Уже в полусне она слышала, как Доран рассказывает, что именно с ними было. Хорошо ещё, в самом начале он успел объяснить, как оказался на крыше, куда она пошла. Та самая странная трава, которую он использовал, чтобы проследить за нужным человеком, помогла ему найти Сашку. Он решил, что она заблудилась и потому и оказалась на крыше. И пошёл выручать незадачливого телохранителя. И получил по кумполу сам. А пришёл в себя в самом осином гнезде цвергов.

Дальше Сашка не слышала. Она выпила чай, сделанный Кэйтрией, после чего так расслабилась, что провалилась в сон, не очень крепкий, но достаточно сильный, чтобы, как ни пыталась, пробудиться не сумела. Множество цвергов бегало по этому сну безнаказанно, руководимое чёрными шаманами, а она сидела где-то на коленях, за какой-то низкой стенкой, и наблюдала за ними, страшно боясь, что они её обнаружат, а драться она с ними не сумеет...

И первая мысль по пробуждении: "Если я скажу ему, что отказываюсь стать агентом, он меня укокошит. Уберёт. - Сашка, забывшись, хотела было опереться руками о постель, чтобы приподняться. Боль резко ударила по кистям, так что пришлось зашипеть сквозь зубы. С трудом, но села на кровати и прислонилась к стене. - Думала - попала в колдовской мир. А попала в шпионский..."

- Алекс, ты проснулась?

- Ага, - просипела она и обрадовалась, что уже сипит, а не шепчет.

- Не разговаривай! - Кэйтрия влетела в кухоньку и радостно засияла при виде сидящей Сашки. - Я тебе сейчас заварю травы, которые оставил Доран, и через час-другой ты будешь разговаривать нормально.

- Это он сказал?

- Он. Слушай, Алекс, - продолжала болтать девушка-эльф, ставя чайничек на плиту и вынимая из навесного шкафчика банки, шелестящие, наверное, той самой травой. - Что у вас случилось? Ну, кроме того, что вы попали к цвергам? Никогда не видела Дорана таким злым! Нет, про то, что он взял у тебя боль, мне Эйлилл сказал. Но это он злой не от боли, а от чего-то другого. Вы поссорились?

- С чего бы это? - пробурчала Сашка, натягивая на себя одеяло: пока засыпала, её успели не только перевязать, но и раздеть. Более того - переодеть в домашние мягкие одёжки Кэйтрии, которые ей великоваты из-за длины. Кэйтрия-то выше.

- Так, Алекс, я понимаю, что тебе сейчас ещё больно. - Девушка-эльф села за стол, напротив Сашки. - Но всё-таки... Что между вами случилось?

- А что? Так заметно, что что-то случилось?

- Очень заметно! - искренне сказала Кэйтрия.

Сашка помолчала, глядя на неё. Потом глаза устали, и она зажмурилась, прежде чем выдать то, что вряд ли думала говорить вслух:

- Я думала - он такой, как есть. А он оказался другим.

- Ну и что? - удивилась Кэйтрия. - Эйлилл внешне тоже совсем другой, но внутренне такой же, каким он мне нравился всегда.

- Он что - показал тебе своё истинное лицо? - поразилась Сашка, от изумления захрипев. И Кэйтрия снова вскочила, чтобы посмотреть, не закипает ли вода в чайничке.

- Помолчи немного, - попросила она. - Сейчас будет готов отвар. И - нет. Мне своего истинного лица Эйлилл не показал. Но зато он уже знает, что мне его и не нужно видеть. Я узнаю его даже в маске, - улыбнулась она, оборачиваясь к пригорюнившейся телохранительнице.

- Кэйтрия, прости меня, если я спрошу об... - Сашка запнулась. "Интимное" - здесь не прокатит. Надо найти другое слово. - О сокровенном. А если он тебя... - Она снова запнулась, боясь обидеть подругу.

Девушка-эльф замерла на мгновения. Чайничек в её руках тоже застыл, а потом она наклонила его и влила пышущую парком струйку в чашку. После чего Кэйтрия оставила посуду на столе, а сама обогнула его и присела рядом с Сашкой.

- Нет. Он чувствует ко мне то же самое, что и я.

- Но тебе ведь хотелось бы за него замуж, - настаивала Сашка, хотя понимала, что лезет в личное. - А вдруг он...

Кэйтрия потупилась, перебирая складки на подоле платья. Личико её сразу погрустнело, но вот она вздохнула и посмотрела на Сашку.

