- Сам понимаешь, - Айнон этот эмоциональный выпад полностью проигнорировал, - у меня нет столько золота, чтобы оплатить этот маршрут гильдии воров. Я даже не уверен, что туда сейчас кто-то пойдет. Самим дешевле.
- Ты псих, - Дарис откинулся на спинку кресла, теряя всякое дружелюбие, и отвечая довольно грубо. - Может, тебе что-то другое почитать? - он поверить не мог, что его вороненка могло так переклинить. Может, он чего не усмотрел, и бывший хозяин навредил сильнее, чем он думал? Чем он, проклятье, думал?
Айнон поднял руку, и в следующее мгновение на ней вспыхнул голубой огонь. Дарис испуганно вскочил с кресла.
- Мне нужна эта книга! - лихорадочный огонь в глазах разгорелся ярче, отражая пляшущее пламя на руке. - В ней ответ, что со мной происходит!
Дарис растерянно скинул капюшон, второй раз в жизни показывая свое лицо, и, рухнув обратно в кресло, разочарованно покачал головой. Его водянистые голубые глаза смотрели с укором и грустью.
- Даже не знаю, сынок, мне гордиться, что ты у меня стал таким самостоятельным, или расстроиться, что ты все эти годы скрывал подобное от меня. От меня, малыш! - он тоскливо рассматривал бледное лицо с лихорадочно горящими глазами. Полуэльф, кажется, находился в шаге от безумия.
Айнон в отчаянии упал на колени перед креслом, в котором сидел Дарис, цепляясь за его плащ.
- Прости, Дарис, но я в ужасе был и есть. Сначала это, потом видения, теперь голоса! - торопливая, сбивающаяся речь очень походила на истерику, теперь Дарису стало совсем страшно. - Что мне делать?!
- Голоса и видения - это совсем плохо. Очень-очень плохо, - Пересмешник задумчиво пожевал тонкие губы, качая головой, и потерянно провел рукой по коротким, соломенным волосам, изрядно разбавленным сединой. Он тяжело вздохнул. - Хорошо, малыш, хранилище так хранилище. Когда ты хочешь туда пойти?
- Сегодня. Я не могу ждать. Я уже сварил яд, если что, я выпью его.
- Тш-ш-ш, попридержи коней! - ошеломленный Дарис еле удержался от затрещины, да только Ворону больше не было шестнадцать, и слишком уж он большеват для таких методов. - Сколько раз я тебе говорил, что яд не выход? Достанем мы твою книгу.
- Я боюсь, Дарис, - Айнон выглядел испуганно и потерянно, Дарис никогда еще не видел у него такого лица. Сколько же лет он боролся в одиночестве, продолжая всем беззаботно улыбаться? - Боюсь, что превращусь во что-то страшное. Ты просто не видел, на что способны магистры, что они творили. Не хочу быть чудовищем.
- Так, не раскисать, - Пересмешник хлопнул его по плечу. - Собирайся. И я схожу за кое-чем, через час встретимся у Казематов. Давай, малыш.
- О, Дарис, - Айнон потянулся обнять Пересмешника.
Мужчина смущенно похлопал его по плечу, что ни говори, но странный полуэльф все равно останется его “птенцом”.
- Ну-ну, поблагодаришь, когда книгу добудем, - он вздохнул. - Эльф знает? - натолкнувшись на по-мертвецки спокойный взгляд, он вновь тяжело вздохнул. - Нет, полагаю. Ты бы и мне не сказал до последнего…
Час спустя Айнон уныло подпирал стену в тени напротив входа в Казематы, тоскливо кутаясь в черный плащ. Отчаянье уже отпустило его, в последнее время это было не ново, оно то накатывало, будто море, топя его, то отступало, оставляя его опустошенным. Впрочем, это затрагивало почти все эмоции. Тень рядом всколыхнулась.
- Идем, Ворон, - справа возник Пересмешник. - Надеюсь, они хоть спят по ночам, а не строят заговоры?
- Я бы не рассчитывал, - Айнон невесело усмехнулся.
- И где твоя хваленая удача?
- Что? Ты все еще в это веришь? - Ворон закатил глаза. - Это же бред.
- О, только давай без твоих теорий заговора, - Дарис фыркнул и достал из кармана плаща какой-то листок. - Вот, достал копию карты Казематов, старую, правда, времен строительства, но нам и это сгодится, да?
Айнон мельком глянул на схему и досадливо скривился. Пересмешник бросил взгляд на лист и вздохнул.
