- Почему ты спрашиваешь, Лиз? – взволнованно спросила Лили. – У тебя есть сомнения насчет него?

- Просто скажи мне, что ты думаешь. Пожалуйста, - попросила девочка.

- Мы с Севой… Северусом, - исправилась женщина, - правда дружили в школе. Но познакомились мы еще до Хогвартса. Он жил неподалеку от дома моих родителей. Он стал первым, кто открыл для меня волшебство, рассказал о школе и о тех возможностях ,что ждут меня в будущем. Тогда он был стеснительным, робким, но в то же время упрямым и мстительным. Никому не прощал обиды. Впрочем, эти качества до сих пор в нем присутствуют, - улыбнувшись, заметила Лили. – Отвечая на твой вопрос, скажу, что нет, он не плохой человек. Видишь ли, очень часто наше окружение формирует наши взгляды и ценности. В те годы, последние школьные годы в Хогвартсе, он связался с плохой компанией…

- Но вы ведь не из-за этого перестали дружить, верно?

- Нет, не из-за этого.

- Из-за того, что он назвал тебя гряз… плохим словом?

- Откуда ты знаешь, Лиз?

- Я видела это воспоминание в его сознании. Значит, поэтому?

- Лиз, доченька, ты должна понимать. Один проступок не может поставить крест на таких отношениях, что были у нас с Северусом. Все это назревало какое-то время. Я долго пыталась его вразумить, достучаться до него. Я верила, раз он может быть со мной хорошим человеком, то может быть таким со всеми. Но дурное влияние оказалось слишком сильным. В какой-то момент чаша была переполнена. Я перестала бороться за него. Это случилось как раз после того инцидента.

- Раз ты его тогда отпустила, ты не можешь знать теперь плохой он человек или нет.

- Почему же? Могу. Я скажу тебе сейчас то, что не рассказывала никому. Незадолго до того, как все произошло тогда, 15 лет назад, мне пришло письмо от него. Он предупреждал меня об опасности и умолял сбежать вместе с вами и Джеймсом, уехать в другую страну, спрятаться, но Джим не захотел ничего слушать, решив, что это приманка, способ нас выкурить из убежища.

Лиз ахнула, закрыв рот ладонью. Она была поражена, но мать продолжала:

- Когда все случилось, я поняла, что Сева остался прежним, он по-прежнему был моим другом, иначе бы не прислал мне письмо. Если честно, я даже не знаю, как он это сделал, ведь на доме лежало заклятие Доверия.

- Но…, - перебила маму Лиз, - это было тогда. Что тебе дает повод думать, что он все же на нашей стороне?

- Я просто это знаю, Лиз, - ответила Лили. – Вижу в его глазах. В его отношении к тебе и даже к Гарри. Пусть он и держится в стороне, относится к твоему брату враждебно, но в трудные минуты это все компенсируется его защитой. Да, Лиз, он защищает вас издалека. Вспомни хотя бы прошлый год. Он предупредил нас всех о Министерстве, учил Гарри окклюменции… Я не знаю, как это объяснить, но я чувствую, что он по-прежнему мой друг.

Наступила пауза. Каждая думала о своем. Лиз пыталась понять, достаточно ли ей просто веры. Она понимала маму. Та дружила с ним много лет, знала его сокровенные мечты, страхи и мысли, она понимала его логику, поэтому могла так говорить о нем. Лиз же основывалась на собственном чутье и тех наблюдениях, которые она приобрела за эти 2,5 года. А их утренний разговор… Поведение ему несвойственное… Лиз твердо решила верить Снеггу. Несмотря на все протесты Гарри, папы и Сириуса. Они в большей своей степени базировались на предубеждении и откровенной неприязни. А Лиз с Лили брали за основу то, что знали наверняка. Одно сердце может ошибиться, но двум это сделать сложнее. Принимая в расчет все стороны, Лиз окончательно решила дать Снеггу второй шанс.

