— Скажи, что я хочу осмотреть монастырь.

— Что значит «набожная»? — Фло семенила за ней.

— Верящая в Бога.

— В Аллаха?

— Нет, в бога коптов.

Роза увидела, что Фло смутилась.

Племянник уже взвалил старика на плечи и двинулся дальше. Роза и Фло последовали за ним. Роза напряглась, ожидая получить удар камнем в спину, но мужчины просто стояли и смотрели ей вслед. Когда она обернулась, их уже не было. «Мы не можем понять друг друга. Я никогда не постигну их, а они — меня. Даже через тысячу лет».

Они шли вдоль храма, высокого и обветшалого. Розе с трудом верилось в то, что она видела. Появились новые разбитые столбы. Она увидела статуи с отломанными головами и руками. Повсюду валялись большие куски расколотых статуй. Роза споткнулась о каменную ступню. Солнце уже висело низко, небо окрасилось в густой, насыщенный фиолетовый цвет. Они продолжали идти вдоль высоких потрескавшихся стен. Когда они вступили в тень этих самых стен, племянник снова опустил старика на землю. Старик принялся звонить в колокольчик, который взял из лодки. Племянник просто лег на песок и заснул.

— Смотри! — воскликнула Фло.

Нечто — тень, что-то неясное — медленно поднималось к ним из темного подземелья. А старик все звонил. «Может, это ребенок?» Это оказался старик-монах. Он нес только маленькую свечу и звонил в похожий колокольчик. Монах подошел к ним и завел долгий разговор с безногим стариком, в ходе которого то один, то другой несколько раз показывали на Розу. Вход в монастырь выглядел как пещера или гробница. В глубине была лишь непроглядная темнота. Фло смотрела туда с открытым ртом.

— Нам придется… спуститься туда? — с тревогой поинтересовалась Роза. Фло взволнованным голосом перевела вопрос Розы, но никто не ответил. Иногда из-за оживленной жестикуляции стариков колокольчики звенели и воздух наполнялся их веселым треньканьем. Роза огляделась. Пустыня тянулась до самого горизонта, храм четко вырисовывался на фоне темнеющего неба.

Наконец они повернулись к Розе, и Фло перевела:

— Мы сегодня будем спать за стеной, в храме. Там есть место.

— Но как же ребенок? Я должна увидеть ребенка. — Сильно расстроившись, Роза подошла к монаху, стоявшему у входа. Ей показалась, что в глубине она заметила другие неясные фигуры, а за ними еще — целый сонм лиц. — Пожалуйста, — взмолилась она. — Я прибыла издалека, чтобы увидеть этого ребенка, но… конечно… он ведь не живет под землей, он должен жить на земле!

Но монах, а также люди за ним, если это были люди, невозмутимо отвернулись. Безногий старик исчез. Наверное, его занесли в гробницу. Племянник все еще спал на песке.

Фло взяла Розу за руку.

— Пойдем, — только и сказала она.

Теперь стало прохладней. Они отправились назад вдоль стены к проходу в храм. Фло провела Розу внутрь. Они начали карабкаться вверх по камням. Часть храма была открыта всем ветрам, а другая находилась под крышей. Фло неуверенно шагала дальше. В темноте Роза увидела маленькую коричневую руку, которая махала ей. Она поспешила за Фло и в углу обнаружила подушки, шали, а возле них на листьях лежала кое-какая еда и стоял кувшин с водой. Роза быстро огляделась. Там должны были быть люди, но среди поломанных столбов она слышала лишь шуршание мелких животных и их собственное дыхание. Неужели эти люди стояли в темноте, держа в руках камни? Тут она заметила огромные фигуры, высеченные в стене над их головами. Фло в изнеможении опустилась на одну из подушек. По ее словам, ей сообщили, что кто-то должен прийти за ними утром.

— Кто тебе это сказал?

— Я не знаю. Наверное, монах.

— Куда они все пошли?

— Я не знаю. Я видела только одного.

— Только одного монаха?

— Да. — «Может, мне померещились эти лица в темноте? Я так устала, что вижу призраков?»

— Откуда явились те люди, когда мы стояли у входа в гробницу? Из этого храма?

Роза тревожно оглянулась, увидела высеченные из камня фигуры.

— Я не знаю.

— Кто приготовил эту еду?

— Я не знаю.

