Усиление секретности по всем направлениям мы наблюдаем с 1930-х годов, особенно со второй половины. И это было вполне обосновано. Так, к примеру: «немецкие антифашисты своевременно разоблачили агрессивные планы гитлеровской Германии, предупредив о них мир. «В одной документальной публикации, вышедшей в 1935 году в Париже, немецкие эмигранты назвали имена 2450 нацистских агентов-профессионалов, примерно 20 тысяч агентов непрофессионалов и указали на наличие в разных странах мира 24 нацистских ячеек»[353]. Гитлер перед нападением на Францию в 1940 году говорил: «Когда я начну войну…то в один прекрасный день, еще в мирное время, я обеспечу появление наших войск в Париже. Они будут одеты во французскую форму и промаршируют по улицам среди бела дня. Никто не задержит их….

Они направятся к зданию генерального штаба, займут министерства, парламент… Я заранее установлю связь с людьми, которые образуют новое правительство. Правительство, которое мне подходит. Мы найдем таких людей, найдем их в любой стране. Наша стратегия заключается в том, чтобы уничтожить противника изнутри, сделать так, чтобы он устранил себя сам»[354]. Хотя, как мы знаем, Гитлер был большой мастер на такого рода инсинуации, но кое в чем он оказался ясновидцем.

Контрразведывательная деятельность также предполагает и организацию мер, предотвращающих утечку информации, т. е. соблюдению режима секретности. Советское государство также беспокоило сотрудничество разведок против СССР. Так, шефу фашистской немецкой разведки Шеленбергу: «…представлялась…федерация европейских секретных служб, которая должна была образовать своего рода информационный пул. Основным принципом ее работы следовало сделать решительное использование всех секретных служб против России, причем предпочтение должно было отдаваться собственным интересам секретных служб»[355]. Секретные службы профашистских сил Финляндии, Венгрии, Хорватии, Сербии, Румынии, Болгарии и Турции дали свое согласие на осуществление этого плана, с секретными службами Франции, Испании и Португалии велись по этому вопросу переговоры[356]. Именно поэтому вопросы защиты партийно-государственной тайны решались на самом высоком партийно-государственном уровне и в тесном сотрудничестве со службами государственной безопасности.

Выполняется основная задача — обеспечение сохранности партийно-государственной тайны в парторганах и государственных структурах. Круг сведений, подлежащих засекречиванию, в партийных органах, определился еще во время Гражданской войны. В принципе, государственная тайна охраняла вопросы военного и экономического характера, международных отношений, а партийная — кроме перечисленных, также вопросы партийного и государственного строительства, внутриполитической борьбы.

На современный взгляд, кажется, что в 1920-1930-е годы, засекречиванию подлежали и незначащие второстепенные вопросы сами по себе не содержащие государственную тайну. Но стоит отметить, к примеру, контразведка Деникина пристальное внимание уделяла изучению личностей советских руководителей. С этой целью собирались подробные данные, характеристики, обрисовывающий их политический и человеческий облик. В докладе деникинской службы о политическом положении в России в конце января 1919 года мы читаем: «Правой рукой Ленина является председатель Центрального исполнительного комитета Советов Свердлов, главная черта характера которого — непоколебимая воля…. Для уничтожения большевизма более полезным является поддержка партии Троцкого, которая благодаря своей политике, не признающей компромиссов, скорее приведет большевистскую Россию к краху[357]. И далее, что секретного скажем в информации о выборах в Советы, реализации урожая, в наказе при перевыборах в Советы, в приеме в партию крестьян, ледоход, колхозы и т. д. Теперь обратим внимание на информацию, собираемую перед войной немецкой разведкой об СССР. К примеру, служба Гелена составляла отчеты по всем направлениям советской жизни. В число их отчетов и исследований входили, например, такие как: «Урал как экономический и промышленный район», «Производство стали», «Оружейная промышленность», «Электроэнергетика», «Обзор высших военных командиров Красной Армии». Интерес к данной информации понятен, но их интересовали также и такие вопросы как, «Карьера и повседневная жизнь Сталина», «Ледоход в России», «Сельское хозяйство и колхозы»[358]. Таким образом, из таких, казалось бы разрозненных несекретных и секретных сведений, собиралась вся информация о советских военных ресурсах и намерениях и, в целом, о военно-экономическом, политическом и морально-психологическом потенциале страны. Особенно перед войной. Им нужна была максимально точная информация. Все это оказывало влияние на способность СССР противостоять немецкому вторжению. Но, как известно, нацистская Германия ее в полном объеме не получила и ошиблась и, не в последнюю очередь, благодаря созданной большевиками системы защиты информации не только в государственных, но и в партийных органах, как носителе информации по всем вопросам жизнедеятельности государства. В первую очередь, потому что, в партийных органах как и во всей стране сложилась определенная система защиты партийно-государственной тайны, которая, без некоторых недостатков, была вполне надежной.

