– Так в чем проблема? Прими заявление, вон же стенд, там все написано. – Белобрысый опер пожал плечами. – Ты мне дашь сегодня, Митрохин, отчет дописать? Я домой хочу, сколько можно, а сегодня матч, не помнишь?

– Помню. Так она и написала, ты почитай.

Капитан Митрохин протянул листок с моим заявлением Андрею Сергеевичу. Тот взял и, нехотя принялся читать, постепенно лицо его вытягивалось, и он начал украдкой поглядывать на меня. Я устала стоять, отошла и плюхнулась обратно на стул, на котором сидела, когда писала свое заявление. Закончив чтение, белобрысый парень подошел ко мне и присел на соседний стул.

– Шутить изволите?

– С чего Вы взяли? – вскинулась я.– Всё правда! Я оставила машину, сходила в магазин, затем погрузила в нее продукты и пошла немного посидеть в парке, где меня и подловила эта старушка-наводчица. Это точно она! Я вам говорю! Она мне сразу показалась подозрительной, еще и гипнозом владеет. Заговорила мне зубы, задержала возле себя, а ее подельники машину и угнали! Продадут и деньги поделят. Чем не прибавка к пенсии?

Капитан тоже вышел из дежурки и, улыбаясь, встал возле нас. Меня это обидело и разозлило еще сильнее. Что за смешки, не понимаю! Я угрюмо сверкнула на него глазами.

– Так, Екатерина Семеновна, – белобрысый успокаивающе положил руку мне на плечо, я нервно дёрнулась и немедленно ее скинула. Сотрудник смутился. Впрочем, он не обиделся. – Вы утверждаете, что Ваша машина «Пежо», – тут он переглянулся с капитаном, – государственный номер такой-то, цвет синий, номер такой-то, московский регион, года выпуска две тысячи двенадцатого, исчезла с соседней улицы? – Он многозначительно посмотрел на капитана. Тот обидно ухмыльнулся, отвечая его взгляду.

– Ну да! Вот, ключи только остались. – Я вынула ключи из сумки и потрясла ими перед самым его лицом.

Майор взял их у меня из рук и внимательно рассмотрел, передал капитану. Тот тоже полюбовался ими, даже потряс в руках, затем, нехотя, отдал обратно мне. Может, и на зуб бы попробовал, но постеснялся, наверное.

– Ага. Значит, «Пежо»? – Майор, прищурившись, недоверчиво глядел на меня.

– «Пежо»! В чем дело? Вы будете принимать заявление?

Я уже начала обдумывать, куда мне обратиться дальше, если эти сотрудники полиции не возьмут у меня заявление.

– Будем–будем, успокойтесь. А расскажите нам, где вы взяли такую машину? Да еще две тысячи двенадцатого года выпуска?

– Ну не украла же! Купила я ее в салоне, как многие это делают. Уже не новая, верно, но в аварии ни разу не была – я аккуратно езжу. А что?

– Прямо взяли и купили? – вкрадчиво спросил белобрысый сотрудник.

– Взяла и купила, а что, нельзя? – удивилась я.

– Нет, ну можно, конечно, если деньги имеете и возможность.

– Но это же не Ваше дело? – забыв об осторожности, поинтересовалась я. – Я ничего при этом не нарушила?

– Не мое, Вы правы, не нарушили. А только таких машин в городе, гражданка Синичкина, по пальцам пересчитать можно, и, вроде как, одна из них Ваша.

– Моя. Вообще-то я могу с большой уверенностью сказать, что таких машин на улицах города полно.

– И документики у Вас имеются?

– Имеются! Только они уехали вместе с машиной в бардачке! Сколько раз собиралась выложить их оттуда!

Майор вздохнул, с сожалением посмотрел на часы и поднялся. – Пойдемте в кабинет. Там продолжим. Вы, вообще, знаете который час? Может, завтра придете? – Он, со слабой надеждой в глазах, взглянул на меня.

– Нет! Пожалуйста, примите заявление сегодня. – Я испугалась, что у них рабочий день закончился, и он сейчас быстренько спровадит меня вон.

Андрей Сергеевич молча пошел по коридору, а я побежала за ним. Он открыл дверь и пропустил меня вперед. Зайдя в кабинет, я присела на стул перед столом, удивившись тому, что комнатка очень мала, здесь есть только огромный серый металлический сейф в углу, письменный стол, видавший виды, несколько стульев у стены. Сбоку от стола на стене висела карта района, на стене еще висел зачем-то портрет генсека Горбачёва. Ну, в углу еще вешалка на ножке и все. Даже компьютера на столе не было. Только среди вороха бумаг, я разглядела, затерялся допотопный телефон с диском.

