— Я не… — Артур вмиг залился краской и отвел глаза. — Мы поможем, тебе не придется делать всю работу в одиночку. Согласен?

— Уговорил, — протянув излюбленную фразу, рассмеялся Варгас. — Я зайду за сценарием после собрания, ладно? Заодно посмотрю, что у вас уже есть.

— Не очень много, — признался Артур. — Сегодня попробуем прогнать на сцене, но еще столько всего! — он махнул рукой. — Спасибо за помощь, Феличиано. Увидимся.

Варгас кивнул и тепло улыбнулся на прощание, а Артур, невероятно довольный собой, хотя и прекрасно понимающий, что его заслуги в том нет, направился в зал драмкружка, где его дожидались остальные. Артуру определенно не нравилось, что с каждым годом драмкружок редеет все сильнее и сильнее, он чувствовал в этом долю своей вины и не мог избавиться от мысли, что если бы тогда, три года назад, президентом выбрали не его, а кого-нибудь другого — кого угодно — все было бы намного лучше.

Возможно, драмкружку не пришлось бы выступать на выпускном в настолько урезанном составе, потому что другой, более опытный и рассудительный президент, смог бы защитить их от наказания директора. А может быть, другой президент смог бы установить крепкие связи с кружком рисования, и сейчас им не пришлось бы перекладывать всю работу на хрупкие плечи одного Феличиано, а светом и цифровой обработкой занимался бы не один Эд, а целая группа добровольцев из компьютерного клуба.

Артур подавил тяжелый вздох и стиснул кулаки — он не мог позволить себе такие мысли. Может быть, все и было бы куда более радужно для драмкружка, выбери они тогда себе другого президента, но они выбрали его, Артура, и он не собирался обманывать их ожидания. Однажды он почти отказался от своего любимого дела, потому что был слишком занят сожалениями о несостоявшейся любви, и больше не мог так оступаться. Если он снова окажется слишком слаб, чтобы принять ответственность за свои решения и судьбу драмкружка, которую он выбрал, то ребятам придется подыскивать себе нового президента. Тот, кто может лишь вечно сокрушаться о неудачах и оглядываться назад, по определению не станет хорошим лидером.

— Хорошие новости: Феличиано согласился помочь нам с декорациями для этого спектакля, — распахнув дверь в зал, сообщил Артур, и лишь потом обратил внимание, что остальные, с его появлением, как-то подозрительно притихли. Одного взгляда хватило, чтобы понять, в чем дело. – Ты. Вон отсюда.

— Приветики, Арти! — он не успел договорить, когда маленький ураганчик по имени Питер Бейтс, едва не сбив Артура с ног, стиснул его в объятиях. — Я так скучал! А ты? Соскучился по мне?

— Нет, — с трудом отлепив от себя мальчишку, прошипел Артур. — С радостью не видел бы тебя еще столько же.

— Еще столько же? — задумчиво пробормотал Пит. — Но это же так до-о-олго, Арти! Альфи, — Артур бросил на Джонса пронзительный быстрый взгляд, чтобы поймать его смущенную, неуверенную улыбку, — рассказал мне, чем вы занимались все это время. Эх, хотел бы я посмотреть вашу постановку на выпускной! Он сказал, ты был просто потрясающим, и, знаешь, я даже завидую, что он может быть с тобой на сцене в такие моменты…

— Питер, прошу, просто заткнись! — залившись краской, перебил его Артур. — Если ты замолчишь, я, черт побери, даже позволю тебе поприсутствовать на репетициях.

— Весь год? — Пит так быстро перестал трепаться, словно бы разрешение остаться с драмкружком и было целью его болтовни.

— Не слишком ли ты наглеешь? — нахмурился Керкленд.

— Ну тогда попрошу Альфи поподробнее рассказать мне о других постановках, в которых ты участвовал, — притворно вздохнул Пит, с трудом пряча улыбку. — Например, про Алису…

— Весь год, но ты сидишь тут ровно до первого замечания, — поджав губы, Артур протянул Питеру руку.

— Идет, — тот улыбнулся фирменной Альфредовой улыбкой, и у Артура не осталось никаких сомнений в том, кто надоумил Питера заключить подобную сделку.