Фло ела быстро. Закончив, она легла возле Розы и тут же заснула, словно бы спать в разрушенных храмах для нее было не в новинку. Роза постаралась не поддаваться панике, не думать о том, что она находится среди развалин в Египте и что наступила ночь. Она посмотрела вверх и сквозь разломанную крышу увидела яркие звезды, при свете которых казалось, что высеченные фигуры смотрят на нее. Она подвинулась к Фло, прислушалась к ее тихому, ровному дыханию. Было очень холодно. Роза удивлялась этой десятилетней девочке — она никогда не жаловалась, не выказывала страха, разве что возле той гробницы, если это была гробница. «Ребенок Гарри окажется таким же, как она?» Разные мысли роились в голове Розы. Она приехала в Египет с неизменной спутницей Мэтти, чтобы найти ребенка. Но в результате именно Мэтти нашла дочь. И Мэтти остается, как сказала Фло, но только если Роза найдет ребенка Гарри. Роза не понимала.

Наконец она улеглась возле спящей девочки, натянула на них все шали, чтобы согреться, гадая, что произойдет дальше. Было что-то успокаивающее в медленном, ровном дыхании девочки. Ей пришлось поверить в то, что копты наблюдают за ними, как та женщина в церкви, которая дала ей крест и прошептала слово «Рашид». Роза всматривалась в темноту. И стены храма тоже словно наблюдали за ней. Какие-то мелкие животные бегали неподалеку и рылись в земле. Но она слишком устала, чтобы обращать на это внимание. Как люди здесь жили? Вероятно, в округе много людей. Где же они все? Кто приготовил еду и так заботливо разложил подушки? Наверняка женщины, но она не видела никаких женщин… Однако ничто не было таким, каким казалось. Вот и все, что она знала о Египте.

Когда она внезапно очнулась после очень глубокого сна, небо на востоке начало сереть. Воздух был холодным. Она услышала, как где-то снаружи Фло наливает воду из кувшина. Она резко села. В храме было множество статуй, фигур, высеченных на стенах. Огромные древние полуразрушенные барельефы, на некоторых еще остались следы краски. Когда она пригляделась к ним, то заметила, что среди них были и красивые женщины, ни одна из которых не закрывала лица.

Сбоку от фигур и под ними Роза заметила письмена, иероглифы. Невероятно! Перед ней было то, что видели ученые, то, что видел Пьер. Она встала и подошла к стене, внимательно взглянула на фигуры. Некоторые из них держали в руках кувшины, похожие на тот, что она оставила снаружи, некоторые держали фрукты или стояли на коленях перед большими черными псами. И повсюду были иероглифы. Роза провела пальцами по ним, ощущая их форму и пытаясь, как в молодости, вникнуть в их смысл. Но ощущала она лишь запах древней пыли. Чем больше она смотрела, тем больше подробностей замечала. Она увидела, что многие огромные барельефы и иероглифы, по всей видимости, были намеренно разрушены. Во многих местах поверх фигур и письмен был высечен коптский крест. Что-то в этих разрушенных статуях и покореженных иероглифах вызывало желание расплакаться. Кто-то приложил столько усилий, чтобы поведать о жизни и смерти, битвах и радостях. И теперь все это уничтожено и забыто. Она вспомнила, как отец когда-то описал иероглифы: «Сама древность, которая говорит с нами». Роза снова посмотрела на прекрасных мускулистых мужчин, красивых женщин с продолговатыми носами и высокими головными уборами, лодки и животных. «Если письмена умирают, то ничего не остается, поскольку мы не в силах понять».

Фло вернулась в храм. Она умылась и причесалась.

— Никого нет, — неуверенно сказала Фло, — даже того парня, который нес старика и потом заснул.

— Они придут, — уверила ее Роза. Она еще раз провела пальцами по разрушенным барельефам и иероглифам. — Они придут, — повторила она, — я знаю, что они придут.

Фло посмотрела на нее, но ничего не ответила. Наконец Роза взяла кувшин и спустилась по камням вниз, на песок. Она медленно огляделась. Только развалины, молчаливые и пустые. И утренние длинные тени, и песок, бесконечный песок. Неподалеку она отыскала укромное местечко — за огромной древней разломанной ногой. Лучшего укрытия найти не удалось. Она потратила немного драгоценной воды на то, чтобы помыться. Когда она закончила, из-за горизонта пробился первый луч солнца. Она сказала себе: «Теперь я увижу ребенка». Но все, что она видела, были лишь камень и песок — ничто. Ее отец говорил: «Египет — это древний мир. Мне казалось, что я попал в библейские времена».