– Я не собираюсь подчиняться Ланнистерам! – неистовствовал Лайонел, скулящий по поводу своей жалкой крепостницы, использованной в качестве убежища для людей и животных во время недельной осады. – С какой стати я должен это делать? Мой отец Брайан защитил ваших сестер и брата ценой своей жизни! – Толхарт стукнул сжатым кулаком по столу, дабы придать веса своей трусости. – Я не собираюсь совершать ту же ошибку.

– С каких пор исполнение приказа верховного главнокомандующего и сюзерена у вас считается за ошибку? – осведомился Куроган, порядком уставший от пустых споров. – Или у вас хватает смелости их признать, но не исправить?

– Заткнись, Болтонский выродок! – вскричал разъяренный юноша, побагровевший от гнева. Короткие темные, будто просмоленные, волосы спадали на прямой лоб. – Здесь никто не нуждается в твоих наставлениях, чертов предатель! Твои братья не вспомнили о своей феодальной клятве, когда насиловали, грабили, жгли и убивали! Наши понятия о старых обещаниях разнятся. Девиз моего дома – горды и свободны. Я не буду идти за теми, кто двадцать лет назад едва не пресек мой род, и рядом с тем, кто едва не пресек его сегодня.

– Лорд Стефан требует от нас повиновения, – вмешалась леди Адриана, игнорируя не только уважительный тон, но и сидящего напротив мужа, хранившего молчание. Его можно было перепутать с живым мертвецом. – Но Мормонты, Рисвеллы, Хорнвуды и Пули поддержали так называемого Лжепророка. Ситуация усугубляется. Наши земли разорены наёмниками и мародерами. Зачем нам ввязываться в чужую войну?

– Недавно я получила письмо из своего замка, – неожиданно вмешалась Миранда, чем несказанно удивила своего мужа. До этого она сохраняла нейтралитет, не признавая радикальных точек зрения. – В нем говорилось, что мой брат наконец–то оставил его и последовал за своим лидером на юг. Мы можем вернуться домой, Илай, и забыть об этом кошмаре.

Амбер предвидел такой поворот событий. Впрочем, ее не в чем обвинять. Проигрыш. Малодушные воины поддались на уговоры женщин и детей. Какая нелепица. Взгляд, полный презрения, скользил по отдельным личностям. Задержавшись на немощном старике с трясущимися морщинистыми руками, северянин вовсе впал в уныние. Был ли он в состоянии противостоять страху? Нет. Того же мнения придерживался юный хозяин Логова, не собиравшийся переубеждать вассалов. Они имеют право отказать в поддержке своему господину и заниматься восстановлением территорий. Во всяком случае, Север будет укреплен.

– Я служил вашему отцу много лет, – внезапно заговорил Дикон, за что был награжден недовольным и изумленным взглядом жены. – Мы вместе сражались в битвах нашего общего короля. И мне не стоит напоминать вам, что им являлся Таргариен, а не Ланнистер. Мы потерпели сокрушительное поражение в ходе восстания Майкла, потеряли множество друзей и родственников.

Слезящиеся глаза и частые паузы свидетельствовали об усталости старика, однако он продолжал говорить.

– Раз уж зашла речь о девизах, то у Гловеров он такой: Мы выстоим. И это правда. Мы всегда выдерживали. Я бы помог вам, если бы у меня осталась хотя бы толика былой храбрости и силы. Моих людей перебили, а сам я хочу умереть в собственной постели, а не на поле боя.

– Это ваше законное право, лорд Гловер, - произнеся эту фразу, сын Маркуса с трудом поднялся на ноги. Пригладив растрепавшиеся волосы, он прокашлялся и негромким голосом заявил:

– Спасибо за откровенность. Не могу сказать, что я обрадован вашим решением, но, по крайней мере, вы не притворялись. Я отправлюсь за своим королем на юг, чтобы освободить города союзников. За меня будет править младший братец Бринден. Если вам что-нибудь понадобится, то обращайтесь к нему, но помните кое-что – прося помощи у него, вы просите то же самое у короны. Посему не удивляйтесь, если когда-нибудь она попросит что-то взамен.

