Литмир - Электронная Библиотека

- Отвлеките второго, – прошептал Нара. – Я помогу Асуме.

Проворные пальцы принялись складывать печати, тени расползлись по земле скользящими щупальцами, захватывая Хидана в плен. Акацки замахнулся было штыком, сумасшедшим взглядом изучая гримасу боли на лице джонина Листа, но рука отказывалась повиноваться. Нара слегка выдохнул и попробовал пошевелиться, оценивая силу Хидана. Времени было очень мало, отвлекающий маневр Ино и Чоджи, как и ожидалось, оказался не слишком удачным, но пока справлялся со своей задачей, заставив второго Акацки подняться с насиженного места, уворачиваясь от Техники Увеличения Тела Чоджи и атак Ино вытянутыми из свитка кунаями и шурикенами. Похоже, тренировки с Тен-Тен явно пошли ей на пользу.

Освоившись с сопротивлением Хидана, Нара начал медленно отходить назад, по миллиметру, обливаясь потом, через силу вытаскивая Акацки из нарисованного на земле круга. Напряжение во всем теле было предельным, словно натянутая струна, которая вот-вот лопнет. Чакра стремительно таяла. Шикамару уловил беспокойство в глазах Асумы, наскоро перетягивавшего раненое бедро обрывком куртки.

- Сейчас, сенсей! – крикнул Нара, когда обе сандалии Хидана покинули рисунок на земле.

В два прыжка Сарутоби оказался рядом с противником, резким, едва уловимым для глаза движением полоснул клинком чакры по шее Акацки и вместе с замершими товарищами по команде и застывшим на ступенях Какудзу проследил взглядом за откатившейся в сторону пепельноволосой головой. Тело Хидана упало навзничь, безвольно раскинув руки. Асума схватился за поврежденное бедро и рвано выдохнул. Шикамару развернулся ко второму противнику, ожидая атаки. Ино и Чоджи заняли свои места по обеим сторонам от него.

- Если хочешь, чтобы что-то было сделано, лучше сделай это сам, – обреченно пробормотал Какудзу.

- Еб*ть! – раздалось с той стороны, куда укатилась голова Хидана.

Шиноби Скрытого Листа словно в замедленной перемотке перевели взгляды на лежавшую на земле голову. Малиновые глаза безумно вращались, а губы совершенно точно артикулировали матерные слова, только это ведь было абсолютно невозможно, ведь голова лежала в нескольких метрах от могучего тела.

- Шикамару? – тоненьким голоском проговорила Ино, теснее прижимаясь к товарищам.

- Да, я вижу, – мрачно отозвался Нара, стараясь игнорировать толчок под ребро от Чоджи. На периферии сознания маячила мысль, что без головы Акацки все равно бесполезен, и надо бы заняться вторым, однако тело онемело, а чакра была на исходе.

- Эй, Какудзу! Похоже, без тебя мне не обойтись, – жалостливо протянул Хидан, глядя на лежавшее в сторонке тело.

- А как же “Какудзу, стой и смотри”? – поинтересовался напарник, отряхивая пыль со штанов и не двигаясь с места.

- Ты ведь хочешь получить свои тридцать пять миллионов? Каку-чан, не вредничай, помоги мне. Ну, пажа-а-алста! Очень прошу! – гнусаво протянул Хидан.

Какудзу поморщился и под пристальными взглядами Команды Десять неспешно спустился по ступеням и подошел к голове напарника, не выпуская из рук заветный чемоданчик. Подойдя достаточно близко, он опустился на корточки и схватил голову за пепельные волосы, снисходительно заглянул в глаза напарнику, затем направился к телу. Как только он приладил голову на место, из широкого рукава его плаща показалась тонкая щупальца и, повинуясь воле Акацки, принялась широкими стежками пришивать голову к туловищу.

- Вечно мне приходится тебя спасать, – монотонно ворчал Какудзу, наслаждаясь минутной беспомощностью напарника.

- Скажи спасибо, что они не отрезали мне кое-что другое, – обиженно фыркнул Хидан. – Хорош бы ты был, бабло-сан, пришивая на место мой х...

- Его я бы не стал пришивать, – отрезал Какудзу, чуть сильнее сжав в кулаке пепельные волосы, и, ухмыльнувшись, выслушал злобное шипение Хидана. – На способность сражаться его отсутствие никак не влияет, только способствует экономии общих средств. Была б моя воля, – продолжал рассуждать он, – я бы еще и язык тебе отрезал.

- Старый извращенец! – с досадой проговорил Хидан.

- Не старый, а опытный, – назидательно поправил Какудзу. – Готово, – проговорил он, выпрямившись.