Естественно, и на современном этапе, вопросы защиты государственной тайны весьма актуальны. Пока существуют государства, существуют и разведки, хотя приоритетные плоскости и направления деятельности меняются. Сегодня, прежде всего, это борьба с международным и местным терроризмом, организованной преступностью, распространением наркотиков и т. д… Но все же остаются и «старые приоритеты» — военный и экономический шпионаж, работа и функционирование государственных структур и спецслужб, дипломатическая, международная деятельность и т. д. Отвечая на вопрос, насколько была оправдана система защиты партийно-государственной тайны в партийных органах, можно вполне определенно сказать, что, несмотря на освещенные в данной работе, недостатки, система защиты информации в партийных органах РКП(б) — ВКП(б) в 1918–1941 гг. в целом соответствовала условиям и требованиям исторического момента, исходя из реалий того времени, социально-экономической внутренней и внешнеполитической обстановки. Анализируя изменение в политике в конце 1920-х или 1930-х годов, западные историки старательно обходят факт систематического давления западного мира на СССР. Капиталистическое окружение, которое видело в Советской России угрозу своему существованию, не дало новому строю развиться в такой степени, чтобы он мог наглядно продемонстрировать свои преимущества.

Навыки по обеспечению секретности, полученные партийным аппаратом и государственными органами, пригодились, к примеру, при создании советской атомной бомбы. Так описывается работа Курчатова с документами: «Тексты документов он должен был писать собственноручно, а сведения, полученные от разведки, рекомендовалось доводить до ближайших своих соратников лишь в устной форме. Все настолько было засекречено, что в самой разведке подлинники агентурных сообщений не доверялись даже переводчикам и машинистам, они оставались навечно в рукописном виде. Делалось это во имя того, чтобы до минимума свести число посторонних глас. Даже сотрудники резидентур не знали, что оценку их разведдеятельности и новые задания по атомной проблеме дает Курчатов. Его имя как руководителя проекта было в то время скрыто под фамилией «Бородин»[359]. И еще один иллюстрирующий отрывок: «Возвращаемые от Курчатова агентурные материалы разведки, представленные в подлинниках, подшивались в дело “Энермоз” (в переводе чудовищный, колоссальный), а если это были вторые или третьи экземпляры, то, по указанию Квасникова, они уничтожались специально созданной комиссией. Благодаря такой вот четко отлаженной системе учета документов и соблюдения норм конспирации в работе с ними ни одна спецслужба Запада не имела представления о том, что в Советском Союзе тоже начали работать над атомной бомбой»[360]. А цели у соперников Советского Союза в период «холодной войны» были вполне определенные и конкретные. Так, «…в директиве СНБ США № 20/1 от 18 августа 1948 г. в обобщенной форме, но достаточно четко указывалось; «Речь прежде всего идет о том, чтобы сделать и удержать Советский Союз слабым в политическом, военном и психологическом отношении по сравнению с внешними силами, находящимся вне пределов его контроля»[361]. Как мы знаем рассматривались и чисто военные планы нападения на Советский Союз. «Холодная война» послевоенного периода не переросла в «горячую» и у человечества хватило здравого смысла, чтобы не погубить самих себя. Но и как в любой войне оказалось, что есть побежденные и победители. Так оценивал некоторые негативные моменты в работе по обеспечению режима секретности в СССР 1980-е годы бывший Председатель КГБ СССР В. Крючков: «Стали очевиднее изъяны в нашей кадровой работе. Почти во всех случаях выявилась одна печальная истина: ущерб мог быть значительно меньшим, если бы строго соблюдались установленные нормы оперативно-служебной деятельности, секретного делопроизводства, если бы в учете и обработке информации, а также при ее реализации неукоснительно соблюдались все правила конспирации. Причины лежали не в самой системе, а в той расхлябанности, небрежности, потере бдительности, которые, к сожалению, проявились у многих наших сотрудников….»[362].