***

Впервые Мукуро застал хорошую погоду, придя на кладбище. Резона ходить сюда уже не было, но ноги сами привели его в привычное место. Ну надо же. У могилы Хибари столпились все хранители Вонголы, за исключением Данте Леоне и Дино.

- Оя, какой сюрприз, – улыбнулся Мукуро, подходя ближе.

Тсуна грустно улыбнулся в ответ и снова уткнулся печальным взглядом в надгробие. Ямамото приветливо махнул рукой, Гокудера хмуро кивнул, Ламбо вообще не обратил внимания, потихоньку засыпая прямо на ногах. А Рехей… Рехей не отрывал глаз от слегка потемневшей фотографии своего друга. Он не застал его смерти, не застал годовщины, ведь приехал он только пару дней назад c продолжительной миссии, на которую ушел полтора года назад вместе с Призрачным Рыцарем.

- Прости, Хибари, я экстремально опоздал, – необычно тихо говорил он, проводя рукой по сухой земле.

Мукуро молча положил на могилу сакуру и отошел в сторону, на мгновение задумавшись, что чувствуют эти люди, не зная о том, что хранитель облака жив. Мукуро за весь год, пока Кея где-то шлялся, ни разу не усомнился в том, что он жив, а каково тем, кто уверен в его смерти? Каваллоне, Савада, Рехей, Такеши, Гокудера… о чем они думают, стоя у могилы сильнейшего хранителя? О чем думала И-Пин, когда несколько дней пролежала в постели после известия о смерти дорогого ей человека? Насколько сильны должны быть эмоции, чтобы хотеть покончить с жизнью? Дино хотел. Но Мукуро неосознанно спас его от позорного для босса мафии способа смерти.

- Мукуро, на пару слов, – кивнул в сторону Тсуна, отходя к деревьям.

- Хочешь затащить меня в кусты? – деловито осведомился Мукуро, отгоняя от себя мрачные мысли.

Савада не ответил, продолжая путь. Наконец они остановились у самой ограды. У Рокудо было примерное представление о теме грядущего разговора, и они оправдались.

- О Данте, – серьезно посмотрев в разноцветные глаза, начал босс.

- Ничего не хочу о нем знать, – предупредил собеседника иллюзионист, мгновенно раздражаясь.

Тсуна еще посверлил его взглядом и вздохнул, отвернувшись в сторону, туда, где между зеленой растительностью виднелись высокие фигуры хранителей.

- Рехей не поверил в смерть Хибари-сана, – отстраненно произнес Савада, прислоняясь спиной к мощному стволу дерева, – пока не увидел его могилу… Пока не увидел кольцо на пальце Леоне.

Мукуро не нравился разговор, предмет разговора и сам Леоне. Также он не видел причины говорить о таких вещах.

- Мукуро, я не могу, – вдруг сдавленно прошептал Савада, сгорбившись и зарываясь тонкими пальцами в взлохмаченные волосы, – я… после смерти Хибари-сана все пошло кувырком. Для меня жизнь превратилась в кошмар. Я устал. Мне больно и страшно. Что мне делать?

Слова вылетали из груди буйным потоком, выплескивая тщательно скрываемые эмоции. Боль мигом заполнила все тело, отдаваясь в голове пульсирующим эхом. Тяжело. Больно. Страшно.

- Мукуро… помоги мне, – отчаянно просил Тсуна, на время становясь прежним испуганным подростком, неспособным выдержать всю тяжесть ответственности босса семьи.

Почему все так происходит? Мукуро заботливо провел по светлым волосам ладонью, успокаивая незадачливого босса. Тот замер, все еще пряча лицо в ладонях, не в силах поднять голову, не в силах отправиться к своей семье, не в силах всем им улыбаться. Еще вчера вечером мир Мукуро играл яркими красками, когда они с Кеей веселились, доставая друг друга подколками и ленивыми маленькими драками. А сегодня… сегодня на душе камнем висит ложь, которую создал Хибари, скрываясь от всех, преследуя какие-то свои цели.

- Достаточно, – внезапно произнес Тсуна, отстраняясь от мягких прикосновений к волосам, – спасибо, Мукуро. Действительно, спасибо.

Рокудо кивнул и проводил взглядом Дечимо, который шел в обратном направлении, гордо выпрямив спину. В такие моменты иллюзионист по-настоящему гордился своей принадлежностью к Вонголе, хотя и не признавал таковую.

