Сакура покачала головой.

— Помнишь, ты говорил, что я идеальная? — донесся до Йонг Су ее приглушенный голос. — Идеальная внешность, идеальный характер, — она всхлипнула еще раз и убрала руки от лица. — Тогда позволь задать тебе вопрос, — Сакура посмотрела прямо ему в глаза — даже заплаканная, с расплывшимся макияжем она все равно была прекрасна. — Если даже рядом со своим идеалом ты продолжаешь думать о ком-то другом, — она вытерла остатки слез с щек и через силу улыбнулась, — кто из них больше для тебя значит?

Им не ответил. Да и что он мог ответить? Сама того не желая, Сакура подсказала ему ответ на вопрос, который мучил его уже очень давно. Он хотел сохранить их обоих — так жадно и эгоистично, что самому от себя становилось тошно. Он не хотел терять никого из них. Он хотел остаться друзьями — но не с Мэттом.

С тех пор как Мэтти его поцеловал, Йонг Су думал только о нем, и теплые, светлые чувства переполняли его изнутри. Сосредоточившись на мыслях и тревогах, он только мешал себе их понять. Но сейчас, когда Сакура открыла ему глаза своими слезами и вопросами, Им понял: с тех пор он даже не вспоминал о Кику. Он не сравнивал Сакуру с ним, он смотрел на нее более трезво и видел девушку, которая ради него старалась быть идеальной. Ее хотелось рассмешить и приободрить, утешить, когда ей будет грустно, дать совет в трудной ситуации, с ней хотелось поделиться секретом, весело провести время или, неожиданно встретившись в городе, выпить вместе в ближайшем баре. А Мэтти… его хотелось стиснуть в объятиях — и никогда-никогда не отпускать. Рядом с ним Йонг Су никогда не нужно было притворяться и вести себя преувеличенно бодро, если хотелось просто молча сидеть рядом, прижавшись плечом к плечу. Он мог быть настоящим рядом с Мэттом. Без тайн, без груза прошлого и без тени прекрасного Кику в каждом взгляде.

Да, Мэтти был совсем не таким, каким Йонг Су представлял себе своего парня. Но именно поэтому он и влюбился в него.

***

«Нужно поговорить».

Не придумав ничего лучше за выходные, Йонг Су украдкой передал Мэтту записку, словно они учились в пятом классе, и преподаватель осадил их за громкие разговоры во время урока.

«Хорошо».

Лаконично ответил Мэтти. Остаток занятия Им провел на иголках — он так нервничал, что прослушал объяснение важного материала, и очнулся, только когда учитель предупредил, что это обязательно будет на экзамене. Он сидел впереди и не решался обернуться, чтобы посмотреть на Уильямса, но спиной чувствовал его внимательный взгляд.

Долгожданный звонок застал его врасплох. Все заготовленные слова вмиг куда-то исчезли, а Мэтт вдруг возник прямо перед ним.

— Пойдем?

Йонг Су смог только резко кивнуть, растрепав челку, так что непослушная прядка залезла в глаза. Они с Мэттом дошли до входа на крышу и сели на теплые деревянные ступени, которые Гай так и не стал менять. На улице было слишком холодно, чтобы выходить на крышу, да и первая перемена длилась совсем немного.

— Куда ты постоянно уходишь с занятий? — возможно, начать следовало не с этого, но Йонг Су никак не мог решиться.

— Секрет, — Уильямс показал ему язык.

— Нечестно! — возмутился Им. — Ты ведь рассказал Альфреду.

— Альфред — особый случай, — тепло улыбнулся Мэтт. — У него и без меня слишком много поводов для беспокойства.

— Но ведь я тоже беспокоюсь!

— А спросил только месяц спустя, — пожал плечами Мэттью. — Я скажу тебе, но и ты пообещай мне кое-что рассказать потом, ладно? — Йонг Су согласно закивал. — Одна компания связалась со мной после выступления на Рождественском концерте. Они хотят, чтобы я записал для них песню и снялся в клипе. Я посоветовался с учителем Эдельштайном и решил согласиться. Он помог мне уладить все вопросы с директором Кассием, и я подписал контракт, так что в ближайший месяц буду занят именно этим.

— Так ты, значит, решил стать айдолом? — восхищенно прошептал Йонг Су.

— Типа того, — рассмеялся Мэтти. — У нас это называется «стать знаменитостью». Теперь твоя очередь отвечать, — Им кивнул. — О чем ты хотел поговорить на самом деле?

