Хоук застонала. Огромное количество детенышей быстро приближалось, напоминая очень крупных и очень голодных Глубинных Охотников. Она торопливо зашептала слова “Бури”, рядом ей вторил Андерс, столь же торопливо проговаривая слова. Где-то ругалась Изабелла, а еще она слышала громкую ругань Варрика. Вот уж чего она не ожидала.

Убийца шустро упал на землю, уворачиваясь от хвоста, и перекатился в сторону, спешно поднимаясь. Айнон правда не знал, стоит ли ему радоваться, что Волчок этого не видит, или расстраиваться, что его здесь нет. В конце концов, его умения им бы очень помогли. Он торопливо отпрыгнул от когтистой лапы.

В синем небе неспешно плыли белые рваные облака. Такие по-смешному кучерявые, какие бывают после дождя. Он, не мигая, смотрел на них. Было почти тихо, только что-то громыхало медленно и тяжело. Глухо отбивало неспешный ритм в его голове. Он видел только небо. Было очень тихо. Кажется, ему не нужно было никуда спешить или что-то делать. Он мог спокойно лежать. А даже если и надо было, у него не было на это сил. Он не мог понять, больно ему или просто хорошо. Холодная ли земля под ним или он сам. Часть неба закрыло встревоженное лицо, он не мог вспомнить, знакомо ли оно ему или нет. Человек что-то говорил, но он слышал лишь гул, похожий на морской прилив. Было тихо. По голубому небу лениво плыли облака.

Человек что-то говорил. Перед глазами вспыхивали яркие образы.

Песок горит, земля вздрагивает, дышать тяжело. Огромная лапа, бедро обжигает болью. Острый шип хвоста, оставляет широкий росчерк. Крыло. Небо. Мелкие ящеры, один побольше. Мышцу сводит судорогой. Где-то кричит женщина, пламя взметается вверх яркими искрами. Снова лапа. Небо. Он уже давно не замечал, насколько красивы облака, и какой чистый, прозрачный у него цвет. Какие-то крики. Мужской голос перекрывает рев огня и зверя. Темное, широкое крыло. Рев. Он больше ничего не слышит. В ушах мокро и горячо. Снова мелкие ящерки и два побольше. Запястье крошится в крепких челюстях. Жаль нож, хочется верить, что он не затеряется в песке. Ему почти не больно, он почти не дышит. Пламя взметается над песком, легкие горят, на губах вкус крови. Росчерк хвоста. Небо прекрасно. По краям оно черно, где-то там взмывают искры огня. Иногда мелькает крыло, или копье хвоста. Ему не нужно вставать. Он не спешит. По прекрасному небу плывут облака. Как же красиво и тихо.

Щеку обожгло огнем, и он дернулся, моргнул и недовольно глянул на бледного мужчину над собой.

- Очнулся? - Варрик с облегчением выдохнул и выпрямился. - Уф-ф. Я уж даже испугался. Представил, что со мной сделает Мрачный, если вдруг без тебя вернусь, бр-р-р.

- Ага, - Айнон недоуменно моргнул, укладывая крошево образов в цельную картинку.

В общем, Дракон, как и положено, плевался огнем, сбивал их с ног, когда приземляясь после полета, пинался лапами и хвостом. И один раз пытался пожевать Хоук, которую от смерти спасли лишь каменные доспехи, наложенные в рекордные сроки. К тому же, прежде чем они его все-таки убили, Дракон успел еще дважды вызвать подмогу в виде толпы мелких драконов. Во второй раз вместе с мелкими тварями выбежал еще и дракон мужского пола, а в третий - целых два. И каждый раз, когда Высший Дракон призывал их, он улетал на скалу, плюясь в них оттуда сгустками огня и возвращаясь только, когда они убивали всех остальных.

Убить его было куда сложнее, чем вивернов или демона гордыни, что соблазнял Мерриль. Но в итоге, когда уже все были едва живы, Хоук смогла нанести истерзанному Дракону последний удар. И как только их умудрились истребить в былые времена?

Айнон сел, наскоро оглядываясь. Ничего интересного: мертвый дракон жаркой грудой, вокруг обожженные, измазанные в саже и крови компаньоны. Бело-голубой Андерс пьет лириумное зелье и лечит, лечит и пьет лириумное зелье. Н-да.

- Сходила погулять, - Изабелла устало покачала головой. - А ведь всего лишь хотела наведаться в тот шляпный магазинчик.