- Если бы твой вопрос не был беспокойством за меня, я бы не ответила, - серьёзно сказала она. - Я никогда ни к кому не привязывалась за всю свою жизнь, хотя мне нравилось наблюдать за красивыми людьми и представлять, что один из красивых мужчин или юношей станет моим мужем. Но, пока я не увидела Эйлилла, я не знала, что можно так... - Она споткнулась на слове, потом пожала плечами и растерянно сказала: - Наверное, это всё-таки... любовь? Я постоянно его чувствую. Я слышу его даже тогда, когда он стоит за моей спиной, хотя я этого не знаю. Когда я вчера вечером увидела его, я ещё даже не сказала себе: "Это Эйлилл!", но уже потянулась к нему навстречу так, словно увидела... Увидела... Он шёл ко мне, а я не видела его лица, но внутри меня всё пело - струной между ним и мной. И я знала, что струна эта поёт и у него внутри. Я не могу сказать за него, любит ли он меня. Но, мне кажется, - люблю его. И, если он не позовёт меня замуж... - Она замолкла, слабо улыбаясь. - Если... Мне хватит и того, что он есть в моей жизни...

- Это ты сейчас так говоришь, - мрачно сказала Сашка, и Кэйтрия передала ей чашку с отваром, уже разбавленным холодной водой. Поколебавшись, Сашка приняла чашку, благо что та круглая и пузатая, в сложенные ковшиком ладошки, и принялась отпивать из неё потихоньку горьковатый напиток.

- Помню, - вздохнула девушка-эльф. - Но, если Эйлилл - моё временное счастье, значит, это судьба. И я буду ей покорна и благодарна. И пусть я это говорю без его присутствия, а в его присутствии снова буду безумно влюблённой и буду говорить глупости... Значит, так надо.

Сашка допила чай и вытянула обе руки, чтобы поставить чашку на стол. Кэйтрия рассеянно следила за ней, не помогая, и это было правильно.

- Так почему ты спросила меня об этом? - тихо напомнила девушка-эльф.

- Из зависти, - горько ухмыльнулась Сашка. - Мне казалось, Доран ко мне чувствует то же, что ты к Эйлиллу. Как выяснилось, у него на меня иные виды.

- Какие? - немедленно спросила Кэйтрия.

И это прозвучало так настойчиво, что они обе засмеялись.

- Деловые.

- Не поверю, - заявила девушка-эльф. - Он, кстати, обещал зайти к нам после обеда, чтобы сделать тебе новую перевязку. Хочешь, я погадаю тебе? Ну, после того как поедим?

- А который час? - вдруг вспомнила Сашка.

- Как раз обед.

Оказалось, Кэйтрия встала гораздо раньше и успела сбегать в тот самый трактир, чтобы принести обед в номер. Хорошо укутанные в полотенца чашки были ещё горячими, но Кэйтрия объяснила, что придётся выждать после выпитого отвара Дорана ещё минут десять - так велел травник. И только сейчас Сашка обратила внимание, как ей перевязали ночью руки. Большие пальцы торчали из намотки, пусть и расцарапанные, но кровью не сочились. Нет, сукровицы было довольно много, она блестела, когда царапины слегка раскрывались краями. Но, если руки не тревожить (поняла Сашка), раны на коже и впрямь быстро зарастут. А вот кости... Ныли. И, когда она попыталась взять в руки ложку, та выпала и зазвенела по полу.

- Почему женщина? - задумчиво спросила в воздух Кэйтрия. - Когда мы обе ждём наших мужчин?

Они переглянулись и захохотали.

В общем, девушка-эльф вооружилась двумя ложками и принялась кормить ещё и Сашку. Это оказалось весело, потому что в самом начале кормления Кэйтрия попробовала эту самую ложку не просто вложить в рот Сашки, но и, перевернув её, чуть ли не провести ею по нижним зубам, оставляя её содержимое за зубами же. Они опять хохотали, как ненормальные, когда девушка-эльф объяснила, откуда у неё такая странная привычка. Ничего удивительного - ей пришлось так кормить двух младших сестёр, которые в младенческом возрасте оказывались на её попечении.

- А почему твоя мама передавала их тебе?

- Моя мама - лучшая кружевница в нашем краю, - гордо сказала Кэйтрия. - И наше поместье в основном живёт продажей её волшебных кружев. Ну и папиными лошадьми. Он их разводит.

Как ни странно, но после этого смешного обеда Сашка ощущала себя намного лучше. И, когда Кэйтрия напомнила ей о гадании, она пожала плечами.