- Подле-ец, - противореча себе просипел он, щурясь, и Брюс застыл у его ног, склоняясь.

Подобные высоты в предсказании бэт-реакций стоило обдумать.

Потом.

- Уэйн может позволить себе быть подлым, помнишь? - не без удовольствия захрипел черт знает когда сорванным горлом польщенный герой, одобрительно втирая ладонью пот в белое колено, под которым, словно странные струны, часто ходили излишне выделенные худобой сухожилия. - Не понимаю, почему ты так много сдерживаешься? Или тебя устраивает только суровый Бэтмен. Точно, как я мог забыть…

- О, рыцарь, в отличие от вас, шизиков, я тебя не разделяю. Я сейчас просто не в форме, так бы развлеклись по-настоящему, - продолжил тему противоречий злодей, насмехаясь.

Тонкое место, пята самости, и только этому человеку, как равному, позволено выставлять оценки. Оценка, впрочем, была невысокой? Брюс Уэйн смиренно дал себе обет так отодрать его, что…

Немного только отдышаться…

- Что же мешает тебе быть в форме? - самодовольно спросил он, не желая даже пытаться хватать себя за язык. - Неужели я?

Это был вызов, совершенно непродуманный, бессмысленный и опасный, особенно после того, как он так бесстыдно отметился в самой глубине.

- Да, пожалуй. Ты, - вдруг равнодушно подтвердил Джокер, всем своим видом излучая отсутствие интереса, и Брюс начал подозревать, что попал в силки: в затишье перед особенной шуткой.

Или это был особый разговор - на странном, незнакомом языке?

- Почему? - не медля спросил он серьезно, тревожась от того, насколько ему интересны эти пустые глупости.

Джокер ненадолго задумался, пристально изучая смуглую руку, украшенную лоснящимися потом буграми мускулатуры.

- Это же ты, Бэт, - лукаво сказал он наконец, пожимая плечами. - У меня просто нет выбора.

Брюс растерянно застыл, услышав в севшем от усталости голосе неприкрытое снисхождение.

Но Джокер, казалось, был серьезен.

- Ты… это, - он мягко повел ладонью, изображая вдруг в лице что-то каменное и обтекаемое одновременно, и герой-жертва задохнулся от возмущения.

- Я тебе покажу “это”! - рыкнул он мрачно, и пленил наглую руку, сжимая ее в своей руке в чем-то неопределенном, но меньше всего напоминающем дружеский или враждебный жест.

Не слишком скрытно пришедший в восторг от новой победы Джокер изобразил зверя, и получил тычок под ребра, все еще пошло измазанные спермой, сразу же стекая в удобное, привычное уже обличье - бледный, холодный, острый, темный, насмешливый мужчина средних лет, таящий скверну тайн и разрушений глубоко и под странными льдами.

- Иногда мне хочется тебя сломать… - безвольно признался засмотревшийся Бэтмен, неохотно выпуская сухие пальцы, не-заслуживающие поцелуев.

Смеха в ответ он не дождался.

- Иногда, - совершенно серьезно и здраво выдал Джокер, нализывая губы своим фирменным жестом, - мне хочется тебя не сломать.

- Не зли меня, Джо-кер.

Джокер только фыркнул. Зря: Брюс почувствовал слабину.

Любое взаимодействие превращалось в противостояние.

- Знаешь, чего бы я хотел еще, Джек? - торопливо зашептал он, справедливо опасаясь, что в сонной атмосфере горчащее эро-представление закончится и непрочная ткань морока постели прорвется, наталкиваясь на непреодолимые шипы реальности.

- Мм. Судя по тону, что-то безумное, - скучающе протянула жертва.

- О, именно, - обрадовался такому специфическому пониманию Бэтмен, вдохнул побольше воздуха, наклонился, только удерживая в цепком кольце пальцев костистую лодыжку - пусть будет ветрилом в его порыве, хоть что-то должно его вести - и широко лизнул клоунский живот, собирая языком вязкое семя.

- ?! - изобразил своим подвижным лицом Джокер, и комично наклонил набок голову: ведет расчет.

Всем самым жарким и провокационным прежде заведовал только он один.

- О, да ладно… - просмеялся Брюс, чувствуя себя то ли злым богом секса, то ли неопытным юнцом. - Не будь таким скромником, меня это пугает.

Но бесстыдного вылизывания не прекратил.

