- Ну же, малыш, - она улыбнулась, - смелее, или ты желаешь, чтобы я взяла в руки кнут, как старые времена? - Наама непринужденно рассмеялась, будто не было ничего забавнее сказанного ею.
Айнон шагнул вперед и запустил руку в водопад ее шелковых кудряшек и, сжав их в кулак, оттянул голову назад, обнажая лилейную шею, в которую он тут же впился поцелуем. Она частенько играла с ним в прошлом, так что он хорошо помнил, что ей нравилось. Ее сложно было забыть. Ножи, плети и кожаный шнур.
Наама Асаг была… женщиной.
Со всем вытекающим из этого. А это значило мягкую кожу, красивую, упругую грудь, тонкую талию и покатые бедра, плавность движений, мягкость касаний и поцелуев, жар и влажность внутри. Податливость и неторопливая томность. Ничего похожего на нетерпеливые, жадные укусы, рычание, твердость, угловатость и доминирование, даже в подчинении, что сопровождали Фенриса.
Впрочем, Айнону было все равно. Тело привычно отозвалось возбуждением. Мужчины, женщины, - несмотря на разницу, они все желали одного и того же, а это стирало все физические отличия. Наама и Ашварахти быстро научили его не делать различий. И в тонких руках леди Асаг он быстро вспомнил их науку.
Айнон дернул многочисленные украшения, и в следующее мгновение бусины нетерпеливо застучали по мраморному полу, Наама звонко рассмеялась, чистым колокольчиком вторя таким же звонким бусинам. Он осторожно уложил заливающуюся чистым смехом женщину на холодный шелк темно-бордовых простыней, накрывая ее своим телом. Она с наслаждением ахнула и выгнулась. Тонкие запястья, нежная кожа, красивые груди с розовыми сосками, влажные, розовые, чуть приоткрытые губы, глаза, полные желания и золотые кудряшки, змеями рассыпанные по темным простыням. Она была прекрасна, будто Древний Бог, и столь же испорчена.
В его воспоминаниях она всегда была именно такой: обнаженной, смеющейся и залитой кровью.
Он провел рукой по бедру, и она, вздрогнув, вновь рассмеялась. На ее левом бедре было такое место, прикосновение к которому заставляло мышцы ее живота дергаться, и это, кажется, забавляло ее. Он провел ладонью по ее груди, сжал, дернул сосок, царапнув ногтем, и скользнул пальцами ниже, мимо пупка, уверенными круговыми движениями надавливая на низ живота. Наама застонала и с одобрительным смешком раздвинула ноги.
Айнон отодвинулся и, сжав ее узкую щиколотку, вздернул ее ногу и решительно укусил изящную икру, Наама ошеломленно вскрикнула и улыбнулась, мурлыкнув что-то ободрительное. Он лизнул под коленом, и она рассмеялась. Айнон скользнул языком по внутренней стороне ее бедра, вызвав стон, он хищно усмехнулся и склонился над ее промежностью, а через миг осторожно сжал зубы, царапая ими клитор. Асаг застонала и выгнулась, требуя зализать укус.
Через пару мгновений он отодвинулся и, подхватив ее красивые ноги под колеями, дернул женщину на себя, резким толчком входя в нее. Она одобрительно рассмеялась и скрестила узкие ступни на его пояснице, прижимаясь еще ближе. Он двигался резко и сильно, вбиваясь в нее, царапая сосок и болезненно сжимая грудь, кусая до алых отметин белую шею. Асаг вскрикнула и задрожала, выгибаясь под ним.
Пару мгновений он продолжал еще совершать размашистые точки, а затем сделал последний и сильный, беззвучно вздрагивая и замирая. Наама Асаг не любила, когда в спальне звучали еще какие-либо голоса, кроме ее собственного, если только это не были крики боли. Он вышел из нее и откинулся на холодные простыни, задумчиво рассматривая темнеющее небо. Несколько минут они просто лежали.
Наама лениво потянулась и с грацией сытой кошки села на кровати. Она бросила на него томный взгляд из-под ресниц.
- А ты хорош. Время пошло тебе на пользу.
- В самом деле? - он решил пока что играть по ее правилам, не так уж много у него было выбора. Айнон перевернулся на бок, лицом к ней, и оперся на локоть. - Так что насчет Минратоуса?
Она мелодично рассмеялась и развернулась к нему, сев на пятки.
- Мужчины! - Наама хлопнула в ладоши. - Вы так нетерпеливы и вечно спешите перейти к делам.
