- Я никогда не предавал доверие семьи Ланнистеров! – вскочив с места, взбешенный солдат принялся яростно жестикулировать, чем забавлял появившуюся из ниоткуда дорнийку еще больше. Оказывается, его так легко спровоцировать. – И какого черта вы тут делаете? Шпионите за нами, чтобы доложить вашему господину? Вы назвали его имя с каким-то тайным умыслом.

- Пожалуй, отнесу эти ведра в форт, пока твои умопомрачительные теории не зашли чересчур далеко, - поднявшись, Дилан подобрал наполненные до краев емкости и, не прощаясь, покинул общество двоих переругивающихся. – Не убейте друг друга.

- Вам доставляет удовольствие досаждать мне? – едко осведомился лишенный замка лорд, исподлобья следивший за каждым движением грациозной женщины. Она была ненамного младше его самого. – Будьте осторожны. Другие могли бы воспринять эту игру как сомнительный намек на нечто большее.

- Выдаете желаемое за действительное, сир, - парировала незамужняя красавица, не обремененная светскими предрассудками. Южане – своевольный и свободолюбивый народ. – Но у меня появились некоторые подозрения относительно вас. Признайте – я вам нравлюсь. – Расти был в откровенном замешательстве. Впервые за несколько лет он покраснел. Впрочем, ему не дали шанса ответить. – Что же, это взаимно. Мне и нужен такой как вы. Сильный мужчина. Безукоризненно сильный во всех смыслах. А его единственной слабостью могу быть только я.

- Вздор, - пробормотал смущенный рыцарь, почувствовав нежное прикосновение к руке. Кожа мгновенно покрылась мурашками, а сердце громко застучало. Вместе они незаметно двинулись в направление раскинувшегося у подножия песочных гор дворца с высокими башнями и воистину изумительными куполами. – Неужели у вас в Дорне так принято? Я не совсем понимаю…Вы всегда такие прямолинейные?

- О, нет, в большинство случаев мы не спрашиваем, - насмехалась Офелия, продевшая тонкую руку под напряженный локоть галантного кавалера. – При первой встречи я заметила у вас шрам на шее. Вы постоянно расчесываете его, когда нервничаете. – не переставая удивляться проницательности спутницы, Мэннинг пробормотал что-то невнятно себе под нос. – Откуда он у вас?

- На моем корабле, именуемым Гонимый ветром, случился пожар. Его подожгли пока я и команда спали. – он ощупал уродливый след на теле, словно надеясь в один прекрасный день не обнаружить его на привычном месте. – Дерево выгорело за долю секунды. Выбежав на палубу, я попытался оказаться помощь кому-либо, но тут на меня обрушилась целая мачта. Точнее – ее часть. К несчастью, горящая. Не помню, как меня вытащили. Тот день будто дымом окутан. Черным дымом. – замешкавшись, рассказчик оглянулся: вокруг лишь сплошная безмятежность и уединение. Все, ради чего стоит по-настоящему жить. Когда война окончится, он точно купит себе ферму. – Я благодарен моему спасителю. Жаль, что он выбрал не ту сторону.

- Не стоит говорить об этом, - посоветовала леди Сантагар, мотнувшая головой и тем самым откинув назад длинные пряди каштановых волос. Она была красивой – глупо отрицать очевидное. – Я ни о чем не жалею. Никогда не жалела. Это бессмысленно. Я не верю в плодовитость сожалений. Пока ты жалеешь, ты стыдишься себя. А пока ты стыдишься – ты в клетке. – повисшее молчание нельзя было назвать неловким. Оно скорее вдохновляло. Неожиданно взгляд дорнийки устремился куда-то вдаль. Очень долго она вглядывалась в темные силуэты, пляшущие на песочном гребне. – Прежде не замечала знамена своего дома. Давно они тут?

Пятнистый леопард, крепко держащий в когтях золотой топор, был виден издалека. На мгновение пара замерла, не решаясь высказывать опасных предположений. Расти прислушивался к пронзительным крикам незнакомых всадников, мчащихся вниз по откосу. Их копья на полном ходу вонзились в грудные клетки стражников и прошли насквозь. Вмиг территория усадьбы заполнилась вопящими наездниками, все время скрывавшимися за высокими склонами. Казалось, они проникли в замок на лошадях и продолжили бесчинствовать верхом. Жалкая кучка роялистов, оставшаяся в замке, трусливо побросала оружие или же ринулась в самоубийственную атаку. Увы, и те и другие встретили ужасающую смерть. Их перебили за считанные минуты.

