Хорошо, - Северус поднял вверх ладони, показывая, что больше не будет трогать эту тему.

Черт, я не знаю, о чем говорить, если не о семье. Я так не привык с кем-либо вообще общаться по-настоящему.

А что для тебя по-настоящему, и что не по-настоящему? – зацепился за фразу Северус.

Чай был вкусный, с мятой и мелиссой, и он понял, что ему начинает нравиться здесь. Несмотря на то, что он терпеть не мог неубранных помещений, в квартире Ромулу было по-своему уютно. Безопасно.

По-настоящему – это когда не о погоде. Но в семье все все друг о друге знают, ну или почти все, и о многих вещах вообще не нужно говорить. А с тобой я пока теряюсь. Может, ты уже о себе расскажешь?

Северус пожал плечами:

– Основное я сказал.

Ты вообще сказал только, что ты учитель.

Это и есть все обо мне, - он ухмыльнулся.

Хочешь сказать, ты больше ничем другим не занимаешься?

Сейчас ничем другим, - подтвердил Северус.

Почему? Или это слишком личный вопрос?

Личный. Но в какой-то степени я отвечу. Я декан факультета в школе, и круглосуточно несу ответственность за сотню детей. Следовательно, ни на что другое просто не остается времени.

А каникулы?

Каникулы остаются мне на исследования.

Ромулу смотрел на него широко распахнутыми глазами, как на диковинное животное.

«Интересно, что бы ты сказал, мальчишка, если бы узнал, кто я такой? - ухмыльнулся Северус про себя. - Но этого ты, по счастью, никогда не узнаешь».

Сколько тебе лет?

А сколько бы ты дал мне? - осторожно спросил он, внутренне готовясь к неприятному разглядыванию.

Но Ромулу, похоже, уже успел изучить его лицо раньше.

Тридцать пять? - спросил он с ходу.

Тридцать три.

Возраст Христа, - задумчиво сказал Ромулу и теперь уже посмотрел на Северуса пристальнее.

Тот почувствовал себя неуютно:

Что ты хочешь сказать?

Только то, что в этом возрасте Христа распяли, - пожал плечами Ромулу, отворачиваясь, чтобы сделать глоток чая. – Разве ты не знаешь этого?

Нет. Я не хожу в церковь.

А я практически вырос в монастыре. Мой крестный – его настоятель.

Он, видимо, хотел еще задать вопрос, но Северус прервал его взмахом руки:

Если ты не возражаешь, сменим тему?

Хорошо. Назначай темы сам, - согласился Ромулу.

Северус задумался. О чем вообще можно говорить с магглом?

И тут в соседней комнате раздался телефонный звонок.

– Извини, - Ромулу сорвался с места.

Вернулся он почти тотчас же. Глаза его сияли от восторга.

Моя сестра вышла из комы! – живо сказал он. – Я сейчас поеду к ней. Оказывается, Эрнесто не было в клубе, потому что он был у нее в больнице.

Северус кивнул и встал:

Не буду тебе мешать.

Выражение лица Ромулу мгновенно перестало быть радостным.

Но ты ведь вернешься? – спросил он с напряжением в голосе, которое удивило Северуса. – Ты придешь ко мне в гости снова?

Ты так этого хочешь? – насмешливо спросил Северус.

Я... Что-то не так?

Северус двумя пальцами приподнял подбородок Ромулу, заглядывая ему в глаза.

Зачем тебе это? – спросил он.

Ромулу вздохнул, высвободился из рук Северуса, поежился и отвернулся.

– Ты всегда во всем ищешь причину, да? – тихо спросил он.

Но ведь она должна быть.

Я ее пока не нашел. Или… - Ромулу вдруг взял его за руку и повел в прихожую.

От удивления Северус позволил ему сделать это. В прихожей Ромулу поставил его перед зеркалом и сам встал рядом.

– Ну, и как тебе эта? – спросил он и здоровой рукой распустил свои волосы.

Северус вздрогнул. Но не от того несомненного сходства в их лицах, на которое указывал Ромулу. Действительно, существенных отличий было только два: у него был большой нос с горбинкой, а у Ромулу - прямой, классический. И, конечно, цвет кожи – смуглая у Ромулу и бледная, нездорово-желтоватая у него самого. Но именно эти различия оказались, по мнению Северуса, фатальными: все, что было так прекрасно в Ромулу, в его собственном лице выглядело дурным.

