- Он написал это по доброй воле и в трезвой памяти, – ответил Мидорима. – Есть свидетели, разумеется.

- Ну теперь мне хоть стало понятным, почему все считают его одарённым, – пробормотал Такао, пробежав глазами последние несколько строчек. – Это блестящий очерк.

- Да, давно забытый и сложный жанр, разумеется, – согласился Мидорима. – Не зря он считается королём журналистики. Правда в первозданном виде его уже практически невозможно встретить…

- Та-ак! – воскликнул Такао. – Кажется, открылся передвижной филиал лектория! – Мидорима обиженно поджал губы, но всё-таки замолчал. – И что ты думаешь? – Такао впился в лицо собеседника цепким и хищным взглядом.

- Я думаю, – Мидорима задумчиво покрутил длинными пальцами полупустую кружку, – что у нас получился интересный квест. И составлять его было… приятно.

- И? – не унимался Такао.

- И это оригинальный вариант подачи материала, который имеет большой потенциал, разумеется. Куроко сказал, что Акаши даже высказал идею, что можно было бы выпустить серию.

- Ты ходишь вокруг да около, Шин-чан, – усмехнулся Такао. – Но так и не говоришь то, что хочешь сказать.

- Я хочу сказать, – Мидорима поднял на собеседника тяжёлый взгляд, Такао ответил улыбкой, – что после этого номера мне показалось, что наш… хм… дуэт… небезнадёжен, разумеется, – выдавил Мидорима, опустив взгляд.

- Чёрт, Шин-чан, ты разбиваешь мне сердце, – воскликнул Такао. – Если за год совместной работы я научился хоть самую малость расшифровывать твои эскапады, то готов поклясться, что ты только что сказал, что хочешь работать со мной до чёртиков. Лучше сразу скажи, что я ошибся, и покончим с этим.

- Ты не ошибся, – едва слышно проговорил Мидорима.

- Ох, Шин-чан, – вздохнул Такао. – А как же твой лекторий? И моя работа ди-джеем?

- Ты хочешь уйти на радио? – вдруг спросил Мидорима, пристально глядя в глаза напарнику.

- Признаться честно, – Такао вскользь посмотрел на «Отоко», – не так сильно, как ещё месяц назад. – Он провёл рукой по волосам, приглаживая всклокоченные пряди. – А ты? Ты разве не хочешь уйти?

- Я готов остаться, если… – Мидорима откашлялся, – если останешься ты, если мы будем работать вместе.

- Серьёзно? – Такао вытаращил глаза.

- Разумеется, – Мидорима поджал губы, но взгляд не отвел.

- Хм, – Такао лукаво прищурился, откинувшись на спинку стула. – Не ожидал, что ты когда-нибудь скажешь нечто подобное. Ты меня удивил. Хотя, конечно, не так, как Акаши, – он сделал страшные глаза, стрельнув взглядом в сторону журнала.

- Он всех удивил, – губы Мидоримы слегка дрогнули. – Кстати, – он встал, сделав два больших шага до окна, – тебе лучше поторопиться.

- Это ещё почему? – насупился Такао.

- К четырём часам мы должны быть в редакции. У Куроко закончилась практика, и он хотел, вроде бы, выпить шампанского. Кроме того, Новый год… Это был бы неплохой повод, если мы хотим вернуться…

- Согласен. Но, Шин-чан, сейчас только девять, ещё вагон времени, – отмахнулся Такао.

- Если ты не поторопишься, мы опоздаем на сеанс, разумеется.

- Сеанс? – Такао оживлённо уставился на прижатые длинными пальцами Мидоримы к поверхности стола квадратики бумаги.

- Звёздные войны, – ответил тот, отпустив-таки билеты.

- О! – глаза Такао стали размером в пол-лица. – Это я мигом, Шин-чан. Никуда не уходи.

Такао исчез в комнате, откуда послышался неясный шум, сопровождаемый невнятным бормотанием. Через некоторое время он снова выскочил на кухню, полностью готовый выходить. Мидорима сосредоточенно кивнул и направился к выходу, Такао, пританцовывая, пошёл следом.

- Кстати, – уже выйдя на улицу и сунув руки в карманы, заговорил Мидорима, – вынужден признаться, что не видел предыдущие шесть фильмов. Так что вряд ли смогу соответствовать аудитории.