Мэннинг не спешил вмешиваться. Он понимал, что неизбежное произошло. Рано или поздно убежище должны были раскрыть. Схватив оторопевшую женщину за руку, он хорошенько встряхнул ее, дабы привести в чувство, и потащил к месту бойни. Им все равно нужно помочь вдове, окруженной полчищами врагов, и оставшимся друзьям. С наступлением ночи пробуждаются разные твари, выползающие из темных логовищ. Какое точное сравнение. Очутившись под прикрытием каменных скульптур и садов с цветущими деревьями, беглецы резко оцепенели, стоило до боли знакомой фигуре без привычного черного плаща спешиться. Вороной мустанг вспахивал песок и ржал, оглушая рядом стоявших. Остальные еретики, завидев господина, тут же склонились пред его величием. За ним следовал один из Всадников Апокалипсиса, орудующий и убивающий двумя клинками.

Одноглазый дорниец, командующий нападением, постоянно выслуживался перед всей вышестоящей братией и ползал в коленях у Великого Лидера. Он первый вошел в захваченную резиденцию и, почувствовав себя безоговорочным победителем, убил неповинную служанку, посмевшую оспорить его триумф отчаянным визжанием. Зал с великолепными изваяниями отдали на растерзание мародерам – до них никому не было дела. Распахнув массивные двери, ведущие в основную комнату хозяйки самой крепости, невоспитанный Хавьер застал ее лежащей на кушетке с письмами в руках. Дилан, до этого рассуждавший о преимуществах единоличного правления, поспешил вытащить меч из ножен, но сильный удар плотно сжатым кулаком повалил его вниз. Кровь хлынула из разбитого носа, а комната постепенно завертелась и превратилась в нечто, похожее на водоворот.

- Дорогая Идди, какая приятная неожиданность, - Старк, брезгливо перешагнувший через распростертое на полу тело, обворожительно улыбнулся, при этом оголяя свои белоснежные клыки. – Я дичайшее извиняюсь за такой погром, но ты же понимаешь, что не могу допустить предателей в мой стан.

- О чем ты говоришь, дорогой? – подражая тону маниакального собеседника, южанка пыталась выиграть время и найти среди толпы набежавших безбожников брата или же сына. – Ты ворвался в мой дом, перебил мою охрану, а теперь заявляешь о каких-то странных вещах. Неужели ты подозреваешь меня в лицемерии?

- И давно твоя охрана стала носить гербы Ланнистеровских вассалов? – осведомился Гэбриэль, не переставая улыбаться. Непокорные жители знойных пустынь слишком явно подчеркивали свое превосходство над прочими. – Я не осуждаю. Возможно твоя безмерная любовь к сыну стала причиной такого опрометчивого поступка? Но ты еще можешь исправиться. Он же здесь был, не так ли? – непонимание на лице вдовы разозлило возбужденного запахом крови мучителя. Из-за этого он перешел на крик: - Клаус! Я не встретил его около Висячих Садов. Значит, он здесь. Куда он отправился на этот раз?

- Я вижу страх в твоих глазах. Ты боишься его, - Джордейн приподнялась на локтях и заглянула в стальную бездну, не выражавшую никаких эмоций, кроме первобытного ужаса. – И правильно. Потому что я видела его. – умышленно солгала жена умершего Мосса, наблюдая за реакцией безумца: вздутая вена на шее, бледное лицо и налитые кровью глаза – не предел. Отшатнувшись, Лжепророк прижал ладонь ко рту, едва ли сдерживая непрекращающийся кашель. Спустя мгновение он выплюнул на плитку красноватый сгусток. Шокированные зрители вздрогнули. Предзнаменование. – Ты умираешь. Что же убьет тебя раньше? Клаус? Или ты сам? – играя с огнем, она знала, что могла обжечься. Но во имя оставшихся в живых, во имя единственного ребенка и напоминания о любимом супруге. – И ты не сможешь покорить весь мир, как бы того не желал. А знаешь, почему? Потому что я также видела его соратников. Поверь мне, у тебя ни малейшего шанса. Они готовы умереть за него. Без колебаний и раздумий. А твои подчиненные? Могут ли они похвастаться безграничной преданностью? Или же страх сдерживает их от побега?