Собравшись с силами и вернув взгляду прежний холод, девушка нетерпеливо сложила руки на груди.

Жаркий туман заволакивал взор короля. Так красива была она. Повинуясь порыву, он приблизился к алым губам возлюбленной, чтобы впиться в них, утолить столько лет кипевшую в нём страсть. Красавица стояла неподвижно, следя за ним с невольным интересом. Лишь в последний оставшийся для этого миг, после которого их губы слились бы в поцелуе, переводчица отступила на шаг.

- Я свободна, король? - девушка смотрела в сторону.

- Да, - резко произнёс бывший казначей.

Кивнув, красавица поспешила покинуть королевский дворец, пребывание в котором причинило ей двойную боль.

- Нет! - гневно вскричал король спустя несколько минут. - Ты не свободна!

Яростным, чеканным шагом он направился к одному из распорядителей.

- Готовьте виселицу на завтра! - приказал монарх. - Схватите её и казните за измену родине! Завтра! Я сам приду смотреть на казнь.

Чиновник бесстрастно записал на равнодушной бумаге ужасный приказ.

Король заперся в своих покоях. Сердце, отвергнутое возлюбленной, наполнилось ядом боли и горечи.

Мужчина сел за стол из розового дерева, за которым любил выписывать указы и распоряжения. Распахнул окно. Ночной дождь долетал до его лица и покрывал его каплями слёз. На листе гербовой бумаги появились влажные капли. Король с ожесточением захлопнул ставни, взял новый лист и перо. Лист пергамента с золотым тиснением. А затем, точно слёзы из безутешных глаз, полились на лист строки:

"Жил однажды юноша. И у него был свой ангел. Невозможно красивая девушка с белыми крыльями. Юноша видел её очень редко, но знал, что она всегда оберегает его. И однажды он признался в любви девушке-ангелу.

- Любишь ли ты меня? - спросил он и сердце замерло в груди, боясь услышать любой из ответов.

Но она улыбнулась своей светлой улыбкой, что всегда так радовала его.

- Иначе я не была бы рядом с тобой.

- Скажи, почему мы не можем быть вместе всегда?

- Ты так хочешь этого?

- Больше всего в жизни, - вздохнул он.

Но девушка-ангел подарила ему сладкий поцелуй и исчезла, как и всегда.

Расстроенный, юноша лёг спать. А когда поутру вышел во двор своего замка, на мраморной скамейке сидела девушка. У неё больше не было крыльев, и она не лучилась небесным светом. Это была живая девушка и она больше не могла оберегать юношу. Теперь он должен был защищать её хрупкую красоту от мира.

Вот только юноше уже не нужна была обычная девушка. И он покинул её. Навсегда. Он не хотел ей делать больно, просто таков он был, и ничего не мог с собой сделать."

Король кликнул слугу и велел принести ему крепкого заморского рома. Так сильна была его боль.

Когда на следующее утро он подошёл к своему столу, там лежало несколько чистых пергаментных листов и нетронутые чернилами перья. Никто из прислуги не видел той истории, что король написал накануне.

6

Бывший казначей и нынешний король восседал на специально сооружённом помосте рядом с виселицей, куда вынесли его трон. Он желал лично насладиться казнью рыжеволосой переводчицы, отвергнувшей его.

Горожане толпились вокруг, кто-то показывал связанной девушке кулак и бросал в лицо проклятья. Похоже, что большинство действительно уверовало в то, что эта молодая женщина с добрыми глазами поставила страну на край гибели своим предательством. Каким предательством - никто не задумывался. Если король сказал - так и есть. Чернь жаждала крови и бесплатного представления.

Палач развязал путы на ногах несчастной, ткнул в её нежную спину острым концом алебарды. Переводчица, подняв спокойные глаза к небу, взошла на эшафот, одолев тринадцать ступеней.

Лицо молодого короля было прямо перед ней. Горечь, боль, жалость, ненависть и обида - всё смешалось на нём непередаваемой гаммой.