========== Chapter 57 ==========

Спокойствие разливалось волной по всему телу. Лиз, укутавшись в одеяло, словно в кокон, медленно открыла глаза и зажмурилась от яркого зимнего солнца, светившего в окно. Белоснежные легкие занавески в этом свете походили на громадные невесомые облака. Сладко потянувшись, девочка почувствовала себя отдохнувшей и бодрой. Высунув ногу из-под одеяла, она тут же спрятала ее обратно, будто испугалась нападения прикроватного чудовища. На самом же деле, она пряталась от холода, которым была наполнена комната. Канун Рождества – всегда очень морозный и светлый день. Лиз любила свет, но с ужасом думала о морозе. И не только из-за привычки беречь голос, нет, но и потому, что Лиз хотелось поскорее сжаться до микроскопических размеров, сохраняя теплоту тела. Подумав об этом, девочку передернуло. Укутавшись по самые уши, она лежала в постели, обдумывая планы на день. Завтрак, поход в Нору к Рону и Джинни (Гермиона приедет к ним только назавтра), помощь в подготовке праздничного ужина, ну и сам вечер. Интересно, как все пройдет? Пусть Лиз и была настроена на праздник, но что-то все равно ее волновало. Она не знала что, но чувствовала, что это волнение предвестник чего-то плохого. Отмахнув от себя плохие мысли, Лиз, наконец, вылезла из кровати, а точнее выпрыгнула из нее, и пулей рванула в ванную, по дороге задевая стул ногой и падая, ухватившись за кофту на спинке стула. Это ей не помогло. Распластавшись на полу, она издала сдавленный стон.

- Лиз, все в порядке? – раздался за дверью взволнованный голос Гарри.

- От…отлично, - выдавила из себя девочка.

- Уверена?

- На все сто.

Медленно поднявшись на ноги, она потерла ушибленные места и поковыляла в ванную. Коленку неприятно саднило, в голове неприятно пульсировало, ладони жгло. Именно на эти три части тела и приземлилась Лиз. Стоя под струями горячей воды, девочка продолжала хмуриться из-за боли. Наконец, через пятнадцать минут, натянув на себя длинную изумрудного цвета кофту и синие джинсы, ей удалось спуститься вниз.

- Что у тебя там приключилось? – вместо приветствия спросила Лили.

- Пыталась пробежать эстафету от кровати до душа. Не удалось…

Лили сочувствующе улыбнулась, подошла к дочке и поцеловала в лоб.

- Вам с Гарри пришли письма из Хогвартса.

- Какие письма? – удивилась Лиз.

- Наверное, насчет занятий трансгрессией, - предположил Гарри, открывая свой конверт. Быстро пробежав текст глазами, он произнес: - Так и есть. Занятия будут проходить два раза в неделю, вторник-четверг в шесть вечера.

- Ну, наконец-то, - устало произнесла девочка, – а то я уж подумала, что мы останемся единственными учениками в Англии, кто не научился трансгрессировать.

Лили рассмеялась.

- Вот твои письма, - Гарри протянул Лиз два бумажных письма.

Одно было подписано подчерком профессора Макгонагалл и позади него стояла печатка Хогвартса, второе же было написано ровным, глубоким, резким подчерком. Адресата не было.

- Хм, странно. Интересно, от кого оно? – разглядывая письмо со всех сторон, произнесла вслух Лиз. Подняв глаза на Гарри, она убедилась в том, что и тому не терпелось поскорей узнать от кого пришло письмо. Печати на нем не было, поэтому Лиз даже не могла предположить от кого оно. Хотя подчерк казался ей смутно знакомым.

Открыв письмо под дружное сосредоточенное молчание Гарри и мамы, она прочитала сначала про себя, а затем и вслух:

Мисс Поттер,

В связи с началом вашего обучения трансгрессии, я сообщаю Вам о прекращении ваших внеклассных занятий по окклюменции. Смею заверить, что вы овладели данной наукой на необходимом вам уровне. Во всяком случае, ваших знаний хватит для свершения ваших целей. Таким образом, ставлю вас в известность, что с началом семестра Вам необходимо посещать лишь основные предметы.