– Рисвелл останется Рисвеллом при любых обстоятельствах.
– Звучит как оскорбление, - наигранно-обиженным тоном признался Клэнт, извлекая из ножен, висящих на спине, небольшого размера клинок, весьма удобный для левой руки. Держа оружие наготове, северянин подошел к соотечественнику и рассмеялся. – Да брось, приятель. Старые обиды прощаются и забываются. Мы же теперь друзья. Одна армия, один интерес. В мире закрытых дверей тот, у кого есть ключ, - король. Я всегда хотел поделиться этим выражением с кем-нибудь.
- Я тебе не приятель, - отрезал Даниэль, смахивая руку, покровительственно легшую на крепкое плечо. Его раздражали прикосновения и фамильярные речи преступника. – И не называй меня так, иначе история про сира Хвастуна будет последней в твоей излишне долговечной жизни.
Понимающе кивнув, Рисвелл отошел на небольшое расстояние, после чего дождался подходящего мгновения и умышленно стукнул гордеца по ноге. Мандерли вышел из себя, позволяя гневу взять верх над привычным спокойствием. Клэнт упивался видом рассвирепевшего противника, обещающего разнообразить обыденный день.
Вопрос о последнем желании окончательно взбесил изгнанника. Фамильный меч врезался в сплошную полоску стали. Тогда Отшельник понял, в чем заключалась идея поганого рассказа. В юношестве наследник отцовского замка любил хвастаться, что опытные мастера обучают его искусству владения двумя клинками. Тогда никто не верил, что приводило к многочисленным насмешкам.
- Да, когда имеешь столько времени, можно кое-чего поднахвататься, - угадав мысли оппонента, лорд Загона осклабился. Мастерски размахивая двумя клинками, словно те были легче перышка, воин намеревался поквитаться за давние обиды. – Скольких людей можешь убить в поединке за раз?
- Больше, чем ты, - фыркнул обороняющийся солдат, падая на колени и тем самым уклоняясь от серьезного выпада. Моментально вскочив на ноги, мужчина рискнул на атаку. Сражаться против соперника с двумя мечами – непосильный труд. Особенно с тем, кто постоянно кривляется и отскакивает в сторону, дабы покрасоваться.
Не нуждаясь в кольчуге и прочих защитных средствах, отягчающих перемещение по арене, Клэнт увернулся от грозящего удара, а затем устремился вперед, желая повалить врага на землю. К несчастью, его планам не суждено было сбыться. Мастерски рассчитав все в уме, язвительный рыцарь напоролся на другого человека, подставившего свое орудие под смертоносную сталь. Таким образом незнакомец без разрешения вмешался в дуэль, прервав ее на самом интересном этапе. Выругавшись и отойдя на несколько шагов назад, зачинщик драки с полминуты разглядывал лицо с правильными, аристократическими чертами.
Непослушные каштановые завитки с едва заметной проседью ниспадали на прямой лоб. На голове творился бардак из-за спутавшихся кудрей, придающих благородство их хозяину. На подбородке виднелась легкая щетина. Орлиный нос и невозмутимый взгляд свидетельствовали о его внутреннем равновесии. Никакого гнева, никакого упрямства или своеволия. Разняв двоих агрессивных соперников, он, убедившись в том, что конфликт не возобновится, спрятал оружие в ножны, подавая пример остальным. Даниэль с любопытством изучал новоприбывшего, пока Рисвелл выпячивал губу от неудовольствия.
- Теодор Борелл, - нарушив тишину, обладатель характерного восточного акцента не стал расточать реверансов. – Извиняюсь за вторжение, но, как мне показалось, нас не просто так собрали вместе. Если не возражаете, хотелось бы узнать о причинах, а уж потом рвать друг друга на части.
- Лично я выслеживал этого ублюдка две недели, - фыркнул Клэнт, возвращая мечи в ножны за спиной. – И все ради того, чтобы убить? Нет, дружище. Я не занимаюсь подобной бесполезной тратой времени. Это товарищеское состязание, не более того.
Мандерли хотел ответить, даже приготовился к длительному противостоянию умов, но бурные овации восхищенного зрителя привлекли к себе внимание троих лордов. Гэбриэль, удобно расположившись на одном из гигантских валунов – остатков замка уничтоженных вассалов короны, – наблюдал за своими новыми союзниками. Забавно и занятно. Хлопая в ладоши, Лжепророк наслаждался увиденным. Вот они, те самые Всадники Апокалипсиса, коих так боялись святые и грешники. Символизирующие не только разрушения, но и смерть, голод, чуму. А сам он – война. Несомненно, Элайджа, Клаус и Кол столкнутся с серьезной проблемой.
