— Отче, Отче!!! — Потрясенный Исаак подхватил обмякшее тело и осторожно опустил на землю. Склонившись над умирающим старцем, он бережно поднял его голову. — Не покидай меня! — простонал юноша и заплакал с горьким отчаянием ребенка, лишившегося любимого отца.

Оставшись равнодушным к совершенному им убийству, хазар между тем внимательно наблюдал за посланцем. Что-то с этим иудеем было не так!

Юноша продолжал сидеть на земле, тихонько раскачиваясь из стороны в сторону, словно безумный.

— У нас мало времени! — поторопил его Ингер.

Очнувшись, Исаак с ненавистью взглянул на убийцу и, сжав до боли кулаки, вскочил с колен.

— За что?! Зачем?! Что сделал тебе безобидный старик?!

Гневный напор озадачил воина.

— Ничего личного, Исаак. Я получил приказ не оставлять свидетеля.

— От кого ты получил такой приказ?! — Сердце сжалось в предчувствии страшной правды.

— От царя.

Капкан захлопнулся. Послышался тяжелый раскат грома.

— Нельзя, чтобы тело нашли раньше времени, — озабоченно проговорил военачальник, — Исаак, ты слышишь меня? Помоги!

Юный иудей не обратил на просьбу никакого внимания. Раздавленный болью и пустотой, он потрясенно твердил:

— Все продумал… Заранее продумал…

— Понятно, придется самому, — хмуро заключил Ингер и, схватив за ноги мертвого монаха, поволок убитого к густому кустарнику.

Гром прогремел еще раз. На землю обрушился осенний ливень. Ледяные потоки смывали кровь с дрожащих рук Исаака, спеша уничтожить следы чужого преступления.

— За что, Господи? — прошептал юноша и поднял несчастное лицо навстречу плачущему с ним свинцовому Небу.

Старший лучник вятичей нашел его совершенно потерянным, с крепко зажатым в руке сосудом. Поняв, что толкового ответа он не добьется, воин довел гостя до отряда.

— Принимайте своего посланца из Кордовы. Он вроде как очумел после встречи со старцем. Последите за ним. Ну, чудеса! А теперь, робята, убирайтесь-ка из наших лесов подобру-поздорову! Не то пеняйте на себя!

Уговаривать хазар не пришлось. И вот они уже спешно возвращались назад, мечтая скорее покинуть негостеприимные леса.

Царь Иосиф и Обадий с нетерпением ожидали возвращения Исаака. В нем заключалась их единственная надежда на иную, лучшую жизнь. Ранним осенним утром, хмурым и холодным, небольшой отряд, дрожа от пронизывающего ветра, въехал в городские ворота. Стараясь не привлекать к себе внимания редких прохожих, он сразу направился к царским конюшням. Отдав на попечение слугам усталых лошадей, Ингер отпустил воинов по домам и, вместе с Исааком, пошел искать Обадия.

Военачальник собирался приступить к раннему завтраку. При виде долгожданных путешественников он радостно заулыбался и поспешил к ним навстречу. Обняв Исаака и похлопав его по спине, вельможа облегченно выдохнул:

— Ну, наконец-то, с возвращением, герой!

Исаак в ответ натянуто улыбнулся. Взгляд Обадия задержался на дорожной сумке в руках юноши. Затем он вспомнил об Ингере, скромно ожидавшем своей очереди. Подойдя к стене, военачальник нажал на потайную пружину и выдвинул глубокий ящик, из которого извлек два мешочка с монетами.

— Это тебе, мой верный Ингер, и твоему отряду. Надеюсь, вы останетесь довольны.

— Мы всегда готовы служить царю Иосифу, благородный Обадий! — С достоинством поклонившись, хазар вышел из столовой.

Как только они остались одни, вельможа торопливо прошептал:

— Тебе удалось?

Исаак раскрыл сумку и, вытащив на свет небольшой сосуд, протянул его военачальнику.

— Там то, о чем я думаю? — Глаза Обадия загорелись радостью.

Исаак кивнул.

Военачальник бережно принял ценное снадобье.