«А про Данте все же ни слова. Ну да, это не так важно как… Кея, что же ты задумал?» - задумчиво глядя на хранителей, подумал Мукуро, ясно представив в мыслях мрачную мину Хибари.

- Тсунаеши-кун, у меня тоже есть пара слов к тебе, – вдруг сказал он, твердо что-то решив про себя.

***

Громко хлопнула входная дверь, оповещая о возвращении бывшего хранителя облака.

- Я ждал, – тихо сказал Мукуро, упираясь спиной в перила лестницы.

- Зачем? – вскинул брови Хибари, проходя мимо.

- Чтобы спросить о твоих планах.

Кея остановился. Медленно обернувшись, он смерил презрительным взглядом соседа.

- Рискни, – хмыкнул он, прищурив глаза, – но сначала расскажи мне о своих делах с Бьякураном, лживая тварь.

========== Роковая ошибка ==========

Кея молчал, ожидая ответа, которого Мукуро давать не спешил.

- Ну, мне все ясно, – кивнул Хибари, отворачиваясь, и поднимаясь выше по лестнице.

Мукуро молчал, отчаянно желая оправдаться, чтобы Кея остановился, выслушал, понял… Но в голову не лезло абсолютно ничего, кроме каких-то жалких, ничего не значащих фраз, которые хранитель облака даже слушать не захочет.

- Знаешь, – внезапно остановился Хибари, не поворачиваясь к соседу лицом, – а я было подумал, что ты не такой урод, каким пытаешься казаться. Ха, оказывается ошибся. Ты не гиена, Рокудо, ты тварь и ничтожество. Даже ненавидеть тебя позорно.

Слова больно резали по сердцу, оставляя после себя кровоточащие раны.

- Кея! – в один миг догнав японца, Мукуро мертвой хваткой вцепился в его локоть, заставляя того посмотреть на себя.

- Руки убрал, – зло прошипел брюнет, пытаясь вырвать руку из цепких пальцев.

- Нет, – твердо ответил Рокудо, резко подаваясь вперед.

Они с грохотом упали на ступеньки. Мукуро уселся сверху, с трудом удерживая руки Хибари.

- Совсем из ума выжил, ублюдок? – сквозь зубы процедил парень, опасно прищурив глаза.

Мукуро хмуро смотрел на него, ни о чем не думая. Совсем ни о чем. Пульсирующая боль в голове, не покидавшая уже неделю, распространялась по всему телу. Больно. Кея, это очень больно. Иллюзионист уткнулся носом в шею соседа, все еще не отпуская чужие запястья из рук.

- Пожалуйста, Кея, просто поверь мне, – жарко зашептал он, опаляя дыханием бледную кожу, – просто поверь, прошу тебя.

От близости с желанным телом кружило голову, еле заметный запах мускуса опьянял разум, отдаваясь бешеным сердцебиением в груди.

- Кея… - выдохнул Мукуро, отпуская руки и обнимая напряженное тело за талию, – Кея…

Хибари пораженно замер, забыв не только о том, чтобы забить до смерти обнаглевшего засранца, но даже не пытаясь отбиться от жадных рук, беспорядочно блуждающих по его телу. Рокудо уже не понимал, что творил. Усталость, боль душевная и физическая, ревность, страх - все смешалось, превращаясь в настоящее безумие. Перед глазами все расплывалось, легким не хватало воздуха, все тело била мелкая дрожь, руки предательски дрожали, выдавая сводящее с ума желание.

- Ублюдок, я убью тебя, – наконец пришел в себя Хибари, за волосы отдирая от себя хранителя тумана.

Кея вздрогнул, увидев горящие безумием глаза. Чужие пальцы впивались в тело, чуть ли не проникая под кожу, острые края ступеней сдирали кожу на обнаженной спине, а близость неприятного ему человека отвращала. И откуда взялась в таком хрупком теле столь огромная сила?

- Кея, не уходи. Не смей… - прерывистая речь иллюзиониста была еле различима, да и Хибари она совсем не интересовала, – я так хочу тебя, Ке…

А вот это уже бесит.

- Отцепись от меня, чертово травоядное.

Рокудо залился смехом и вдруг вцепился зубами в шею, туда, где бешено бился пульс. Чуть ли не сорвав с парня скальп, Хибари приложил его головой о перила, и они оба скатились вниз по лестнице, отчаянно борясь. Мукуро совсем ошалел, раздирая короткими ногтями гладкую кожу на спине, впиваясь зубами в тело, оставляя после себя покрасневшие укусы.