Остальное было привычным делом, Саске долгие месяцы доводил до совершенства способность оставаться незаметным. Он слегка ухмыльнулся, подумав о том, что Даруи, вероятно, очень сожалеет о временной недееспособности своего товарища сенсора. Он возник перед напряжённо вглядывавшимся в белую пелену облачником неожиданно, тёмные глаза Даруи слегка расширились, встретившись с кроваво-красными Шаринганами, и довольно быстро перестали что-либо выражать. Учиха едва успел подхватить обмякшее тело под мышки и опустить на землю, в следующее мгновение туман рассеялся.

Быстро переглянувшись, они бросились на помощь капитану. Едва выскочив из-за уступа скалы, Саске резко остановился, получив чувствительный толчок от бежавшего за ним Суйгецу. С расположенной на возвышении площадки им хорошо было видно развернувшийся на дне ущелья поединок. Джинчуурики принял форму Биджу: огромный Осьминог с головой быка занимал почти всё ущелье, яростно размахивал щупальцами и разрушал на корню любую созданную Кисамэ технику. В памяти живо возникли смутные воспоминания о Песчаном монстре и Девятихвостом лисе, которые так же существенно выделялись своими размерами на фоне ландшафта.

- Ого! Вот это махина! – выдохнул Хозуки над самым ухом. – Кисамэ-семпай, похоже, потерял свой меч, – нахмурился он, цепким взглядом выискивая Самехаду.

Сквозь Шаринган Саске видел, что запасы чакры Хошигаки сильно уменьшились и отсутствие Самехады не давало возможности восполнить потраченное. Суровое выражение лица мечника было напряжённым, четко выверенными движениями он отправил в атаку послушных акул, однако Биджу с легкостью разметал их в стороны. Яростный рык Восьмихвостого отразился многократным эхом от скал и потерялся в низких облаках. В воздухе прямо перед его раскрытой пастью возникали и разрастались чёрные и синие пузыри, стягивались в одну точку, соединялись во впечатляющих размеров шар. Не до конца поняв замысел Осьминога, Саске соскользнул вниз.

- Сейчас рванет, семпай! – заорал Суйгецу и, поймав взгляд Кисамэ, принялся синхронно формировать печати.

Две волны поднялись с обеих сторон от Акацки, сплелись в торнадо, оставив их троих в центре. Сквозь толщу воды звук взрыва и яркая вспышка были не такими интенсивными, но довольно чувствительными. Взрывная волна ударила по водяным стенам, Кисамэ выпал из воронки почти сразу, а Саске и Суйгецу закружило в водовороте и отбросило на приличное расстояние. Техника прекрасно амортизировала удар, Учиха вымок до нитки, но почти сразу поднялся и бросил взгляд назад: Осьминог размахивал в воздухе огромными щупальцами прямо надо головой едва пришедшего в себя Хошигаки. Саске действовал на автопилоте: уже знакомая боль спицей пронзила левый глаз, он ощутил, как по щеке потекла тёплая кровь и прошептал: “Аматерасу”. Прожорливые язычки пламени в считанные мгновения охватили огромное тело Восьмихвостого, тот с отчаянием предпринимал попытки сбить пламя, ударяя по земле конечностями.

- Семпай! – воскликнул Суйгецу, заметив, что следующий удар может прийтись как раз на медленно отползавшего в сторону Хошигаки.

Лезвие Чидори отрезало нависшую над Акацки конечность, однако во время падения обрубок щупальца задел Кисамэ, и через мгновение пламя перекинулось на плащ.

- Саске! – в голосе Суйгецу послушалось отчаяние.

Учиха замер. Это было именно то, чего он боялся: конфликт интересов. Как поступить в данной ситуации? Предотвратить захват Биджу или спасти товарищей по команде? Да и что он мог сделать? Ведь пламя Аматерасу невозможно погасить. Он бегло посмотрел на раскрывшего рот Хозуки и пытавшегося снять охваченный пламенем плащ Хошигаки и вдруг понял, что больше всего в данный момент хочет спасти Кисамэ. Нервно сглотнув, Учиха лихорадочно искал решение, расширенными глазами глядя, как в черном огне почти полностью исчез плащ с красными облаками. Резкая боль пронзила правый глаз, он, казалось, почувствовал каждое нервное окончание, каждый сосуд, каждую клетку своего Шарингана, но упорно не отводил взгляд. Языки пламени постепенно погасли, Кисамэ лежал ничком и не шевелился. Саске перевел взгляд на тушу Восьмихвостого – танцующее на ней пламя начало исчезать. Когда оно совсем погасло, на берегу огромной лужи осталось только тело Би. Учиха сжал голову руками, закрыв ладонью причинявший жгучую боль правый глаз, и покачнулся.

