— Раскрыть крылья, — скомандовала Кор’вас, любившая возиться с бойцами, как с несмышленышами.
Они вывалились из портала на небольшой высоте, но распахнутые широкие крылья успели замедлить падение. Азсуна изменилась за те месяцы, что Иллидана не было в Азероте. Природа цветущего края залита Скверной, земля выжжена. Остались голые скалы и зеленые лужи — как везде, где побывал Легион.
— Было несколько масштабных нападений, но мы удерживаем эту территорию, — доложила Кор’вас, заметив, куда он смотрит.
Иллидан кивнул, бросил несколько указаний и открыл портал снова. Не сразу на Кареш — пришлось сделать несколько дополнительных перемещений, чтобы запутать следы. Рана Мала не открылась, но благодаря саргерасовому дару Иллидан видел, что брату становится все хуже и хуже. Неужели Скверны оказалось мало, и переход так повлиял на него? Или это демоница уже очнулась в его разуме и начала сопротивляться? После обряда нужно отдыхать, набираясь сил перед битвой с демоном за право контроля над телом. А не мотаться по мирам и Круговерти.
Чтобы избежать лишней суеты и шума, Иллидан открыл проход сразу в свою спальню. Аккуратно сгрузил Мала на кровать и создан новый портал: к Шариэль.
— Зайди, нужна твоя помощь, — велел он дочери.
Шари тут же запрыгнула в круг портала, перемещаясь к отцу, и кинулась ему на шею. Надо бы отругать за то, что не задала ни одного уточняющего вопроса и побежала на голос, не глядя. Но когда на тебе виснет рыдающий от счастья ребенок, причитающий «Папа, папочка», читать нотации довольно сложно. Да, и он тоже скучал…
— Дядя Мал ранен, — сообщил Иллидан, поцеловав Шариэль в макушку. Дочь тут же отлипла от него и повернулась к бывшему друиду.
Шариэль — не самый опытный или сильный целитель во Дворце Вихрей, но с теми, чьи тела пропитаны Скверной, она работала лучше всех. За несколько минут Шари привела в порядок нанесенные демоницей раны и старые следы от пыток — те, что поддавались лечению.
Иллидан хотел вызвать к себе Вайши и выслушать отчет о ходе войны, но Шариэль повисла на нем как длинная фиолетовая пиявка и не собиралась отпускать. Тогда он сел на пол у кровати и обнял соскучившуюся дочь. Просидели они так около часа, разговаривая сначала о всяких бытовых пустяках, но потом разговор неизбежно скатился на ситуацию в Азероте.
Дела шли неважно. Защитникам удавалось сдерживать Легион на Расколотых островах, они не позволили демонам заполучить драконьи артефакты — оказывается, это именно за ними охотился Архимонд, — но потери были огромными. Иллидан мог только стискивать зубы, слыша знакомые имена.
Мал застонал и дернул рукой, словно пытаясь оттолкнуть кого-то невидимого.
— Начинается, — нервно заметила Шари. Не надо бы ей на это смотреть. Она, конечно, целительница, и видела всякое: и раны, и болезни, и страдания. Но тут-то родной дядя, это совсем другое.
— Угу. Ты иди, я справлюсь. Позову, если что. Не поднимай пока шума, сообщи только Вайши и Каэлю.
Дочь кивнула и, пообещав заодно принести ему поесть, ушла порталом. Иллидан сплел заклинание, укоротившее давно нестриженные ногти Мала — чтобы тот не поранил себя, пока будет метаться в бреду. Поправил ему подушку, убрал прилипшие к лицу волосы.
— Крепись, брат. Все будет хорошо. Я с тобой.
Как-то так вышло, что охотники на демонов по характеру все были одиночками, индивидуалистами. Они умели работать в команде, но тесных связей друг с другом не заводили. Может потому, что смертность среди них была гораздо выше, чем у остальных Иллидари, и все чувства рано или поздно обернулись бы болью потери.
Иллидан мог по пальцам сосчитать тех, кто имел друзей или возлюбленных среди себе подобных. С другими — пожалуйста. А между собой держали дистанцию, и кроме как в бою, предпочитали оставлять соратников решать проблемы самостоятельно. В том числе и бороться со своими демонами — в переносном и прямом смыслах. Но было одно исключение — день посвящения. Больше суток один из охотников нес вахту у постели новичка, уговаривая бороться с искушением и страхом, укрепляя решимость, направляя, подсказывая, ободряя.