- Придется идти через весь их жилой комплекс.
- Радуйся, Птиц, - Айнон взглянул на шпиль Круга, очерченный луной, - что книга не под кроватью Мередит. Я как-то к ней заходил, у нее там стражи, будто ее осаждают все маги Тедаса.
Дарис издал нервный смешок.
- Да ты псих, Ворон!
- Думал, что это избавит нас всех от головной боли, - Айнон словно его не слышал, безэмоционально рассказывая это как будто самому себе, - если ее не будет, она не втянет в свое безумие Хоук, а та не погубит все, что для меня важно, но легче Архидемона завалить в одиночестве и с зубочисткой, чем эту чокнутую бабу.
- Иногда, малыш, ты меня пугаешь.
Две тени скользнули в Казематы. Они легко пробрались через канализационный, ничем не прикрытый сток, сдвинули решетку и выбрались на центральной площади Круга. Тенями тихо прошли мимо унылой стражи из храмовников и дошли до одного из углов. Пропустив мимо патруль, они скользнули на другую сторону, поднялись по лестнице и затаились в тени у главного входа, перекрытого решеткой.
- И? - Дарис чуть заинтересованно повернул к Айнону голову.
- Ш-ш-ш.
Айнон вынул из кармана орешек и кинул его в угол решетки.
- Что за… - храмовники открыли неприметную дверцу и прошли во внутренний дворик, ища источник звука. - Орех? Проклятые крысы.
Пока храмовники разбирались с орехом, убийцы проскользнули у них за спинами. Айнон тоскливо поморщился, укрытый тенями. Это здание в тысячу раз было хуже дома Бартранда. Оно гудело, стонало и пахло мертвой магией и Тенью. Мерзкой, густой, липкой Тенью. А в его камнях навеки запечатались крики и тени мертвых, которых простой народ звал духами. Что тут скажешь, самое удачное место для Башни Круга. Завеса здесь была такой тонкой, что Айнон не мог представить, как маги тут вообще спят. Здесь же на каждом углу должно быть по одержимому или демону.
Пространство дрожало, а липкие щупальца Тени скреблись в его разум. Шепот в голове усилился, превращаясь в звук прибоя, и Айнон закусил губу, распарывая кожу. От вкуса крови его затошнило. Пересмешник рядом чуть слышно чертыхнулся, и ему пришлось сосредоточиться на напарнике.
С помощью орешков они прошли еще три решетки с постами и вышли в еще один большой дворик с тремя выходами. Затаившись в углу, они еще раз сверились с картой и направились к центральному крылу.
- Хороший трюк. А что с коридорами? - это был вполне уместный вопрос, учитывая, что коридор был узкий, а у каждой двери и вообще через десять метров стояли храмовники.
Айнон кивнул вверх, и Пересмешник беззвучно застонал.
- Твою ж мать…
- Здравствуй, папа.
- Заткнись, засранец.
Здесь, как и везде в казематах, был единый стиль. Изначально, когда еще Киркволл принадлежал Тевинтерской империи и был главной каменоломней, а затем стал столицей работорговли, это место было тюрьмой. Отсюда и множество решеток, и жуткий колючий стиль архитектуры. Расставленные всюду статуи измученных людей были призваны сломить дух вновь прибывших рабов. Казни здесь проводились ежедневно, а порой и ежечасно, и трупы болтались на виселицах по всему двору. Новые рабы, которых пригоняли сюда из порта, сразу видели, что их ожидает.
Однако у всего этого был и минус. Например, в коридорах под высоким зарешеченным потолком тоже были статуи и установлены они были на небольшом парапете, опоясывающем все стены. Ширина его была полторы ладони, но было вполне возможным, прижавшись к стене, пройти по нему над головами стражи.
- Велик и могуч имперский стиль, - ехидно откомментировал это Айнон.
Пересмешник застонал вновь, но все равно послушно полез на стену. Пока они крались вжавшись в стену, все, о чем он мог думать было “ради всего святого, пусть никто не решит посмотреть наверх”. За очередным поворотом им пришлось вжаться в тень статуи и просидеть там, молясь всем богам, целых полчаса. Внизу, посреди коридора, самозабвенно орали друг на друга Орсино и Мередит, активно махая руками и запрокидывая головы. Чудом было, что статуи были человеческие, а спорщики слишком увлечены разборками, чтобы обращать внимание на две тени у одной статуи. Наконец, они разошлись, громко хлопнув дверями.