- Ты как, дорогуша? – Тонкие прохладные руки товарища подхватили его, и Саске без сил опустился на землю.

Когда он с усилием поднял веки, картинка была расплывчатой, нечёткой. Голова всё ещё гудела, а неподалеку слышался приглушённый звук голосов. Поднявшись на локте, Саске осмотрелся: по правую руку от него лежал связанный Джинчуурики, чуть поодаль на расстеленном плаще калачиком свернулась Карин.

- За нами будет погоня.

Узнав бас Кисамэ, парень повернулся на голос.

- Нам надо подождать ещё немного, пока Саске... – отозвался Суйгецу, и Учиха поймал себя на том, что испытал облегчение: все живы.

- Ты идиот, – безэмоционально ответил Хошигаки. – Надо было распределить чакру девицы между мной и им. Какого лешего вы всё отдали мне?

- Можно подумать, там было что делить! – фыркнул Суйгецу. – И потом Вы так присосались, семпай, что... Молчу, – быстро закончил он. – Ох, смотрите! Саске, дорогуша, ты пришел в себя?

- Да, – прохрипел Учиха поднимаясь. – Только всё как будто в тумане...

- Пройдет минут через тридцать, – сухо пробормотал командир, и Саске на секунду замер, осознавая, что Хошигаки знает об этом, так как был напарником Итачи. – Нам надо выдвигаться, – быстро заговорил тот, словно стряхивая болезненные воспоминания. – Если засада долгое время не будет выходить на связь, они пришлют подмогу. И с ними мы уже не справимся, – поморщился он. – Салага, ты потащишь истеричку, я возьму Джинчуурики. Крысёныш, пока не восстановится зрение, пойдёшь налегке.

Суйгецу подхватил Карин, перекинув её через плечо, и бросился бежать по дну ущелья, направляясь к маячившей вдалеке полосе леса, тонкие руки девушки мотались из стороны в сторону после каждого прыжка. Саске последовал за ним, Хошигаки замыкал построение, неся на плече Би. Учиха почувствовал их первым и с досадой подумал, что если бы была в сознании Карин, то они бы узнали о приближении отряда из Кумо гораздо раньше. Бросив взгляд на мечника позади, Саске понял, что тот тоже их почувствовал. А судя по ускорившему бег Суйгецу, погоня уже ни для кого не была новостью.

Забираться вверх по скалам они не могли, поскольку сильно проиграли бы в скорости, поэтому бежали по каменистому дну ущелья, перепрыгивая с берега на берег узкого быстрого горного ручейка. Саске чувствовал, как погоня неумолимо приближалась, ещё немного, и они услышат топот ног преследователей. Внезапно Кисамэ остановился, и Учиха, пробежав по инерции ещё несколько шагов, тоже развернулся. Мечник сбросил Джинчуурики на землю и, запрокинув голову, оглядывал острые скалы, стеной возвышавшиеся по обе стороны от узкой тропки, и полоску голубого неба над головой. Расплывшись в многообещающей улыбке, Кисамэ обернулся в ту сторону, откуда должны были появиться их преследователи.

- Идите вперед, я догоню, – даже не посмотрев на Саске, процедил он, кивнул головой в сторону тела Би, и запустил руку в сумку для кунаев.

- Там пять человек, – проговорил Учиха, подойдя чуть ближе. – Сильная чакра. У всех.

- Боишься? – презрительно бросил тот, не обернувшись.

- Это глупо, – выдавил из себя Саске, скрипнув зубами.

- Не тебе решать. Идите, я догоню, – повторил Кисамэ уже более жестко. – Это приказ.

Саске не уходил, судорожно соображая, что предпринять. Он видел, что чакры у мечника было совсем немного, а возможность пополнить её запасы вряд ли представится в ближайшее время.

- Проваливай, крысёныш! – прорычал мечник, раскинув в стороны сильные руки. Кунаи с прикреплёнными к ним взрывными печатями разлетелись веером и вонзились в скалы на разной высоте. Под треск горящего пергамента, Хошигаки впервые за всё время посмотрел в глаза Саске. – Итачи-сан сказал как-то, что только когда смерть придёт за тобой, ты узнаешь, кто ты на самом деле. Никогда до конца не понимал, что он имел в виду, но сейчас… – Он криво усмехнулся. – Спасай свою шкуру, крысёныш! Уж не знаю почему, но она была очень дорога Итачи-сану… – Саске остолбенел, а Кисамэ втянул воздух сквозь подрагивавшие в предвкушении отличной драки ноздри, расправил могучие плечи и развернулся, чтобы встретить преследователей лицом к лицу.