- Я не позволю тебе это сделать, - она недовольно нахмурилась. К счастью, она обращалась к капитану, а не к тевинтерцам.

- Наконец-то ты показала свое истинное лицо, сэр Агата, - храмовник ликующе вскинулся. - Ты предала орден.

Айнон моргнул. Десяток вариантов сжались до одного. Кажется, самое время спасать себя любимых. В следующее мгновение он очаровательно улыбнулся и, вынув лезвие, шагнул вперед. Сэр Меттин с интересом следил за ним, а Агата изумленно вскинула брови, затем она вздрогнула и медленно осела, выскальзывая из его рук. Айнон стряхнул лезвие и, убрав его в ножны, глянул на Меттина.

- Предатели не являются членами братств или гильдий.

Капитан Меттин удовлетворенно усмехнулся.

- Орден не забудет оказанной услуги, - он развернулся к храмовникам, теряя к тевинтерцам всякий интерес. - Убить их. Убить их всех!

Спасибо, что жизнь сохранили. Айнон перехватил запястье Фенриса и крепко сжал, решительно дергая его в сторону выхода. К счастью, Фенрис не сделал ни попытки вмешаться в начавшуюся резню, лишь болезненно нахмурился и сжал губы в тонкую линию. Убийца крепче сдавил запястье и торопливо нырнул в пещерный туннель, стремясь быстрее покинуть жуткое место, в мгновение ока заполнившееся дикими, полными ужаса и мольбы криками, многократно усиленных эхом.

Айнон глубоко вдохнул свежий воздух, но облегчения не почувствовал, разве что счастье, что удалось сбежать. Бледный Фенрис тряхнул головой и бросил на вход пещеры странный взгляд.

- Бессмысленная жестокость.

- Да, - полуэльф передернул плечами. - Но нас только двое.

Фенрис кивнул. Он тоже понимал, что у них не было шансов, они бы просто легли рядом с магами и их родней. Он глянул на Айнона.

- Полагаю, теперь моя очередь говорить: стоило взять с собой Хоук.

- Ты мне это до конца жизни будешь припоминать? - убийца неловко усмехнулся.

- Несомненно.

Полуэльф жизнерадостно рассмеялся. Глядя на него, Фенрис тоже дернул уголками губ.

- Я говорил про веселье? - Айнон тепло улыбнулся.

- Только не снова, - эльф горестно застонал.

- Идем, - убийца бодро зашагал вверх.

Они вернулись к пещере, что соединяла тропы. Внутри нее они поднялись на уровень выше и вышли через еще один проход в скалах. Судя по положению солнца, этот выход вывел их на южный склон.

- Сюда, - Айнон мягко улыбнулся и шагнул между деревьев.

- Я… даже не знаю, что и сказать. - Фенрис с удивлением рассматривал место, куда их привел полуэльф.

Это была небольшая ровная площадка на склоне горы, у журчащего где-то в кустах ручья, а среди зарослей папоротника теснились валуны и зеленющие от мха, похожие на руины древнего храма стволы упавших деревьев. Рядом в ветвях выводила трель неизвестная птица. Невообразимое умиротворение царило на этом кусочке горы, такое отличное от суетного безобразия в Киркволле. Айнон откинул капюшон, снял плащ и вдохнул всей грудью. Он обернулся, и его губы дрогнули в легкой улыбке.

- Прости, мы бы попали сюда раньше, если бы не храмовники.

Айнон неспешно вытащил из своей поясной сумки, магически расширенной, бездонную сумку Варрика на девяносто предметов. И под удивленный взгляд Фенриса выудил из нее плед, который он тут же уложил на полянку, а следом бутылку вина, плетеную вазу с яблоками и завернутый в вощеную бумагу яблочный пирог. Спустя пару минут рядом заполыхал костер из как будто заранее запасенных в кустах дров. Впрочем, это же был Айнон, так что, может, очень даже и запасенных.

- Обещанные яблоки и вино, - Фенрис изумлено вскинул брови, и Айнон непривычно смущенно улыбнулся. - Не моя вина, что поляна в дебрях - единственное место, куда не вломится Хоук с внезапным предложением спасти мир и пару магов в придачу.

Фенрис в красках представил, как Хоук с мужской грацией выбивает ногой дверь их спальни в самый интересный момент, чтобы сделать свое мировое предложение. Сколько бы он ни был знаком с Мариан, он всегда поражался, как она умудрялась совмещать в себе женское очарование и мужские привычки. Выбивать двери ногой и грациозно вальсировать, например. Фенрис вздохнул.