Он как раз поворачивался к мальчишке, чтобы произнести гневную отповедь насчет выходки с зеркалом, когда тот, зачарованно глядя в его глаза, произнес: - Северус, ты... такой...

К-какой? - рявкнул он, разозлившись окончательно.

Особенный, - тихо сказал Ромулу.

========== Глава 5 О поцелуях ==========

22 декабря 1993 года, POV Северуса

Я иду выполнять ваше же поручение, помня ваше обещание приглядывать за Поттером, чтобы вернуться и увидеть, что вам совершенно не до него! В то время как в замок в любую минуту может проникнуть Блэк!

Северус, ты забываешься!

О да, я забываюсь. Стоя в его кабинете, я почти кричу на него. Память услужливо подсовывает картинку: Альбус, обнимающий этого типа в низко надвинутом капюшоне, Альбус, задыхающийся от поцелуя. Картинку, представшую перед моими глазами, как только я оказался на земле Хогвартса при аппарации.

Я выдерживаю взгляд Альбуса, весь холод его гнева, готового обрушиться на меня в эту минуту. Он отворачивается, уходит куда-то вглубь комнаты. Только что возродившийся Фоукс издает пронзительный писк, с головой зарываясь в пепел.

Северус, в тебе говорит ревность. Не заставляй меня раскаиваться в том, что я доверился тебе.

Это он говорит о доверии?!! Мне!

Иди и подумай над своим поведением. Разговор окончен.

Разговор окончен. Игнорируя Альбуса ровно в той же степени, что и он меня, я выхожу из кабинета. Ревность? Он прав, думаю я, летя по коридору куда-то в сторону Астрономической башни.

Ревность. Я вспоминаю тот разговор две недели назад. «Я позвал тебя для того, чтобы сказать, что с этого дня нам лучше перевести отношения в разряд дружеских». И потом: «Северус, мой мальчик, ты же понимаешь, что это не изменит мое отношение к тебе».

«Ты знал, что так и будет», - говорю я себе, прислоняясь спиной к холодной двери. В Лондоне был дождь, а здесь, в Шотландии - снегопад. Снежинки летят мне в лицо, и я подставляю им горящую кожу, жадно хватаю ртом. Знал, да. Но все равно оказался не готов. К таким вещам просто нельзя быть готовым. Все равно, как если бы я был готов к смерти Лили.

«Северус, в те годы, когда все это началось между нами, я переживал разлуку с близким мне человеком. Не скрою, ты помог мне прийти в себя. Но ведь и я кое-что дал тебе. Теперь он вернулся, и я не могу не вернуться к нему. Я очень привязан к тебе, но ведь между нами никогда не было любви».

А что было между нами, Альбус?

Кто я для тебя?

Кем я могу для тебя быть?

Я поднимаюсь на площадку, встаю спиной к фонарю и вглядываюсь в заснеженную долину. Где-то вдалеке расплывается длинное световое пятно – огни Хогсмида. Ветер развевает шарф и треплет волосы, остужая меня. Снежинок становится все больше, видимо, будет метель. Рукам холодно, но мне почти хорошо.

Внезапно я слышу звук неспешных шагов на лестнице. Оборачиваюсь: на площадку входит Альбус и застывает. Судя по всему, он тоже не ожидал меня здесь увидеть. Несколько секунд мы тупо смотрим друг на друга, потом ветер взметывает между нами охапку снежинок, а потом мы бросаемся друг другу навстречу, вжимаемся друг в друга, обхватываем друг друга руками. Я нахожу его губы, но он перенимает инициативу, яростно проталкиваясь языком мне в рот. Мой язык отвечает с неистовой силой, это почти больно. Прерываем поцелуй, чтобы глотнуть воздуха.

Северус, сладкий мой, - выстанывает в мой рот Альбус.

Я так счастлив, что не замечаю, как по щекам текут слезы. О Мерлин, кажется, я сошел с ума. Кажется, я люблю его.

И вдруг все заканчивается… Столь же внезапно, как и началось. Как будто и не было никогда.