Йонг Су вздрогнул и отвел взгляд. Некоторое время между ними висела тишина — долетали только обрывки фраз и гул множества голосов.

— Я расстался с Сакурой, — избегая смотреть на Мэттью, ответил Йонг Су. — Она не сердится, и сказала, что я всегда могу рассчитывать на ее компанию, — предупреждая дальнейшие расспросы, добавил он.

— Идеальная? — невесело улыбнулся Мэтт.

— Точно. Просто… я давно уже думал о другом человеке, и не смог обманывать ее и дальше, — в глазах Мэттью читалось недоверие и затаенная где-то в глубине надежда. — Я думал о нем с тех самых пор, как он в одиночку вытащил драмкружок два года назад, мечтал однажды поцеловать и заснуть с ним в обнимку. Постоянно прикасался, потому что от этого чувствовал себя живым, и старался как можно чаще оставаться с ним вдвоем. Я понятия не имею, как не заметил, что все это время он чувствовал то же, что и я. И я точно не знаю, как вышло, что он тоже не обратил внимания на мои чувства. Но… я знаю, что хочу быть с ним. Я хочу быть с тобой, Мэтти.

Уильямс накрыл его руку своей ладонью, и в этом жесте было больше слов, чем Мэтт когда-либо смог бы сказать.

========== Действие тринадцатое. Явление IV. Цепная реакция ==========

Комментарий к Действие тринадцатое. Явление IV. Цепная реакция

Не перечитывал, так что могут встретиться ошибки/опечатки.

Тыкайте в ПБ!

Явление IV

Цепная реакция

Альфред знал, что у него не получится долго держаться от Артура на расстоянии, если они снова начнут общаться, но он старался себя сдерживать. Избегал прикосновений и лишних взглядов, старался не засиживаться допоздна, просил Мэтти остаться, если Керкленд обещал зайти. Он боялся, что не сможет сдержаться — хрупкое равновесие, поселившееся в их отношениях после его признания, слишком легко было разрушить любым неосторожным словом или жестом. Альфред уже решил однажды, что навсегда потерял Артура, и не собирался переживать это снова. И все-таки он знал, что рано или поздно не выдержит.

Особенно тяжело сдерживаться стало после того, как Ал рассказал обо всем произошедшем летом Мэтту. Тот, в отличие от Керкленда, нашел в себе силы простить его, и в ответ поделился своим секретом, а их отношения после этого стали даже крепче, чем были раньше. Альфред часто ловил на себе взгляды Йонг Су, когда они с Мэтти непринужденно болтали на переменах, и он готов был поклясться, что Им внутри сгорает от ревности.

А потом Йонг Су и Мэттью помирились. И Уильямс заставил Альфреда признаться, что это отчасти его рук дело: Алу было безумно стыдно под его осуждающим взглядом, но он втайне гордился своим поступком, и Мэтт об этом знал. Выслушав длинную бессвязную цепочку извинений, он рассмеялся и, стиснув Джонса в объятиях, поблагодарил за поддержку. Он еще сказал: «Никогда бы не подумал, что ты догадаешься», и Альфреду пришлось признаться, что Артур сильно ему в этом помог. И вот после этого Мэттью решил, что с их отношениями тоже пора что-то делать.

— Вы ведь так и не поговорили? — нахмурившись, спросил он.

Альфред виновато покачал головой.

— Артуру, кажется, нужно больше времени, чтобы все обдумать.

— Точно, — кивнул Мэтти. — Жизнь все-таки чему-то тебя научила! — он рассмеялся, и Альфред последовал его примеру. — Но оставлять все так нельзя, — заметил Уильямс, отсмеявшись.

— Я поговорю с ним, — подумав немного, вздохнул Ал. — Когда-нибудь.

Мэттью хмыкнул и хлопнул его по плечу — и по его взгляду Альфред понял, что если «когда-нибудь» не наступит в ближайшем будущем, Мэтт возьмется за дело сам. И тогда его уже ничего не спасет.

С тех пор прошла уже почти неделя — Альфред усердно зачеркивал дни на своем мысленном календаре, — и «когда-нибудь» так и не наступило. Стало только хуже: находиться рядом с Артуром и не думать о том, чтобы обнять или поцеловать его, стало почти невозможным. Альфред то и дело обрывал себя на нецензурных мыслях и постоянно одергивал руки, когда, сам того не замечая, прикасался к Артуру. Тот стоически терпел приставания и даже не отпускал по этому поводу язвительных комментариев, за что Альфред был ему искренне благодарен.