- Вынужден согласиться.

Он последовал примеру Айнона и снял часть элементов доспехов, складывая их на кучи из плаща и ножей Айнона, что уже говорило о том, что здесь они в безопасности. Это было удивительно. Фенрис знал, что Айнон нигде не чувствовал себя в безопасности, даже за дверью их спальни он всегда укладывал ножи в зоне досягаемости, будто он в любой момент мог быть атакован. Ножи, одежда, попытки упорядочить предметы в помещении - Фенрис прекрасно видел отголоски его страха и неловкие попытки защититься от прошлого и старался не заострять на этом внимание, понимая, насколько беспомощным перед этим чувством ощущает себя мужчина. И каждый раз, когда он видел это, его сердце сжималось от боли. Видеть страдания Айнона, когда прошлое терзало его, было невыносимо, но Фенрис не знал, что еще он может сделать, кроме как всегда быть рядом.

Фенрис осторожно устроился на пледе рядом с улыбающимся мужчиной, он испытывал странную смесь из неловкости и волнения. Очень давно никто не пытался с ним просто молча посидеть у костра. В последний раз это было в поселении Воинов Тумана. Так давно, что это уже казалось сном.

Справа, на западе, солнце неспешно опускалось за горы, его свет окрасил облака ослепительно оранжевым, с вкраплениями пурпура и лаванды. В такие яркие краски, ничуть не похожие на безумные алые росчерки в небе над Кирволлом. Отсюда, на западе, если вглядеться, можно было даже увидеть его огни. Хотя свет маяка был прекрасно виден, даже если и не присматриваться.

- Даже не верится, что так тихо, - Фенрис качнул головой. - Удивительные ощущения. Я и забыл, как хорошо подышать свежим воздухом, - Айнон с теплом посмотрел на него, и он ответил слабой, робкой улыбкой.

- В городе определено не хватает запаха полевых цветов, - Айнон иронично фыркнул, а затем игриво улыбнулся. - Я же говорил, что не безнадежен.

Фенрис кивнул и непривычно ласково провел ладонью по щеке Айнона. Свет зеленых глаз словно окутывал своим теплом. Айнон вздрогнул. Фенрис нежно скользил пальцами по его щеке, очерчивая скулу, и по его подбородку. От прикосновения пальцев кровь словно вскипела. Лицо опалило жаром. К Айнону давно не притрагивались с такой нежностью, он даже не мог вспомнить прикасались ли вообще. И уж точно никто и никогда раньше не смотрел на него так - будто он был самым невероятным и желанным существом на свете. Будто он был даром, а не вещью. Горло сжалось. От нежности и тепла в этом простом прикосновении и взгляде что-то внутри него сломалось, треснуло с громким звуком осыпающихся камней сдавшейся крепости.

Айнон зачарованно качнулся вперед и провел языком по теплым губам Фенриса. Те немедленно приоткрылись в ответ, будто он не мог ни в чем ему отказать. С беззвучным стоном его язык скользнул внутрь. Фенрис отозвался на вторжение, и они коснулись друг друга языками, несмело, но чрезвычайно пылко. Спустя мгновение Айнон отодвинулся и ласково взял его лицо в ладони.

- Что бы тебе хотелось? - шепнул он, проведя большим пальцем по уголку рта. К его удовольствию, эти губы слегка дернулись, как будто подавляя улыбку. - Чего бы ты ни пожелал, я сделаю это.

В зеленых блестящих глазах жар страсти соперничал с поразительной нежностью. Фенрис откинулся на покрывало и протянул к нему руки, бесстрашно притягивая в объятия и укладывая поверх себя. Кажется, он ничуть не боялся боли, что неизменно пробудится в клеймах, искренне веря, что, когда она придет, Айнон приложит все силы, чтобы усмирить ее. О, он приложит.

- Все… - наконец, мягко ответил Фенрис, - все, что ты захочешь мне дать.

Слова будто сжали его член, дыхание стало рваным. Айнон содрогнулся от всплеска незамутненного желания. Все, что захочешь? Чувствуя себя по-настоящему счастливым впервые в жизни, Айнон наклонился, покрывая лицо Фенриса поцелуями. Он провел долгое время, лаская каждый его изгиб, каждую черточку, ощущая, как расслабляются мышцы под его губами. Как же он был прекрасен! Перед ним невозможно было устоять. Он манил, соблазнял прикоснуться к нему, отведать вкус. Айнон целовал и посасывал его шею, ласкал все, до чего дотягивались ладони, блуждающие повсюду: по лицу, бокам… абсолютно везде.