- Это не страшно, Шин-чан, – усмехнулся Такао. – Заучи фразу «Люк, я твой отец», все будут думать, что ты в теме. Кстати, – он чуть увеличил длину шага, чтобы идти с Мидоримой в ногу, – я тоже вынужден кое в чём признаться. Во-первых, вчера я ходил на лекцию о размножении ленточных червей. Ты был прав, это жутко интересно. – Он с честью выдержал недоверчивый взгляд Мидоримы. – Ну ладно, больше жутко, чем интересно, но я старался. – Мидорима криво усмехнулся. – А во-вторых, – продолжил Такао, – беру свои слова обратно: ты удивил меня покруче Акаши, Шин-чан.

***

Кагами как раз дожаривал яичницу с пятью внушительными ломтями ветчины, картофельными оладьями, помидорами, грибами и тостами, когда зазвонил телефон.

- Кагами, – рыкнул в трубку Тайга, переворачивая ветчину, чтобы та не пригорела.

- Кагами-сан? – послышался в трубке смутно знакомый голос. – Это Ивамото, тренер Такамацу. Я хотел вас поблагодарить!

- Зараза! – выругался Кагами, поскольку кусок ветчины сорвался с лопатки и упал на пол.

- Простите? – уточнил, очевидно, обиженный до глубины души Ивамото.

- Это я не вам, – поспешно оправдался Кагами. – Я не очень понял, за что вы меня хотите благодарить.

- Мы едем на чемпионат! – радостно возвестил тренер. – И Мацуяма тоже! Объявление, которое опубликовали в вашем журнале, имело уже в первые несколько часов тиража такой резонанс, что это помогло собрать остаток средств, и деньги продолжают поступать!

- Объявление? – удивился Кагами. – Тьфу, да что ж такое! Дерьмо! – снова прикрикнул он, обнаружив, что помидоры всё-таки подгорели. – Это я не вам, – снова уточнил он. – Так что за объявление? Я, честно говоря, не помню, чтобы…

- В вашей статье в конце были реквизиты счёта, на который поступило уже больше миллиона йен от читателей «Отоко», – пояснил Ивамото.

- Ого! – восхитился Кагами. – Эдак вы всю баскетбольную лигу старших школ Сикоку можете отправить!

- Точно! – засмеялся тренер. – В общем, если бы не вы и Аомине-сан, тяжко пришлось бы нам. Спасибо!

- Да не за что, – пожал плечами Кагами, даже не расстроившись от того, что тосты тоже уже подпахивали горелым и начали обугливаться.

В груди почему-то стало удивительно тепло от осознания, что его работа в кои-то веки послужила на пользу людям, тем более, детям. Может быть, Кагами никогда никому об этом не расскажет, но в детстве он всегда мечтал стать пожарным, именно потому, что считал эту профессию полезной. И именно этого ему не хватало в профессии журналиста.

- А ещё Ишикава восстановился в рекордные сроки, спасибо за наводку на упражнения, – по-прежнему восторженно вещал тренер. – Я пришлю вам билеты на наш первый матч плей-офф в Токио! Вы ведь сможете прийти?

- Да, конечно! – улыбнулся Кагами, упустив ещё и грибы. – Только… Можно мне два билета? Хочу ещё и Аомине с собой взять. И утереть ему нос, когда вы выиграете чемпионат!

- Конечно! – в голосе Ивамото слышалась широкая улыбка. – Кстати, Камата, тренер Мацуямы, насколько я знаю, тоже хотел звонить Аомине-сану с благодарностями, так что… Мы будем рады видеть вас обоих. Надеемся, что наш поединок решится в финале чемпионата.

- Точно! Ну, до свидания, Ивамото-сан.

- Обязательно приходите на матч, Кагами-сан! До свидания! – попрощался тот.

Не успел Кагами нажать на мобильном «отбой», как тот зазвонил снова. На экране высветилось зевающее лицо Аомине. Завтрак пригорел окончательно, посему Кагами скинул отходы в мусорку, а сковородку – в мойку, и нажал «ответить».

- Привет, болван, – поздоровался Аомине. – Дрыхнешь?

- Дрыхнет из нас обычно кто-то другой, идиот, – огрызнулся Кагами. – А я уже успел поговорить с тренером Такамацу. И они, и Мацуяма едут на чемпионат.

- Знаю, – хмыкнул Аомине. – Мне только что звонил Камата и предлагал билеты на первый матч плей-офф. Я попросил и для тебя, олух, посмотришь, Мацуяма выиграют чемпионат.