— Не приплетай Ее Величество к своим домыслам, — фыркнул в ответ на это Артур. — Я своими глазами видел ее, и она человек, пусть и намного более великий, чем мы.
— Ты преувеличиваешь, — парировал Альфред. — Конечно, она показалась тебе более великой, ведь под маской примитивного человека скрывается существо из более развитой цивилизации, — Артур только цыкнул на это. — Видишь, ты сам подтверждаешь мои слова.
— Я не собираюсь продолжать этот глупый спор, — Артур сложил руки на груди. — Она человек, как и все остальные. Инопланетян не существует.
С громким «что-о-о-о?!» на всю улицу Джонс остановился, выпучив глаза.
— Ты не веришь в инопланетян?!
— Мы уже выясняли это, — покраснел Артур. — Я допускаю возможность их существования, но вероятность встречи с ними…
-… в такой огромной вселенной ничтожно мала, — закончил Альфред и улыбнулся немного натянуто. — Странно, Артур. Ты ведешь себя странно.
— С чего ты взял? — вяло возмутился Артур, отвернувшись.
— Настоящий Артур давно поколотил бы меня, если бы я назвал королеву Елизавету рептилоидом, — отозвался Джонс, и Артур уже готов был ударить Альфреда просто за то, что заставил его так беспокоиться, когда тот продолжил. — А еще ты избегал меня всю неделю, не звал готовиться вместе к экзаменам и сам не заходил на чай. Мэтти сказал, что с ним ты общаешься как обычно, а мне даже в фэйсбуке отвечал через раз. Что-то случилось? Я… — его щеки порозовели, и он закинул руку за голову, как всегда делал, когда волновался. — Я сделал что-то не так?
Артур вздохнул. Он бы хотел отложить этот разговор как можно дальше, может, перенести его не в столь людное место, подготовиться хоть немного. Но не ответь он сейчас Альфреду — и тот снова выдумает какую-нибудь несусветную чушь, а там и до поспешных поступков, о которых они оба будут жалеть, недалеко. Нет уж. Артур и так достаточно натерпелся.
— Родился, — мрачно отозвался он. — И хотя это от тебя не зависело, ты и за оставшуюся жизнь успел наворотить, — Альфред приподнял брови и посмотрел с детской обидой во взгляде. — Но сейчас дело действительно не в тебе. Я разговаривал со Скоттом по поводу брачного договора.
— Он не сможет помочь, да? — подавленно спросил Альфред. — Серьезно, тебе не стоит так переживать по этому поводу, я обязательно что-нибудь придумаю. Я же герой!
— Он сможет, — оборвал его Артур, скептически приподняв бровь.
— Тогда…
— Тебе остается только не высовывать нос из «Кагами», пока все не разрешится, — сказал он. — У Скотта много связей, и я тоже знаю нескольких человек, участие которых не будет лишним. Дел станет невпроворот, и отец не обрадуется, если я не буду занят в компании. Я все еще думаю, как сообщить ему эту радостную новость, и, если ты не заметил, у меня были выпускные экзамены, наша пьеса выглядит хуже, чем постановка младшеклассников на день матери, а наши отношения…
Артур оборвал себя на полуслове и кашлянул, поняв, что разошелся. Альфред посмотрел на него, сдвинув брови.
— Что с ними не так?
— Все? — Артур развел руками. — С ними не так абсолютно все, Джонс. Подумай своей умной головой, какое у нас вообще может быть будущее? — Альфред поджал губы, но Артур продолжил, решив дойти до конца. — Будем писать друг другу письма через океан? Приезжать раз в полгода? Да ты же найдешь себе подружку, как только выпустишься отсюда!
Совершенно не то место и не то время, где он собирался все обсудить с Альфредом. Артур слишком устал и вымотался, нервное напряжение последних дней подточило его самообладание, и он не смог сдержаться. Да сдерживаться и не хотелось. У них осталось не так много времени вместе, прежде чем каждый пойдет предназначенным ему путем — абсолютно незачем терять его.
— Вот, значит, как ты обо мне думаешь? — дрожащим голосом спросил Альфред. — Вот каким человеком ты меня считаешь?
Артур промолчал и отвернулся, сморгнув слезы. Он думал, что научился сдерживаться и скрывать свои эмоции, но с Альфредом все его барьеры рушились — Артур слишком привык доверять ему больше, чем себе. Даже предательский побег Альфреда не смог этого изменить.
— Ты всегда, — Альфред сглотнул, и после этого его голос стал звучать жестче, — всегда решаешь все за меня.
