Меж тем Гарри взял Карту Мародеров и проверил, нет ли на восьмом этаже преподавателей. Потом стал выпускать членов ОД по трое и по четверо, напряженно следя за движением черных точек. Он хотел убедиться, что они благополучно следуют к своим спальням: пуффендуйцы — на втором этаже в коридоре, ведущем к кухне; когтевранцы — в Западной башне замка, гриффиндорцы — по коридору с портретом Полной Дамы.

— Все прошло очень хорошо, — сказала Гермиона, когда они, наконец, остались вчетвером.

— Потрясающе! — подхватила Лиз. Они выскользнули в коридор; дверь тотчас же слилась с каменной стеной.

— Ты видел, как я обезоруживал Гермиону? – спросил довольный Рон.

Гермиона была уязвлена.

— Всего раз. Я доставала тебя гораздо больше.

— Не раз, а, по крайней мере, три.

— Ну, если считать тот раз, когда ты споткнулся о собственную ногу и вышиб у меня палочку…

Они спорили всю дорогу до гостиной, но ни Гарри, ни Лиз их не слышали.

***

До декабря ОД удалось собраться аж 6 раз. Тайна, общее дело, сплотило членов Отряда Дамблдора и помогало терпеть занятия Амбридж. Теперь в ее классе не происходило «бунтов», а Гарри стал даже вежливо улыбаться, глядя в ее жуткие выпуклые глаза. ОД и он под самым носом у нее делали то, чего она и Министерство больше всего страшились, и, вместо того чтобы читать у нее на уроках Уилберта Слинкхарда, Гарри с удовольствием вспоминал последние собрания кружка, вспоминал, как Невилл разоружил Лиз, как Колин Криви после усердной практики овладел Чарами помех; как Парвати Патил так хорошо овладела Уменьшающим заклятием, что превратила стол со всеми вредноскопами в пыль. Он радовался успехам ребят и чувствовал гордость за то, что и он сам приложил к этому руку. Все шло, как по маслу.

Комментарий к Chapter 32

*

c’est la vie - такова жизнь.

========== Chapter 33 ==========

Помимо встреч ОД в ноябре для Гарри и Рона, а также остальной команды по квиддичу начался игровой сезон. Это значило, что практически каждый день после занятий в любую погоду им предстояло летать над полем, оттачивая маневры и виражи. Озябшие, усталые и голодные они возвращались в уютную гостиную Гриффиндора поздно вечером. Сил ни на что, кроме как вытянуть ноги на диване не хватало, поэтому Рон с Гарри начали отставать по некоторым предметам. Лиз добровольно помогала брату: написать эссе, состав к зелью или законспектировать то или иное сражение для Бинса - всё это делала она. Гарри оставалось лишь отрабатывать заклинания и вовремя учить составляющие зелий для Снегга. Рону же приходилось сложней. Гермиона не собиралась охотно помогать парню. Каждый раз ему приходилось ходить за ней по пятам и упрашивать. Гермиона долго отказывалась, ругалась, но в итоге соглашалась.

Это помогло выйти парням к первому матчу «Гриффиндор-Слизерин» без задолжностей по предметам.

Из-за того, что в прошлом году игры не проводились из-за Турнира, предстоящую игру ждали с повышенным интересом и даже волнением. Живо интересовались ею и пуффендуйцы с когтевранцами — и тем и другим, понятно, предстояло сразиться с обеими этими командами. Деканы факультетов, пытаясь сохранять приличествующую им беспристрастность, на самом деле горячо желали победы своих. Насколько важен для профессора Макгонагалл выигрыш у Слизерина, Гарри понял по тому, что за неделю до матча она перестала давать им задания на дом.

— Полагаю, в ближайшие дни у вас и без этого достаточно дел, — торжественно произнесла она, и они не поверили своим ушам. Но тут она посмотрела в упор на Гарри и Рона и сурово добавила: — Я привыкла видеть Кубок по квиддичу у себя в кабинете и вовсе не хочу уступать его профессору Снеггу, так что потренируйтесь лишний раз, если не затруднит.