- Позволите дать вам совет? – осведомился завоеватель мира, утративший половину земель из-за бдительности монарха. – Забудьте все, за что сражались прежде. Деньги и власть, женщины и вино? Скучно. Ваш ключ лежит на поверхности. Протяните руку и возьмите его.
Золотая монетка балансировала на тонких пальцах. Иронично. Так он играл судьбами и жизнями невинных.
– Сказать, что я вижу в вашем будущем? – Волк подкинул золотой и швырнул к ногам замерших слушателей. Вот и конец. – Возможности.
========== Письма с обрыва ==========
Eminem – Till I Collapse.
Hollywood Undead – Young.
Единственный законный правитель Беленора, объявивший Легион обычной шайкой и развернувший против него целую кампанию, покинул территорию Севера. Больше четырех тысяч солдат, из которых добрая половина ехала верхом. Все закончилось, и отныне клан Старков может наслаждаться спокойствием. Но проклятые безбожники не утратили надежды на мировое господство.
Их командир не проиграл, нет.
Все они называли это тактическим отступлением. Кровь стыла в жилах, волосы становились дыбом от осознания того количества злодеяний, какое успели совершить эти твари.
Илай Амбер, со скрещенными на груди руками, одновременно вникал в рассуждения непримиримой женщины и размышлял обо всем случившемся с ним за полгода. Ему хотелось плюнуть на все эти рыцарские условности и избавить себя от обязательств принимать участие в бессмысленных разговорах. Войдя в тесное помещение, семеро человек едва разместились за маленьким столом переговоров. Илай предпочел встать около стены и, облокотившись на нее, чертить узоры на оконном стекле. Гигантский рост позволял ему возвышаться над присутствующими, но голоса он не подавал. Для этого имелись более искусные ораторы.
Женщина крупного телосложения с вьющимися каштановыми локонами, тонущими в легком серебре, не прекращала тратить драгоценное время собравшихся вассалов. Сам лорд Старк, получивший сей титул от нового короля, искал вежливый предлог для того, чтобы перебить излишне эмоциональную северянку, потерявшую сына во имя чужих жизней. Она не переставала именовать его героем, но он был скорее дураком. Если в одиночку мчаться на линию противника, возглавляемую опаснейшим воином всего Беленора, – это отвага, то некоторым рыцарям пора пересмотреть свой подход к определенным вещам.
Интересно, а ощущал ли глупый юнец свою доблесть, когда лишился головы? Жаль признавать очевидный факт – представители северных домов, обсуждающие плюсы и минусы роялистского войска, явно не дружат со здравым смыслом. Стоило матери, восхвалявшей павшего в бою ребенка, сесть на место, как пылкий юноша двадцати с лишним лет вскочил на ноги и начал твердить что-то о двухнедельном заточении в стенах родной крепости. Напыщенный идиот с миловидным личиком мальчишки, не знающий элементарных правил этикета. Его отец погиб, защищая младших Старков от умалишенного Лжепророка.
Болтон, презираемый всеми из-за действий родных братьев, стоял в отдалении и не вмешивался в серьезные политические игры соотечественников. Друзей он себе уже не найдет – Север помнит. Давние обиды не забываются и не прощаются. Как бы там ни было, но он особо не стремился примкнуть к недовольным. Старик Дикон и вовсе не произносил ни слова, лишь изредка упрямый подбородок дергался, а болотистого оттенка глаза обращались на говорившего. Непослушные пепельные волосы сильно раздражали ветерана, однако он смирился. Пробыв в плену дольше всех, Гловер, увы, не смог оправиться от тяжелой болезни и утратил былую силу. От его имени отныне говорила жена.
Иная участница всей это фарсовой комедии сидела подле верховного лорда и почти не разговаривала. В глубоких зеленоватых глазах читалось понимание и сочувствие мужу, который боролся с человеческой жадностью. Она, блондинка с красивейшей шеей и молочно-белой кожей, вновь обрела верного супруга. Неизвестность убивала ее с каждым днем, а надежда постепенно умирала. К счастью, Амбер не смирился так, как это сделали остальные нытики и слабаки. Он стерпел унижения, пытки и тирады алчных еретиков, чтобы воссоединиться с семьей. Теперь ему надо вытерпеть своих собственных товарищей, занимающихся откровенной ерундой в условиях войны.