— Какой же ты молодец! Молодец, молодец! — несколько раз, с чувством, повторил он. — Вот что, Исаак, иди, приведи себя в порядок, потом, сразу же, во дворец! А я сейчас возьму зелье и отправлюсь к Иосифу. Мы будем ждать тебя, мой мальчик, поспеши!

Исааку очень хотелось поделиться своими мыслями и чувствами с Обадием, но, из-за тайного приказа царя, он не решился довериться военачальнику. И еще, встреча со старцем провела невидимую грань между жизнью «до» и «после». Весь остаток дня юноша провел со своими прежними единомышленниками, но радость и воодушевление безвозвратно покинули душу. Он поведал им о походе и о получении зелья. Втроем они составили план по изъятию книги власти и решили приступить к его исполнению в ближайшее время.

Прошло три месяца. За зиму в Итиле многое изменилось. С тех пор как книга предков перекочевала к царю, законодательные реформы 965 года фактически лишили Кагана власти и расширили права «истинных иудеев», кучки богатых евреев-переселенцев. В остальном же Хазария оставалась прежней. Не выдержав испытания властью, Иосиф «заболел» высокомерием и подозрительностью, распространявшейся даже на самых верных друзей. Исаак с грустью отмечал, как книга, день за днем, производила в душе царя разрушительные изменения. Последней каплей стало исчезновение преданного Обадия. Через неделю тело военачальника нашли на окраине Итиля. Юноша бежал из дворца, поняв, что Иосиф решил избавиться от ненужных свидетелей, и укрылся в одном из бедных караван-сараев, щедро заплатив хозяину за молчание. Долгими зимними вечерами Исаак размышлял о дальнейшей жизни, книге власти, пророчестве старца и обещании, данном Хасдаю. Иногда он видел перед собой глаза погибшего монаха, которые пытливо вопрошали: кто твой Бог? Заканчивался февраль. Положение становилось отчаянным. Деньги таяли, и Исаак считал дни до прихода весны, мечтая как можно скорее вернуться в Константинополь.

Время поджимало. Святослав на этот раз собирал целую рать! В его грандиозные планы входило не только объединение многих славянских племен в единую Киевскую Русь, но и освобождение их от постылого Хазарского Каганата, огромного уродливого паука, тянущего соки из подвластных ему народов. Да, задача предстояла не из легких: заключить мир с гордыми, непокорными вятичами и убедить их примкнуть к дружине. Вот тогда, вместе с бесстрашными, опытными воинами, он многого сможет добиться! Первый удар они обрушат на Волжскую Булгарию, союзницу Хазарии, трусливого шакала, питающегося объедками со стола хозяина, затем захватят и сожгут города враждебных буртасов, рассеяв их по волжским лесам, а следом наступит очередь самого проклятого упыря — ненавистного Хазарского Каганата.

Святослав снаряжал гонцов. К Киеву стекались народные дружины полян, древлян, полочан, дреговичей, словен и кривичей. С каждым днем его войско становилось все больше, все сильнее. Вот и сегодня прибыло очередное пополнение. Князь с радостью и гордостью окинул взглядом быстро разрастающийся лагерь. Они разбили его на подоле, берегу Днепра. Родной город, неприступный Киев, окруженный глубоким рвом и земляным валом, возвышался на горе. У князя сжалось сердце при воспоминании о красавице Малуше. Конечно, Святослав понимал, что она ему не пара, и мать права, ругая за связь со своей ключницей, но разве сердцу прикажешь! Вот и сейчас оно рвалось во дворец, к любимой. Князь с теплотой вспомнил о скором рождении первенца. «Хорошо бы сына!» — мечтательно подумал Святослав. Завтра он обязательно навестит мать. Князь посмотрел на стоящего рядом Асмуда, старого товарища, разделяющего с ним тяготы и опасности военных походов. Воин внимательно наблюдал за наемниками-варягами, которые обучали старшую дружину, бояр и княжих мужей [45]сражению на мечах. Неподалеку отроки, [46]гриди [47]и слуги [48]тренировались стрельбе из луков и обращению с боевыми топорами. [49]В лагере слышался лязг оружия, крики, громкие переговоры. То и дело разгорался нешуточный рукопашный бой.