Волк поклонился в знак признательности, а затем стремительно покинул комнату с шестью негативно настроенными людьми. Ни у одного из сидящих не было мощного войска, каким могли похвастаться Гэбриэль или Клаус. Но каждый из них считал себя значимым, несмотря на полное отсутствие какого-либо подспорья. Форт хорошо укреплен и надежно защищен от вторжений. Сир Пуанкаре и двести лучших солдат проконтролируют ситуацию и не позволят врагу снова укрепиться на Севере. Раздумывая над создавшимся положением, Стефан пришел к выводу, что пользы от вассалов, даже в случае успешных переговоров, было бы очень мало.

Армии у них нет, одна только гордость, от которой нет никакого проку, если ты мертв. С подобного рода идеями далеко не продвинешься. Отец научил его прислушиваться к разным суждениям, но в итоге выносить собственное.

Спускаясь по лестнице в плохо освещенном коридоре, он повернул налево и, постучавшись три раза, дождался, пока неторопливый стражник отворит дверь. Попросив дородного мужчину с алебардой и клинком за поясом оставить их с братом вдвоем, юноша критически осмотрелся. Тут помещали слуг, обычно сопровождающих знатных гостей. Так как Деймона особым королевским указом лишили всех титулов, он не имел притязаний на Логово, отчего считался не более чем сыном бывшего господина.

Излишняя мера предосторожности, но вполне справедливая кара за содеянное. Если Стефан умрет, не оставив наследников, то законное место сюзерена займет Бринден. И действительно, перед ним сидел отнюдь не сын гордого Маркуса, а обыкновенный еретик, брошенный своими за неповиновение и откровенное своеволие. Израненная нога покоилась на подушке, неспособная нормально функционировать. Туманный разум, поглощенный выдуманным миром, созданным на основе винных паров, глаза, полные тоски и злобы, – в это превратился некогда благородный кавалер, подающий большие надежды на турнирах.

– В каком же ты отчаянии, раз пришел ко мне, – насмешливым тоном изрек пьянчуга. Разлегшись на мягких тканях, он вертел пустой бокал с некой отчужденностью. – Не знаю, смогу ли я оказать услугу великому и непобедимому стороннику Львов, но мы можем попробовать. Так что там? Беседа удалась? Пришел позлорадствовать? Злость – это грех, ты знаешь.

– Нет, я пришел попрощаться, - сухо заметил Хранитель, не желая тратить время еще и здесь. – Нагоню конницу Элайджи на пресечении двух рек и присоединюсь к нему с тремя сотнями оставшихся у нас воинов.

– Прелестная тактика, - съязвил Деймон, выжидающе глядя на родственника. Жаль, что все закончилось именно так, но иного выбора не было. Либо казнь, на которой настаивала добрая половина роялистов, либо покаяние и потеря достоинства. Лучше уж так. – Что же, ты выполнил свой долг. А теперь проваливай! – рявкнул разбитый и морально подавленный безбожник. Подперев затылок двумя руками, он погрузился в блаженные мечты, где убивал первородных с особой жестокостью.

– Завтра меня повесят на рассвете дня. И больше моя родня не увидит меня.

Пропащий человек.

Тяжело вздохнув, Старк вышел из своеобразной темницы. Какая несправедливость. Он любил брата, но тот этого не понимал и не ценил. Изменник и вероломный отступник. Капли пота, скатывающиеся по лбу, действовали на нервы и вынуждали останавливаться для передышки. На совете неоднократно звучали призывы к публичному наказанию неудавшегося захватчика.

Леди Адриана в резкой форме затребовала личной аудиенции у монарха, коего порицала и ненавидела, лишь бы добиться желаемого и казнить никчемного, по ее мнению, мальчишку. К счастью, все эти междоусобицы не волновали Ланнистеров, поэтому все осталось как прежде, что заставило неуемную женщину открыто конфликтовать с сюзереном.

Она винила их обоих в смерти единственного сына и искренне верила, что убийство решит все проблемы.

Заранее приготовившись к длительному разговору с малышом Бринденом, северянин учтиво постучался в детские покои и, получив приглашение, вошел. Мальчик, до того занимавшийся чтением под надзором строгого священника, радостно кинулся в объятия старшего брата, заменившего ему отца. Обвив крепкую шею и прильнув к спрятанной за кирасой груди, ребенок, переживший слишком много за последние полгода, впервые улыбался по-настоящему.