- Грубая работа, – пробормотал Хидан, ощупав рельефный шрам на шее, и, кряхтя, поднялся.

- И выглядит отвратительно, – довольно кивнул Какудзу.

Акацки напали одновременно: Какудзу – на них троих, Хидан – на Асуму. Атаки были беспощадными, и по большому счету все они мало что могли сделать. Сарутоби-сенсей потерял много крови и истратил порядочно чакры, а Хидан был как новенький, нападал с остервенением и изобретательностью, умудрился нанести несколько ударов по ногам, ограничив двигательную способность противника, а затем впечатляющим прыжком вновь оказался в середине ритуального круга.

- Не тяни, Хидан, – проворчал Какудзу, заметив многообещающую улыбку на лице напарника.

- Шикамару! – крик Ино и расширенные от ужаса огромные голубые глаза.

- Сенсей… – почти стон Чоджи.

Сверкнувший на солнце клинок резко вошел в грудь Акацки и, пронзив тело насквозь, вышел под левой лопаткой.

Шикамару вдруг оказался в вакууме: звуки и образы отступили, оставив только несколько обрывков, жалких фрагментов, которые он никак не хотел складывать в общую картину. Блеснувшие на солнце клинки чакры, выпавшие из рук Асумы. Бессильно осевшее на землю тело учителя. Резко замершие фигуры противников. Полный досады, жадный взгляд Какудзу, брошенный на прощание. Вынужденное отступление по только им одним понятным причинам. Пропитанный кровью джонинский жилет. Едва заметно и прерывисто вздымающаяся грудь, так много раз служившая им всем защитой. Полные слез голубые глаза Ино и поминутное всхлипывание Чоджи. Хриплый и чужой голос учителя. Едва слышные последние слова. Угасающий взгляд темно-карих глаз. Растаявшая под струями дождя надежда.

За обратную дорогу Шикамару не сказал ни слова, отвечая на вопросы лишь скудными жестами. Он был словно в коконе, едва воспринимая действительность, послушно плелся за остальными, лениво переставляя ноги и сунув руки в карманы. Сутулые плечи, потухший безразличный взгляд, опущенная голова. Команда Генмы все же пришла им на помощь, но Асума к тому моменту уже умер. Все попытки Ино что-то сделать не увенчались успехом: слишком многочисленны были повреждения.

Едва переступив условную границу Деревни, он поднял безжизненный взгляд на Генму.

- Вы сможете доложить Пятой сами? У меня кое-какие дела.

И, не дождавшись ответа, он свернул в ближайший переулок, делая вид, что не слышит взволнованных окриков Ино. Дорогу он знал хорошо, но не торопился. Надо было все обдумать, подготовиться. Хотя как к такому можно подготовиться? Он даже не знал, с чего начать.

Знакомый дом, цветочные горшки на балконе второго этажа, балконная дверь открыта, ветер слегка колышет белые занавески. Шикамару остановился, следя за колебаниями полупрозрачной ткани, глупо надеясь, что Куренай нет дома. Затем тряхнул головой, шмыгнул носом и, ссутулившись еще сильнее, вошел.

Перед дверью в ее квартиру снова замер, прислонившись лбом к прохладной стене, прикрыл глаза и сжал кулаки, уперся ими в стену. Вспомнились все случаи, когда он видел Асуму и Куренай вместе. Когда они с товарищами случайно заставали их где-нибудь и делали вид, что не замечают покрасневших от смущения щек, спешно разорванных объятий или тайно сцепленных под столом рук. Вспомнились счастливые улыбки и влюбленные взгляды.

Вспомнилось, как лежа на спине в луже крови, смешанной с дождевой водой, Асума устало прикрыл глаза, сделал глубокий вздох, затем схватил Шикамару за жилет и усилием воли притянул ученика к себе, лихорадочно заглядывая в глаза. Едва слышно, хриплым чужим голосом: «Скажи Куренай, что... я очень любил её...»

Это прошедшее время резануло слух и захотелось возразить, сказать банальность, вроде «сами все ей скажете, сенсей». Но огонь в глазах Асумы стремительно угасал, и нарастала тревога. Он боялся не дождаться ответа. Слабеющие пальцы цеплялись за жилет Шикамару, как будто за жизнь. Нара сжал их, пообещав, и увидел, как он заметно расслабился и даже попытался улыбнуться. А затем огонь жизни просто исчез, растворился в темно-карих радужках, сделав лицо учителя болезненно пустым. И безжизненные пальцы безвольно выпустили ткань. Шикамару какое-то время сидел, глядя в пустоту и бессознательно сжимая их, пока его кто-то не начал трясти за плечо.

102
{"b":"599530","o":1}