рваными движениями белые зубы жертвы. - Очень, очень интересный мужик. И та-акой непредсказуемый, знаете? Полный сюрпризов. Необыкновенный! - он хвастливо осмотрел кордон боком, быстро нализывая с губ непослушную слюну. - И ради его эффектного появления я готов немного смягчиться. Так вот, я хочу во-он тот милый вертолетик, штурмовую винтовку… мм… Термос с кофе, семьдесят две девственницы… Нет? Да, я замучаюсь их потом хоронить… Хотя привычка превратила для меня это в самое простое дело… Короче, вертолет, винтовку и тогда - может быть! - я отдам Уэйна в руки Бэтмена. У меня все. Аплодисментов не надо: я в самом дурном настроении сегодня.

Он наконец заткнулся и заскучал, ожидая.

Власти были вынуждены капитулировать.

В этой модели вертолета система автомата была рассчитана только на зависание, поэтому мрачный пилот, поднявшись в воздух, выделил пару минут на отдышаться, зорко оглядывая с воздуха их ночной приют, вполне серьезно намереваясь обнаружить, как именно дворецкого будут упаковывать - как жертву или как сообщника.

Прослушка наверняка пахала по полной, поэтому он извлек из воздуха поганую шариковую ручку с красными чернилами и, стащив перчатки, написал на своей ладони, не в силах преодолеть приступ говорливости и возмущения:

“Вот. Видишь? Дело не в Бэтмене и его жертвах, или в кем-то проплаченной отставке Гордона. Тупое стадо, преследующее нас одинаково - своего спасителя и своего иуду. Я знаю, что ты должен быть очень зол. Я был таким же, когда вернулся из Кашмира. Меня от них тошнит.”

Брюс опустил глаза, приятно узнавая почерк с календаря, того первого послания, выведенного этими красивыми руками для него, ослепшего и оглушенного слабостью, но иных подозрительных действий производить разумно не стал, опасаясь, что салон еще и просматривается.

Чернила исчезли, смазанные.

Он мог бы сказать чудовищу, что ему жаль, но надежда - это единственное, что может быть у мыслящего существа, а преследуют их совершенно справедливо.

Но, конечно, ничего такого он не сказал.

- Вы не отпустите меня? - спросил он вместо этого как можно жалобнее, жадно оглядывая левый рубец на раскрашенном лице: мечтал прижаться туда губами, хотя качели обоюдных шагов навстречу и не менее обоюдных плевков в приоткрытые для поцелуя рты, раскачиваемые ловкой рукой, ему обрыдли.

- Не-е, красавица. Потерпи, - мрачный Джокер отвинтил крышку термоса, экспертно, словно деловитая служебная овчарка, обнюхал содержимое, нахмурился и отшвырнул кубок Гертруды в хвостовую часть.

Горячий кофе плеснуло на обшивку, и от его подтеков в холодный осенний воздух пошел белесый пар.

- Имбецилы. Ненавижу… - прошипел он, все больше мрачнея. - Идиоты. Я бы хотел убить его хотя бы только из-за вас, уроды.

Бэтмен вдруг понял, что постоянно чувствует то же самое, и содрогнулся от отвращения к себе.

Все это ради них.

- Не переживайте, мистер Уэйн, сэр, - снова подал голос Джокер. - Потерпите немного, и мы распрощаемся. Обещаю, больше мы никогда не встретимся.

Брюс едва заметно кивнул, скрывая одобрительный вздох.

========== Глава 102. ==========

Когда Джокер объявил о выполнении условий сделки с полицией, его пришлось потерять из виду… оставить без присмотра.

Брюс Уэйн всегда подозревал в себе маниакальные черты.

Все еще чувствуя тепло на своей спине и боль в защипанных ягодицах - прежде он и не предполагал подобного (даже не участия в роли фальшивого заложника, а ловкости, с которой человек, у которого заняты обе руки в такой специфической обстановке, как эта утренняя, может обтрепать его мягкое место) - и пускай все это было непозволительно легкомысленно, пускай, теперь он знал, как бывают мимолетны тени и полосы света, и как пусто бывает прямым и справедливым.

После вмешательства Фокса вопросов к нему у полиции почему-то больше не было.

Ловко оперируя замешательством любимого старика, платиновой кредиткой, общей на двоих моральной усталостью, вполне освоенной за эти долгие месяцы подлостью и приличной дозой упрямства и уговоров, Брюс проводил самолет в Англию - и стал еще больше несвободен.