Она подняла руки и скользнула ими по своей шее. Они неторопливо прошлись по ключицам, сжали аппетитные груди и чуть помяли. Наама не сводила с него своего взгляда, а он с умеренным, подходящим к случаю интересом следил за ее действиями. Она отпустила груди, и одной рукой скользнула ниже, прошлась по животу и проникла между ног, лаская пальчиками свою чувствительную плоть. Второй сжала розовый сосок, потянула его и скрутила. Асаг запрокинула голову и застонала.
Она лениво облизала губы и убрала руки, по ее бедрам уже текло. Перламутровая смесь из ее соков и его спермы. Наама с удовлетворенным вздохом потянула цепочку, на которой висел медальон. Простой овальный камень синего цвета, в золотом ободке.
- Это зачарованный магией крови пропуск-ключ, он заставит големов не атаковать входящего в Белые Башни, - она усмехнулась и медленно облизала пальцы, которыми играла у себя между ног. - Вот только тебе он не поможет, - она кокетливо склонила голову к плечу и возбужденно вздохнула. - Нужно быть магом, чтобы использовать его, и ты не сможешь использовать знакомого мага, нужно еще две вещи: рекомендация от магистра и пройти проверку.
Айнон нахмурился. Защита Минратоуса выглядела так, будто Башни в осаде. Он попытался рассчитать альтернативные возможности проникновения за магические щиты Круга, но за те двадцать лет, которые он не был там, многое могло измениться. Не говоря уже о том, что он ничего не помнил про ключи.
- Но… - она помедлила привлекая его внимание. - Я могу помочь тебе попасть внутрь, - он скептически изогнул брови. - Защита легко пропустит моего раба, - она очаровательно улыбнулась. - Уверена, на тебе будет хорошо смотреться стальной ошейник и цепь, - Наама мягко рассмеялась. - Только ошейник и цепь.
- Не сомневаюсь, - он усмехнулся и бросился вперед, прижимая ее к кровати и впиваясь колючим поцелуем в нежную шею. Она рассмеялась, возбуждено дрожа под ним.
Он двинулся ниже, кусая ключицу, а затем переместился и резко сжал зубы на розовом соске. Асаг вскрикнула и выгнулась, прижимаясь к нему, ее ногти слабо скользнули по коже, она все же исполняла условие “без царапин”. На что он отодвинулся и, подхватив ее под бедра, решительно перевернул ее на живот, затем вновь дернул за бедра, ставя на колени. Она что-то неразборчиво мурлыкнула и охотно прогнулась, выставив свою очаровательную попку.
Айнон звонко шлепнул ее по бледной, розовой половинке, и она весело рассмеялась, дернув своей красивой “пятой точкой”. С этого ракурса, да с ее тонкой талией, эта часть ее тела была похожа на сердечко. Он приставил головку члена к ее влажному влагалищу, и она нетерпеливо дернулась, решительно надсаживаясь на него. Айнон хмыкнул и размашисто толкнулся в нее, Наама удовлетворенно застонала.
Он равномерно толкался в нее, снова и снова, слушая ее стоны, гладя ее изящное, мягкое тело. Скользил по бокам, талии, надавливал на точки вдоль позвоночника, от чего она со стоном сжималась вокруг него. В какой-то момент он толкнулся сильнее и провел ладонью по ее лопаткам, запустил пальцы в волосы, сжал в кулак, оттянул ее голову назад, целуя основание шеи. Она одобрительно мурлыкнула, и он надавил на ее затылок, вынуждая опустить голову. Он сжал зубы на ее загривке, а в следующий миг вдавил ее лицо в подушку.
Айнон уверенно вбивался в магистра, наслаждаясь тем, как она сжималась вокруг него, бьясь и дрожа. Судорожно содрогаясь и бессильно царапая пальцами шелк простыней. Вот только он был крупнее и сильнее, и в этом положении она не могла скинуть ни его, ни его руку. Магия леди Асаг взвилась, собираясь атаковать его, но тут же рассеялась, поглощенная его собственным пламенем.
Он кончил уже в ее мертвое тело.
- Ну и кто из нас шлюха? - он хмыкнул и дернул цепочку, срывая с ее шеи медальон.
Что ж, таким образом у него было магическое клеймо Ашварахти и медальон с гербом леди Асаг. Можно сказать, он был их семейной собственностью. Всегда можно рискнуть и посмотреть, что сделают Джаггернауты Минратоуса. И все же ему стоило бы поспешить. Вряд ли эта ведьма знала, что такое смерть, уж за пятьсот лет она бы сумела найти способ избежать встречи с ней, да и держать лириумное изменение тела на таком уровне можно, только если у тебя есть парочка запасных тел.
