========== Глава первая. О детях и подражании ==========
Мирный тихий городок, пышущие зеленью узкие улочки и совсем недавно возведенные высотные дома на главной улице — Намимори почти не изменился, что не могло не радовать. Не хотелось бы возвращаться в место, которое не можешь узнать.
Тсуна уже ждал его. Он сидел на своем рабочем столе и, повернув голову к окну, наблюдал за патрулирующими местность подчиненными.
— Я надеялся, что моя интуиция обманывает меня, — сказал он, даже не шевельнувшись. Он сильно вытянулся, и его голос наконец-то перестал напоминать девчачий писк.
— Разве это возможно? — хмыкнул Мукуро и, пройдя мимо него, уселся в его кресло. — Ох, а ведь я мог бы сидеть за этим столом, если бы победил тебя в Кокуе.
— Если бы, — усмехнулся Тсуна и выпрямился, спрятал руки в карманы и качнулся на носках. — Итак… что ты здесь делаешь? Помнится, ты отказался от кольца Вонголы, перебросив эту ношу на Хром.
— Оя, а ты невероятно самонадеян, если думаешь, что единственная причина, по которой я могу вернуться, это снова стать твоим хранителем.
— Я мог бы сделать предположение, что ты снова попытаешься захватить мое тело, но ты ведь не настолько безумен, чтобы попытаться сделать это сейчас.
— Великий и ужасный Савада Тсунаеши, — похлопал в ладони Мукуро, прокрутившись в кресле, — не успел я переступить порог, а мне уже угрожают. Да ты стал тираном.
Тсуна пожал плечами.
— Все взрослеют, и я не исключение. Может, я и бываю жесток, но я достаточно мягок с теми, кто идет мне навстречу. Но ты ведь здесь не просто для того, чтобы справиться о моих делах?
Его взгляд красноречиво говорил о том, что он и так все знал, так или иначе, или, по крайней мере, догадывается. И ему это точно не нравится.
— Расслабься, я всего лишь приехал отдать дань уважения несчастной женщине, которая терпела деспотизм и давление целых двенадцать лет. Увы, узнал я о кончине Мей-сан совсем недавно и не смог присутствовать на похоронах.
— Тебя там никто и не ждал, — вздохнул Савада, прикладывая к лицу ладонь. — Если бы ты появился, то только все испортил бы.
— Удар в самое сердце. Так ранить словами можешь только ты.
Тсуна хотел было ответить ему, и его слова, судя по выражению лица, очень бы не понравились Мукуро, но вдруг открылась дверь, и на пороге появился… Хибари Кея собственной персоной. Холодные серые глаза, сурово опущенные уголки губ и спадающая на глаза темная челка. Это точно Хибари, только почему-то вернувшийся в возраст ученика старших классов.
— Базука до сих пор работает? — удивился Мукуро, поднимаясь.
Тсуна нервно оглянулся на гостя и кашлянул.
— Катсу-кун, я просил стучать, когда ты заходишь в мой кабинет, — сказал он.
— Отец просил забрать у… вас документы. — Он запнулся перед обращением, и его взгляд, бывший таким серьезным и неприступным, на мгновение заметался в панике. — У вас, да.
— Ка-атсу, — протянул Мукуро, опередив Саваду и сграбастав папку с бумагами, к которой тот потянулся. Тсуна нахмурил брови, беспокойно поглядев на мальчика. — Я помню тебя еще вот таким, — он опустил руку на уровень своего пояса и улыбнулся, протягивая ему документы.
Парнишка уставился на его протянутую руку и нерешительно взглянул на Тсуну.
— Все в порядке, можешь взять. Это именно они.
Катсу недоверчиво посмотрел на Мукуро и кивнул.
— Я не помню… тебя, — хмыкнул он, вновь напуская на себя непроницаемый вид.
— Конечно, тебе же было всего пять… шесть , когда я видел тебя в последний раз. К тому же, видел я тебя лишь однажды, и то мельком. Твой отец не разрешал мне общаться с тобой.
— Оу… — И снова его маска дала трещину. — Ну, если отец этого хотел, то значит так и нужно было.
— Все верно, — кивнул Тсуна, положив руку на его плечо. Катсу недовольно посмотрел на нее, но ладонь с себя не скинул. — Слушай своего отца.
— Боже-боже, что за ужасные слухи ты про меня пускаешь, Тсунаеши? — усмехнулся Мукуро, покачав головой. Катсу враждебно взглянул на него и шагнул назад.