Снегг же проявлял не менее горячую заботу о своей команде. Он так часто заказывал поле для слизеринцев, что команде Гриффиндора иногда не удавалось потренироваться.

Гарри считал, что у Гриффиндора хорошие шансы на победу: как-никак они ни разу не проиграли команде Малфоя. Конечно, Рон не дотягивал до уровня Вуда, но тренировался с огромным усердием. Самым большим его недостатком было то, что после ошибки он терял уверенность; пропустив гол, начинал суетиться и легче пропускал новые. С другой стороны, он брал поразительные мячи, когда был в ударе.

Одно беспокоило Гарри: не выведет ли Рона из равновесия предматчевая тактика слизеринцев. Сам он за четыре года притерпелся к их издевательствам, так что замечания наподобие «Эй, Поттер, Уоррингтон поклялся сшибить тебя с метлы в субботу» не пугали его, а только смешили. Рон же не привык к тому, чтобы его систематически изводили насмешками, оскорблениями, угрозами. Когда слизеринцы, порой семикурсники и значительно крупнее его, шептали ему в коридоре:

«Зарезервировал себе койку в больничном крыле?» — он не смеялся, и лицо его принимало нежный салатный оттенок. Когда Драко Малфой изображал, как Рон роняет квоффл (а делал он это при каждой встрече), уши у Рона загорались, а руки тряслись так, что действительно выронили бы любую вещь.

Утро матча выдалось холодным и ясным. Большой зал быстро наполнялся народом, настроение было приподнятое, голоса звучали громче обычного. Когда они проходили мимо стола слизеринцев, там зашумели. Гарри обернулся и увидел, что, помимо зеленых с серебром шарфов и шляп, у каждого еще серебряный значок, как будто бы в форме короны. Многие из них почему-то замахали Рону и оглушительно захохотали. Гарри попытался разглядеть по дороге, что написано на значках, но не успел — надо было поскорее увести Рона.

Гриффиндорский стол встретил их горячими приветствиями; на всех было красное с золотом, но приветствия не только не ободрили Рона, а, наоборот, как будто лишили последних душевных сил. Он плюхнулся на ближайшую скамью с таким видом, словно это последний завтрак в его жизни.

— Я, наверно, спятил, когда напросился в команду, — хрипло прошептал он. — Спятил!

— Не дури, — одернул его Гарри, придвигая к нему хлопья. — Ты хорошо сыграешь. А волнение — это нормально.

— Я пустое место. Вратарь — дырка. Сыграть не смогу, хоть убей. Чем я думал?

— Возьми себя в руки, — сурово сказала Лиз, севшая напротив него. — В первый раз всегда страшно! В конце концов, это всего лишь игра!

- Всего лишь игра? Ты издеваешься? - чуть ли не кричал Рон.

- Нет. Я тебе вот, что скажу. В самом начале моей карьеры я впервые должна была выступать перед десятью тысячами людей. Так вот, я тогда хотела сбежать и сбежала бы, если бы меня не поймали. А перед самым выходом, минут за десять, меня просто вывернуло от страха и волнения.

- Ну, спасибо, помогла, - буркнул Рон.

- Но! – не унималась Лиз. – Стоило мне выйти на сцену и спеть пару песен, как я успокоилась. Зал меня принял, и всё прошло хорошо, - Рон никак не отреагировал на ее слова, продолжая мешать ложкой хлопья. – Я это к тому, - она положила свою руку на его ладонь,привлекая его внимание, - что тебе не стоит бояться. На трибунах будут люди, которых ты знаешь, те, кто за вас болеют. Оглянись вокруг. Вас поддерживают. Я же выходила перед совершенно незнакомыми людьми. А на слизеринцев не обращай внимания! Всегда есть те, кто нас не любят и портят нам жизнь! – Рон нервно сглотнул.

- Спасибо, - отчаянно сказал он. Лиз улыбнулась.

Напротив сели Гермиона и Джинни в красно-золотых шарфах и перчатках, с красно-золотыми розетками.