К счастью, в этот раз Артур не был задействован в постановке, и уж тем более не исполнял женскую роль, так что Питеру оставалось лишь разочарованно вздохнуть и вернуться на выделенное ему место на «галерке» — ряде стульев возле противоположной от сцены стены. Артур, тем не менее, все равно присутствовал на сцене, но лишь в качестве руководителя: помогал актерам уловить нужные интонации, ругался, если кто-то не мог прочитать свой текст с первого раза, перебивал, читал, как, по его мнению, нужно было это сделать, и выбивался из сил, стараясь сделать даже просто чтение по ролям как можно более продуктивным.

Это был его последний год на посту лидера, и если после постановки, которую они сейчас репетировали, к ним не придет ни один первокурсник, он станет первым президентом, так близко подведшим драмкружок к закрытию. И если вдруг у Альфреда с Мэттью не получится вернуть хотя бы часть людей после его выпускного… Артур тряхнул головой, отгоняя непрошенное беспокойство. Все будет в порядке. В следующем году Питер, наконец, официально поступит в «Кагами» и, конечно, вступит к ним в клуб. Проблемы могут начаться только после выпускного Альфреда, но ведь Феликс, Торис и остальные не позволят этому случиться, верно? Он взглянул на Халлдора, молчаливо отсиживающегося за столом — он рисовал плакат, но выходило совсем не так, как обычно получалось у Феличиано, на Райвиса, нервно ерзающего на стуле — роль на два слова, а боится так, словно исполняет главную перед многомиллионной публикой, перевел взгляд на Феликса, ожидая, что уж они-то с Торисом оправдают его ожидания, но бывшие лучшие друзья сидели на приличном расстоянии друг от друга, и Артур мог даже со своего места почувствовать, какое между ними напряжение. Все было совсем, совсем не так хорошо, как могло показаться на первый взгляд.

— Нет-нет, не так, Йонг Су, — перебил Артур. — Здесь лучше начать не так игриво, более проникновенно и загадочно. Ты же продавец, ты хочешь заинтересовать его своим товаром, а не развеселить. «Но кто знает? Вы можете даже не подозревать о своих истинных желаниях». Как-то так, попробуй, — Йонг Су повторил фразу, попытавшись исправиться, но получилось у него еще хуже, чем в первый раз. — Еще раз, — коротко велел Артур, но и следующая попытка, и те, что были за ней, звучали совершенно не так и не ложились в ритм повествования. — Да сколько можно повторять? Интригуй, а не шутки шути! — не сдержавшись, повысил голос он. — Если вы так и продолжите валять дурака, к нам и в этом году никто не придет!

Покраснев, Артур поджал губы и, извинившись, вышел из зала. Ему нужно было освежиться, расслабиться и каким-то образом заставить себя не думать о худшем. Слишком рано он начал перекладывать на плечи остальных свои проблемы, и это не было одной из тех вещей, которыми он планировал заниматься в ближайшем будущем. Артур вообще не хотел, чтобы хоть кто-то узнал, как сильно его это беспокоит.

— Арти? — тоненький голосок и приоткрытая дверь в уборную застали Артура уткнувшимся в мокрые ладони.

— Проваливай, Пит, — беззлобно огрызнулся он.

— Нет, — ничего другого от Питера Артур и не ожидал. — Ты сказал, «к нам и в этом году никто не придет», но ведь в прошлом пришел Райвис. Разве он ничего для тебя не значит?

— Значит, конечно, — Артур убрал ладони от лица и, нахмурившись, взглянул на Питера.

— Но прозвучало так, словно бы его вообще нет, — тот покачал головой. — Я знаю, что Райвис боится сцены, но разве не ты должен помочь ему освоиться?

— Я знаю, Питер, — голос дрогнул, и Артуру пришлось сглотнуть. — Просто… я тоже очень стараюсь, понимаешь? — Пит кивнул — конечно, он видел, как старается его кумир. — Но у меня ничего не получается. Я, наверное, худший президент из всех.

— Ты не худший, Арти, — Питер потрепал Артура по голове и тепло улыбнулся. — Ты просто замечательный! Все знают, как много ты сделал для драмкружка, и даже я знаю, хотя пока еще не состою в нем. Но потом я обязательно вступлю и позабочусь о том, чтобы твои старания не пропали даром.

Артур посмотрел на Питера, только сейчас заметив, как тот подрос, и каким взрослым и серьезным стал его взгляд. Он говорил так искренне, что Артур ни на мгновение не усомнился — Питер действительно сделает все возможное, чтобы вернуть драмкружку былую славу.