Набросив на шею осуждённой петлю и затянув потуже, палач приблизился к рычагу, опускающему пол под несчастной переводчицей, положил на него увитую жилами руку и ждал знака монарха.

Король безмолвствовал.

Девушка не рыдала от ужаса, не умоляла о пощаде; с достоинством выпрямилась она на эшафоте, словно и не замечая тугой петли на шее, и с ненавистью и даже большим презрением глядела на преисполненного власти короля. И он вскочил, сорвался с трона, и подбежав к переводчице, тихо сказал ей:

- Уходи прочь из города, из страны! Я дарую тебе твою жизнь, ибо не получу удовлетворения, отняв её - ведь тебя, кажется, не сломить. Уходи прочь, и если ещё хоть раз я увижу твоё прелестное лицо, то клянусь своим троном, я возьму свой аметистовый меч и выколю твои зелёные очи, чтобы больше никогда не изливали они на моё сердце потоки расплавленного свинца!

Помилованная едва слышно вздохнула, отведя взгляд.

Толпа, узнав о благородном решении монарха, с недовольным гулом расходилась. За теми, кто протестовал особенно рьяно, увязывались стражники, коих в этот день было особенно много на площади.

Вернувшись во дворец, король погрузился во тьму печали. Красавица-южанка грустила в одиночестве, проводя долгие дни в выделенных ей роскошных покоях. Монарх запретил пускать к себе кого бы то ни было. Лишь раз в несколько дней к нему наведывался его верный распорядитель - давний товарищ по пирушкам, впустивший его в столицу когда-то. Король пожаловал ему титул герцога и взвалил на него всю тяжесть управления страной.

Спустя три недели после несостоявшейся казни монарх велел разыскать переводчицу - он желал с ней поговорить, вновь увидеть её. Однако девушки не было в столице.

А вскоре с юга пришли тяжелые вести - старейшина, оставленный управлять султанатом, скончался, а власть там захватил сын одного из бывших царьков. Он объявил, что Белый Бог повержен прочими Богами Зла, и султанату теперь придётся существовать без его покровительства. Всякая связь с королевством прекратилась, а золото, до сих пор поддерживавшее хоть какие-то жизненные силы в разорённой войнами монархии, иссякло. Теперь над страной нависла угроза нищеты и голода. В распоряжении короля было чуть больше десяти тысяч воинов - он даже не мог отправить в султанат карательное войско: армии едва хватило бы, чтобы защищать столицу в случае вероломного нападения соседних держав.

Герцог не скрывал от короля состояния дел в стране. Вместо того, чтобы искать хоть какие-нибудь выходы из-под навалившихся бед, король запирался в своих покоях и пил ром или вино. Его фаворитка пыталась образумить его, но что могла поделать слабая женщина...

В начале весны один из придворных напросился к королю. Недовольный тем, что его потревожили, монарх хотел выбранить сановника, но заметил девушку, что пришла вместе с ним.

Молодая особа была как две капли воды схожа с его возлюбленной. Те же огненно-рыжие волосы до плеч, такие же глаза цвета изумруда, и лишь взгляд да обольстительная улыбка подсказали королю, что перед ним иной человек.

Как выяснилось - девушка была на пару лет младше переводчицы и родилась в семье богатого ремесленника в городке на западе.

Щедро наградив придворного за такой подарок, король повёл красавицу в один из своих любимых залов.

Высокие колонны поддерживали кольцо свода - солнце искрилось в волнах большого пруда в центре помещения. Выложенные мозаикой стены изображали леса и холмы - но таких ярких и живописных мест не могло существовать в природе.

Эта новая красавица, обладая чертами лица прежней, оказалась совершенно другая по сути. Между королём и его гостьей завязалась легкомысленная беседа. Девушка явно пыталась привлечь к себе внимание молодого монарха. В конце концов ей это удалось. Не устояв перед чарами перед чарами соблазнительной красавицы, король на руках пронёс её через несколько зал и галерей, и, точно хрупкое сокровище, опустил на шёлковые перины, отлучившись ненадолго лишь раз, дабы зажечь алые свечи, наполнившие покои терпким ароматом южных ночей.