— Я… пойду тогда? То есть… — Он собрался, горделиво выпрямился и вскинул голову. — Я ухожу.
Он скрылся за дверью, и в комнате воцарилась тишина, прерываемая лишь пением птиц с улицы и легким колыханием занавесок.
— А он не похож на Кею, верно? — улыбнулся Мукуро. Его внимание привлекла фотография на столе, где были запечатлены все хранители Вонголы вместе с ним самим. Кажется, оно было сделано после битвы представителей, очень-очень давно.
— Он… пытается. Хибари сильно давит на него.
Внешне Катсу был настоящей копией своего отца, ни одна из внешних черт его матери не перешла к нему, но вот характер… Видно было, что он отчаянно старался походить на Хибари, и временами ему это даже удавалось, но настоящий характер не скрыть, а он у него как у слизняка.
— Жалкое зрелище. — Мукуро подхватил со спинки стула свой плащ, который бросил на него, войдя в кабинет, и направился к выходу. — Что ж, рад был встрече, Савада Тсунаеши, к сожалению, у меня еще есть дела.
Мукуро открыл дверь, и уже, прикрыв ее за собой услышал негромкое, но предостерегающее:
— Не ходи к Хибари.
— А это уже не твое дело. Босс.
***
Как и ожидалось, Катсу нашелся у базы «Found». Он топтался между ветхими сараюшками, пытаясь найти вход в убежище, но, похоже, у него получалось не очень.
-…может, здесь? — бормотал он, переходя от одного куста к другому. — Ай, черт! Я же выходил отсюда, точно! — Он потер ушибленный лоб, когда попробовал вломиться в стену одного из домиков.
— Дверь в убежище меняется время от времени, чтобы враги не смогли найти ее наобум, — подсказал Мукуро, когда достаточно повеселился, наблюдая за его бесплодными стараниями.
Парнишка вздрогнул и отпрыгнул, принимая боевую стойку, и коснулся крохотной коробочки, висевшей на его поясе. Увидев Мукуро, он удивленно вскинул брови и выпрямился.
— Это вы. То есть, ты. — Его лицо стало отчужденным, и глаза похолодели, и Мукуро даже почувствовал почти забытый уже азарт. Если бы на деле этот мальчишка был таким же… — Я знаю, где вход, просто разведываю обстановку, — фыркнул он, оперся о стену и провалился в нее, приглушенно вскрикнув. —…я же говорил, — невозмутимо сказал он, поднимаясь и угрюмо глядя на Мукуро, вошедшего за ним внутрь. — Вам… тебе нельзя здесь быть, отец будет недоволен. Точнее, тебе в любом случае нельзя здесь быть, потому что я не люблю толпу.
Мукуро тихо посмеялся и пригнулся к нему, опираясь руками на свои колени.
— Тебе необязательно быть похожим на своего ужасного папашу, — улыбнулся он. — Ты хорош таким, какой ты есть, Катсу.
Катсу ошеломленно уставился на него и вдруг покраснел, отворачиваясь. Это вызвало легкое раздражение.
— Н-не понимаю, о чем в… ты говоришь, — запальчиво ответил он, поджав губы. — Я и так такой, какой есть. А теперь вали отсюда, пока я не забил тебя до смерти.
— Кея никогда не разговаривал так грубо, — со смешком заметил Мукуро, и мальчишка одарил его злобным взглядом.
— У меня нет времени на бесполезную болтовню, — хмыкнул он, с трудом сохранив самообладание и пройдя мимо него. Мукуро двинулся за ним, без особого интереса глядя по сторонам. Ничего за десять-то лет и не изменилось, будто он вернулся в прошлое. Те же серые пустые стены, темные ковры на полу и скучные однообразные кадки с бамбуком в углах коридоров. Наглухо запертые двери, тихо жужжащие камеры, даже люди — и те словно клоны из одной пробирки. Не то, чтобы у Мукуро была возможность исследовать все эти коридоры в свое время (обычно он вылетал отсюда, гонимый пламенем облака), но все же кое-какие лазейки знал и охотно пользовался ими. Иногда, очень редко.
— Долго еще собираешься за мной таскаться? — раздраженно спросил Катсу, резко останавливаясь посреди коридора. Эти интонации и голос… — Иди отсюда уже! — И это ужасное выражение лица и несдержанность. Серьезно, это ужасно бесило.
— Ох, как грубо. Я сделаю вид, что ничего не услышал. — Мукуро с интересом огляделся и снова перевел взгляд на парнишку, который неловко озирался по сторонам. — Ты заблудился?