– Итак, я, конечно, мог Вас уже и не принимать, Вы ж понимаете, что прием граждан закончился. Только из-за того, что случай у Вас очень любопытный, поговорим сейчас. Мне просто самому стало интересно разобраться в этом деле. Хорошо хоть дома меня ждать некому. Жена с детьми на лето в деревню уехали. К теще.

Андрей Сергеевич налил в граненый стакан воды из графина, стоящем на сейфе, и протянул мне. Я с благодарностью приняла стакан и выпила, пить хотелось очень. К сожалению, вода оказалась противно теплой. Майор и сам выпил водички из того же стакана, и уселся на старое, с лопнувшей в нескольких местах кожаной обивкой, кресло за столом. Интересно, к чему он приплел про свою жену и детей, не заигрывать же он со мной собрался, пользуясь моментом отсутствия своей жены? Еще чего!

– Ну, рассказывайте, что за машина такая? – прервал он мои подозрения.

– Обыкновенная, – удивилась я, – я все написала, читайте.

– Ну ладно, обыкновенная. Дорогая, во-первых, редкая, во-вторых, иностранная, в-третьих. Да еще и со странными номерами. А уж год выпуска! Вообще слов нет.

– А что в них странного? Я получила номера вполне законно, проверьте по компьютеру, в чем проблема? Права, между прочим, тоже законно получила, а не купила.

– По чему проверить? – Белобрысый вытащил из-под бумаг телефон и, крутя диск, стал набирать номер:

– Ирочка! Майор Седлов беспокоит, здравствуй, дорогая, сегодня ты опять дежуришь? Да, да. Снова я. Ну, прости, в следующий раз, обязательно. Пожалуйста, сделай доброе дело, да, прямо сейчас и срочно! Ты права – мне больше всех надо. Ну ладно тебе, я же тебя прошу, мне именно сейчас это нужно, а не завтра, не могу я ждать. Машина уж очень интересная, ты только послушай, прямо песня. Так, записывай: марка «Пежо», синяя, номер… Жду.

Опер продиктовал данные, и откинулся на кресле, пристально разглядывая меня. Под его взглядом я смутилась. Смотрит на меня, как будто это я угнала у кого-нибудь машину, или совершила какое другое жуткое преступление, а он меня поймал. Мне вдруг захотелось срочно уйти. Если бы не нужно было узнавать, что стало с моей машиной, я бы ушла прямо сейчас. Но нужно потерпеть и выяснить, что ему удастся узнать. Молчание затянулось, в кабинете стало слышно, как жужжит и бьется на оконном стекле заполошная муха.

– Придется подождать, не так это быстро, – нарушил молчание майор и принялся перебирать на столе бумаги. Бардак у него был еще похлеще, чем на моем столе. Зато он перестал буровить меня глазами, я облегченно вздохнула.

Сейчас стало видно, что никакой он не парень, а вполне зрелый усталый мужчина, просто из той породы мужиков, которые всю жизнь выглядят гораздо моложе своих лет. Вон, и морщины на лице имеются, глаза усталые, лысина уже вполне приличная. Меня это немного успокоило – значит, он имеет опыт работы.

– А почему в отделении никого кроме вас с дежурным нет? – спросила я только для того, чтобы не молчать более.

– Почему нет? Есть. Но немного. Кто-то еще на задании. Кто-то в других кабинетах. Кто на вызовах. Порядок в городе нарушается круглосуточно. Всегда кто–то на месте.

– Как Вы?

– Как я, – улыбнулся опер, морщинки на его лице разбежались, обнаруживая мальчишеские черты, – рабочий день и у нас когда-то заканчивается. У милиционеров тоже семьи есть.

Тут на столе громко затрезвонил телефон.

– Ирочка? – минуты две опер внимательно слушал. – Ай, молодец! Так, не перепутала? Ну, всё–всё, прости. Я так и думал. Ты же у нас большой спец! Спасибо. Целую Ваши ручки.

       Майор положил трубку, помедлил немного, глядя на аппарат, а потом уставился на меня, буровя глазами на моем лице дыру.

– Ну, вот, как я и думал, такой машины в базе вовсе нет, а такого номера тем более.

– Как? – вскочила со стула я, едва не опрокинув его. – Такого быть не может! Машина зарегистрирована как положено!