На одного выжившего в схватке с демоном и при поглощении Скверны приходилось два-три трупа. А потом еще половина просто не выдерживала последствий инициации.
Продолжение поединка с демоном, только теперь нужно было победить не боевыми навыками и заклинаниями, а силой духа. Ужас от осознания мощи врага. Страх превратиться в настоящего демона, истребляющего все живое. Кто-то умирал в мучительной агонии, кто-то поддавался демону и переходил на сторону Легиона, кто-то в безумии сводил счеты с жизнью. Вот потому охотники старались не бросать новообращенных без присмотра и поддержки.
Мал метался по кровати, что-то неразборчиво кричал, пытался то куда-то бежать, то сражаться. О части этих ощущений Иллидан знал по рассказам своих учеников. С некоторыми ему пришлось столкнуться самому тысячелетия назад в Зин-Азшари — тогда рядом с ним была Вайши, и это стало причиной особого доверия между ними двумя. Иллидан сейчас практически ничем не мог помочь брату. Не имел возможности передать ему часть своей силы или облегчить боль от преобразования тела. Только говорить, чтобы тот слышал знакомый голос и знал, что не один против всей подавляющей мощи Легиона.
Через сутки Малу стало лучше. Он временами приходил в сознание — и тогда требовал разговаривать с ним и не отходить далеко. Потом засыпал на час-другой спокойным, без видений, сном.
Заходила Вайши. Тихим шепотом, чтобы не разбудить Мала, сообщила новости. Самое важное и неприятное Иллидан уже знал от Шари, но Вайши рассказывала подробнее. В Сурамаре, родном городе братьев Ярость Бури, поднялось масштабное восстание, большинство демонов удалось изгнать, а остальные заперлись в центральной крепости города.
Майев Песнь Теней и ее Стражи весьма озаботились пленением Иллидана. Бывшая тюремщица требовала найти его и, если он перешел на сторону Легиона, уничтожить. Заявлялась с проверкой на посты Иллидари, даже пыталась попасть на Кареш, но син’дорай ее не пустили к Шару Транслокации.
— Фел отправила Каэлю вес-с-стника, что ты вернулся. Но здес-с-сь он не появится, потому что с-с-сейчас далеко от с-с-столицы, — прошипела Вайши. — Телепортационные площ-щ-щадки…
— Разрушены, знаю, — кивнул Иллидан, стараясь не выдать тревоги. — Шариэль сказала.
Во время плена и службы Легиону его часто одолевали нерадостные мысли: а вдруг Каэль нашел ему замену, устал быть один? Надо было пристрелить Халдарона там, в Приюте стрелка…
А вернувшись на Кареш и узнав о разрушении площадок, Иллидан здорово забеспокоился о самом Каэле. Раньше именно умение телепортироваться в момент опасности было главным козырем чародеев. А теперь ни заклинание, ни артефакты вроде Слезы син’дорай не помогут. Попадание в окружение теперь, как в Запределье и в годы военных действий на Кареше, было чревато гибелью или пленом. Каэль наверняка понимал, что долг короля требует от него осторожности, но где война, там и жажда мести. Захочет покарать Легион за убитых подданных и союзников, кинется в бой… Кто остановит его? Все, кто мог бы это сделать — либо погибли, либо сами сражаются на передовой. Либо прислуживают Легиону, как Иллидан…
Мал вроде бы понял, что у Иллидана не было другого выбора, кроме как сделать вид, будто переходит на сторону Легиона. А вот поймет ли Каэль, особенно, если озлобился из-за этой войны? Иллидан помрачнел, подумав, что у всех его подданных могут быть проблемы, если правда о его преступлениях всплывет на поверхность. Особенно если Стражи усиленно ищут доказательства вины. Нужно будет подумать с советниками, какие превентивные меры можно принять…
— Да, натрезимы хорош-ш-шо пос-с-старались, взорвали вс-с-се одновременно, — продолжала тем временем Вайши. — Ну, даларанскую площадку почти починили, с-с-скоро откроют…
Обсудив самые срочные дела, она удалилась. Снова пришел в сознание Мал. Попросил воды и долго цедил ее мелкими глотками, жалуясь на тошноту. С контролем демонической сущности проблем не возникало — он ни разу не набросился на Иллидана в попытке убить его или поглотить силу. Это было хорошим знаком, но расслабляться не следовало. Сайаад славились своим терпением и коварством, с Моэг станется притвориться побежденной. Нужно как можно скорее учить Мала контролировать демоническую часть себя.