Айнон хмыкнул и вынул пару бутылочек и два мешочка. Он планировал собрать кровь, слюну и слезы, и даже пару зубов и когтей. Был он знаком с парой алхимиков, знающих пару рецептов, где требовались молотые зубы или когти. А слезу явно можно будет продать тому антиквару из катакомб Киркволла. Вряд ли кто-то способен заставить дракона порыдать. Должен же он получить хоть какую-то компенсацию? Заодно он поискал Радость.

- Теперь-то я могу пойти поспать? - Айнон выпрямился, стряхивая песок с лезвия Радости.

- Только сначала спасем похищенную девушку, - Хоук сжала губы и проигнорировала общий недовольный стон. - Нам на Рваный берег.

Убийца прищурился, рассматривая ее и прикидывая, куда было бы лучше бить. Хоук поежилась и попыталась мило улыбнуться, учитывая мазки крови и сажи на ее лице, да сухую ветку в всклоченных волосах, выглядело это жалобно. Айнон вздохнул, вызвав еще один всеобщий стон, когда все осознали, что спорить он не собирается. Так что спустя еще десять минут пожеваная “Армия имени Мариан Хоук” покорно отправилась спасать похищенную. До Рваного берега они добрались довольно быстро и на радость без приключений, в конце концов, Костная яма была к Берегу ближе, чем Киркволл.

- Ну, - Айнон огляделся, справа и слева были только скалы да песок, - и где нам искать твою потеряшку?

- Не мою, а Реджинальда Тадеуса Спинктера, - Хоук тяжело вздохнула.

- Прислал тебе трогательное письмо?

- Ага. Коварные разбойники похитили его дочь Орланну, - Хоук закатила глаза и всплеснула руками. - Один из его слуг узнал, что ее увели куда-то на Рваный берег.

- Куда-то на Рваный берег? - Айнон удивленно поднял брови. - Где-то в Вольной Марке? Ты шутишь?

- Не-а, у тебя милые глаза.

- Эй! - Изабелла оторвалась от созерцания их любимых и возмущенно вскинулась.

- Всегда знал, - Айнон усмехнулся, - что однажды ты это поймешь и оценишь.

- Ты ужасен, - Хоук не выдержала и все-таки закатила глаза.

- А мгновение назад, у меня были милые глаза, - он притворно печально вздохнул. - Какие же вы, женщины, непостоянные.

- Лучше скажи, куда нам идти, раз такой умный, - Мариан недовольно сложила руки на груди.

Айнон фыркнул и огляделся. На самом деле, Рваный берег был жутко истоптан, так что “прочесть” следы было довольно сложно, даже для профессионала. Особенно не зная времени. Он прошел немного вперед до развилки и присел. Ага. От женщин была одна несомненная польза: если ты идешь по следу, а ее не несли на руках, то след от каблука трудно не заметить или затоптать, даже роте храмовников. Да и что будет делать одна женщина в обуви с каблуком на Рваном берегу в компании толпы мужчин? Он прошелся пальцами по глубокой ямке, отмечая глубину и форму, и со смешком выпрямился.

- Нам туда, - он махнул рукой на север, относительно их направо.

Хоук удивленно вскинула брови, но молча пошла в указанном направлении. Как и все, хотя, судя по взглядам, потом вопросов будет опять целое море. Хотя о чем тут спрашивать? Следопытство вроде бы всегда входило в курс обучения убийц и воров. Какой же ты убийца, если не можешь выследить клиента? Они дошли до еще одного поворота, где он снова присел, внимательно вглядываясь в смесь песка, скалы и редкой травы. Через пару секунд он выпрямился и молча кивнул направо. Туда они и направились.

Вообще-то это было самое любимое место всяких бандитов, извилистая тропа криво и резко уходила вниз и вправо, и всякий на тропе оказывался в худшем положении, чем те, кто был внизу. Очень популярное место, прям как тайное место для поцелуев в закрытой школе. Айнону и правда было интересно, как часто здесь сталкиваются разные группы, думающие занять именно этот участок Рваного берега. И кто потом выбрасывает трупы?

Полянка и в этот раз была занята. Причем довольно своеобразно, горел костер, рядом сидела девушка, а вокруг лежали трупы. И деву они, похоже, ничуть не смущали. Хоук тут же подбежала к ней. Девушка подняла на нее мечтательный взгляд.

- О! Тебя послал мой любимый? Ты отведешь меня к нему? - она трогательно захлопала ресницами.