— Прости? — прищурился Артур. — Это ты всегда и за всех все решаешь.
— Да дело не в этом! — выпалил отчаянно Альфред.
— А в чем тогда? — в тон ему спросил Артур.
— В том, что ты сдаешься, даже не попытавшись! Говоришь, что я найду себе кого-то, что не смогу видеться с тобой из-за семьи, что забуду… Но ты не можешь знать наверняка! Почему ты вообще тогда помогаешь мне, если мы больше никогда не увидимся? Почему согласился снова быть со мной?
— Да потому что!.. — у Артура на секунду перехватило дыхание, когда он встретился со взглядом Альфреда, и он крикнул, не задумываясь над словами. — Потому что люблю тебя!
Между ними повисла недолгая тишина, и Артур с удивлением почувствовал, как его щеки начинают пылать. Альфред пытался еще выглядеть сердитым и разочарованным, но красные кончики ушей выдавали его смущение, и он улыбнулся совсем мягко и робко. Осторожно взяв Артура за руку, он легко потянул его на себя.
— Пошли домой? — тихо спросил он.
Артур кивнул.
Он любил Альфреда. Даже если их отношения и не продлятся долго, если они разойдутся через два дня и никогда больше не увидятся, он стоил того. Стоил того, чтобы рискнуть своей репутацией, стоил того, чтобы рассориться с отцом, стоил того, чтобы бороться за него, даже если все будут против. Потому что Артур любил его, и как бы глупо это ни казалось теперь, когда слова уже нельзя было забрать назад, — они были искренними. А любовь — это то, за что стоит бороться.
Когда они пришли к Альфреду, Мэттью не было в комнате. Артур толком не понял, кто из них потянулся к другому первым, но когда он подался вперед, приоткрыв губы, — он уткнулся в губы Альфреда. Поцелуй вышел нескладным, поспешным и слишком жадным. Альфред тут же прижал Артура к двери, навалился всем телом, так что Артур мог ощутить напрягшиеся мышцы, а сам он вцепился Джонсу в плечи — достаточно сильно, чтобы остались следы. Они отрывались друг от друга, только чтобы глотнуть воздуха, и Артур чувствовал, что начинает возбуждаться — как и всегда, когда Альфред оказывался слишком близко.
На улицу уже опустился вечерний полумрак. Сквозь приоткрытое окно легко проникал ветер, и тонкий тюль слабо трепыхался под его порывами. Слышно было, как внизу, в саду и возле фонтана, и прямо на крыльце, отдыхают и спорят о чем-то другие студенты, но звуки их голосов не могли разорвать царящую в комнате тишину — тишину из поцелуев и сбитого дыхания, жаркую, горячую, томительную тишину. Свежий прохладный воздух обжигал обнаженную кожу, но Артур был слишком занят чужим языком у себя во рту, чтобы возмущаться, а от тела Альфреда шел такой жар, что он, казалось, вовсе не замечал холода. Каким-то образом они оказались в постели: Альфред совсем без футболки (Артур с наслаждением водил ладонями по крепкой спине), а сам Керкленд — в расстегнутой рубашке.
Лежать так было чудовищно приятно — горячее тело Альфреда поверх его собственного, его жадный, мокрый рот, возбуждение, упиравшееся Артуру в бедро. Это было правильно, и хотеть большего, чем путаться пальцами в волосах и тереться пахом о пах, казалось правильным тоже. Артур потянул замок и приспустил джинсы Альфреда вниз вместе с его боксерами, освобождая член, — Джонс задрожал под его прикосновениями и что-то невнятно простонал в поцелуй. Потянув его на себя, так что Альфред, не удержавшись, упал, Артур перевернулся и оказался сверху. Альфред тут же отразил его предыдущие движения — расстегнул пуговицу на брюках и спустил их вниз. Артур помог ему и окончательно избавился от штанов — стоило ему вернуться в предыдущую позу, как Альфред тут же сжал ладонями его ягодицы, и Артур, не сдержавшись, застонал.
Смочив руку слюной, он обхватил оба их члена и осторожно двинул вверх-вниз на пробу. Альфред тут же толкнулся ему в ладонь, выгнулся в спине, впился пальцами, притягивая к себе — Артуру пришлось опереться на свободную руку, чтобы не упасть, но так он мог целовать Альфреда, поэтому он не стал жаловаться. Вместо этого он начал дрочить увереннее, подобрав темп, приятный им обоим, а Альфред снова потянулся к его губам, заглушая стоны поцелуями.