- Ну вот, каннибал, теперь тебе точно нечем меня удивить, - неосторожно восхитился фальшивый скромник, в блеске глаз выдавая свою темную природу: непокорный герой, прекрасный образец нравственности, ест с руки - отличная аналогия, определенно неудачная шутка.

- Да? - улыбнулся Брюс, принимая встречное движение. - Вот как. Обидно, но что поделать… Кстати, не одолжишь мне двадцатку?

Дурные намерения рассеялись без следа, Джокер вскинул брови и одобрительно захихикал, принимая - в свою очередь, но до поры - поражение.

- Вот это эволюция, Бэтси: начинал с детских шуток про бобы, дорос до первых иронических проб!

- У меня отличный учитель, - заворчал Брюс, глубокомысленно хмурясь его улыбке, потому что по-другому не мог. - Первых проб. Настоящий мастер.

- Я еще не сдался, - деловито проинформировал его вышеупомянутый учитель.

- Это вызов?

- Ага-а.

Одолевать его всегда было слишком правильно.

- Ты уверен? - усомнился Брюс, когда перебрасывание вполне весомыми угрозами достигло точки невозврата. - Я уделал бы тебя в три счета. Если бы мне это понадобилось.

Джокер благосклонно изобразил интерес.

- Я не сделаю тебе ничего плохого, мальчик, - провозгласил первый пункт Бэтмен, получая желанный отклик: новый удивленный взгляд, не успевший еще перейти в опасный. - Вот, видишь? - продолжил он, и вдруг подмигнул тем самым - его личным - жестом.

- Ты прав, совсем забыл о твоих способностях к подобным… мимическим экзерсисам, - признал и второй пункт Джокер, пытаясь подавить зевок, рожденный безапелляционной мужской физиологией.

- А вот это настоящий вызов, Нэпьер. Собираешься вздремнуть, пока я тебя тут развлекаю?

- Похоже на то.

- Отлично, - согласился Брюс, ухватился за тощие ноги и развел их в совершенно неприличном жесте, возвышаясь над сопостельником ровно так же, как и пару минут назад, но с одним ужасающим различием погашенного пожара: ужасно, а ужасное Джокеру по вкусу.

Взлетели брови, еще хранящие следы грима, блеснуло медное стекло, опасно искривились шрамы, у его бедерной артерии незамедлительно щелкнуло выкидное лезвие, и провокатор захохотал.

- Ты просто нечто: на тебе нет даже белья, но когти на месте. Не старайся, Джек, я не хотел тебя напугать, - нахально выдал он, втайне сгорая от стыда и восторга: и правда желал бы увидеть истечение своего семени из этого непокорного тела - одна мысль об этом работала как удар йохимбином по крови, рождая настоящее темное цунами похоти. - Где ты всегда прячешь эти чертовы ножи?

Острие уперлось в кожу, ощутимо, но пока бескровно - в глубинах, далеко, но явственно, вспыхнула искра.

- Так я тебе и сказал, - угрюмо проворчал снова цельный в геройском взгляде Джокер, плохо скрывая в голосе лед. - Давай, скажи что-нибудь про мою беззащитность.

Брюс только хмыкнул, прекратил испытывать неидеальное злодейское терпение захватом, но далеко не ушел - удобно устроился подле белого локтя.

- Виноват. Это было слишком? - кротко спросил он, пряча самолюбивую улыбку.

Нож исчез так же таинственно, как и появился.

- Слишком? Напугал? Кто здесь еще самый самовлюбленный, Уэйн, - прохихикал вдруг чертов хладнокровный клоун, и он начал догадываться, что снова где-то сглупил. - Мое крепкое лезвие защитило тебя в нужде, разве нет? В этот раз тоже, а то ты и правда рисковал выскоблить меня язычком, словно моя маленькая бэт-сучка.

Это было элегантное исполнение чужого обещания “взвоешь”?

Брюс мог бы догадаться, что вступать в противостояние с Джокером на поприще издевок было безумием.

- Ладно, понял, - невозмутимо поддержал он общий градус лихого веселья. - Но когда тебя надо будет поскоблить - обращайся.

- Ты подозрительно изворотливый в последнее время, - с комичной завистью забил последний гвоздь в гроб чужого превосходства языкастый злодей, поводя плечами, - я прям завидую. Мне бы твою… гибкость. Я говорю о приспособляемости. Неразборчивости.